- Как куда? - Миклана подняла тонкие брови. - Если ты надлежащим образом используешь пространство между передними ногами, то в районе задних как раз освободится место!

Издав стон, Лоторм закрыл глаза и обмяк в кресле. Ройни, с озабоченным лицом плеснув в чашу изумрудного шантайя, поднес к самому носу инженера; тот машинально выпил.

- Знаешь, детка, - произнес Майк, поворачиваясь к сестре, - я бы советовал тебе чуть снизить требования. Иначе у Торма начнется нервный припадок.

- Ну, хорошо, хорошо... - девушка улыбнулась и потрепала Лоторма по плечу. - Прости, Торм, что-то я сегодня раскапризничалась...

- Твой день, Миклана, твой праздник, - слабо пробормотал инженер.

- А! Значит, мы договорились насчет трех сердец? И всего остального?

Лоторм слабо кивнул.

* * *

Огромное мощное тело медленно поворачивалось в воздухе, оставаясь в фокусе полусферического экрана. От него тянулись невесомые прозрачные лучи света - словно нити волшебной пряжи, из которой было соткано изображение эстара. На протяжении нескольких часов Ричард Блейд наблюдал, как формируется скелет его будущего носителя, как меж изогнутых прочных ребер возникают органы, как они меняются местами, как белый костяк облекается мышцами и кожей. Теперь перед ним парил гигантский вороной жеребец, титанический конь, над которым возвышался торс человека - его собственное тело, будто бы срезанное на уровне ягодиц.

Глядеть на это было страшно, и в то же время небывалое зрелище словно заколдовало странника. Он знал, что где-то внизу, в подземной камере цилиндрической башни Лоторма, непостижимый плазменный мозг просчитывал каждую деталь, каждую мелочь творимого организма. Там оценивалась его жизнеспособность, его сила, его гибкость и быстрота; там рассчитывалась прочность костей, мощь мышц и легких, скорость нервных реакций, пигментация кожи, цвет глаз... Все, все - до последнего волоска! Ибо это существо, несмотря на внешнее сходство, не являлось эстара; это была некая новая конструкция, в которую воплощались сумбурные фантазии Микланы.

Судя по виду Лоторма, дела шли на лад. Биоинженеру удалось разместить три сердца и все прочее, на чем настаивала подружка Блейда, в нужных местах; теперь он, наблюдая, как плазменный компьютер шлифует последние штрихи, иногда подавал ему короткую команду. Черты лица уже приобрели полное сходство с заказчиком - если не считать того, что глаза казались мертвыми, заставшими и бессмысленными. Сейчас дорабатывались ноги - с могучими бабками, вдвое толще, чем у земных лошадей, и огромными твердыми копытами, каждое - с ладонь Блейда.

- Ну, как? - Лоторм повернулся к нему.

- Впечатляет... Я все еще не могу поверить, что через день окажусь в этом... в этом... - странник не находил слов.

- Окажешься, - успокоил его инженер. - Именно в этом! Откровенно говоря, я даже немного завидую тебе. Ты совершишь увлекательное путешествие с прелестной девушкой!

- Но что мешает тебе самому... - начал Блейд, но Лоторм усмехнулся и махнул рукой.

- Нет. - Он на миг отвел глаза от экрана и задумчиво посмотрел на Блейда. - Помнишь, ты как-то заметил, что тебя поражает разнообразие наших жилищ и городов? Города в пещерах, города на скалах, надводные и подводные, маленькие, с домами из дерева и камня, и огромные, с башнями, шпилями, пирамидами... Так вот, в этом заключается частица нашей древней мудрости, Блейд. Мир должен быть разнообразным! Ибо разнообразие дарит радость жизни. Это - закон; и проистекает он из различий между людьми.

- Различий? - странник нахмурился, пытаясь уловить мысль. - Я не заметил каких-либо различий в вашем обществе. У всех равные права и...

- Я говорю не о правах, не о сословиях, которых у нас не существует. Люди разные сами по себе. Одному отпущено больше ума, другому - чувства, третьему - телесной или духовной красоты, четвертому - непоседливости, тяга к опасному и неизведанному... Кроме того, - Лоторм улыбнулся, - есть женщины и мужчины, дети и подростки, люди совсем молодые и умудренные жизнью... Они все разные, Блейд, и всем им нужно что-то свое, особенное! Понимаешь? Ты - искатель приключений, и у тебя хватит силы и мужества, чтобы одушевить эту боевую машину, - он кивнул на медленно вращавшееся в воздухе тело. - Я же - конструктор, инженер и изрядный домосед, по правде говоря... Конечно, я бы смог натянуть на себя эту плоть, но от этого я не стану подобен эстара, я не сумею перебить палицей хребет врагу, умчаться от погони, выскочить с диким воплем из засады...

- Ты в этом уверен? - спросил Блейд.

- Абсолютно! Твой дух и мой - разные, отличные. Это не значит, что один из нас лучше другого, ибо не существует шкалы, в которой можно было бы сравнить смелость и ум, чувство юмора и способность к глубоким переживаниям, верность долгу и любовь к знаниям... Мы просто разные, Блейд, - и, если вдуматься, это прекрасно!

- Это ваша уренирская мудрость?

- Ее часть, крохотная частичка, друг мой.

Странник склонил голову, размышляя над сказанным, и вдруг удивительное ощущение охватило его, он понял, что может увезти из Уренира на Землю, какое знание будет позволено ему забрать с собой. Наконец-то он сумел сформулировать вопрос - тот главный вопрос, который пытались разрешить в его родном мире с тех самых пор, как человек осознал себя мыслящим существом, живым, чувствующим, страдающим... Возможно, его стоило бы задать философу Кродату Сарагге, но Блейду почему-то казалось, что любой обитатель Большой Сферы даст ему ответ.

- Скажи, - он шагнул к Лоторму, коснулся рукава его серебристой блузы, - в чем вы видите назначение и смысл жизни? Не божественного существования Уренов, не жизни вообще, а обычной, человеческой?

- Это же так просто, Блейд, - инженер усмехнулся. - Счастье как результат удовлетворения всех желаний, вот и все. Иного смысла у человеческой жизни не было и нет.

- Всех желаний? Абсолютно всех?

- Разумеется.

- Но если эти желания разрушительны и гнусны?

Лоторм высоко поднял брови

- Если желания человека разрушительны и гнусны, друг мой, то это не человек. Просто полуразумное животное. Вот такое.

И он протянул руку к огромному телу кентавра.