За все годы, проведённые среди унылого коннемарского пейзажа, никто так и не появился.
Я улыбнулась детским воспоминаниям, оперлась о борт айолы, свесив локти над водой, и принялась всматриваться в тёмные очертания величаво проплывающих мимо берегов. Может быть, хотя бы сейчас мелькнёт что-то интересное?
Берега остались безучастными к моим надеждам. Мысли прервал громкий стук. Вынырнув из сомнамбулического созерцания, я с ужасом ощутила, что сумка с Камнем каким-то образом выскользнула из-под руки и упала на палубу. Мигом забыв обо всех монстрах вместе взятых, я принялась спешно засовывать вещи обратно. Что-то кольнуло ладонь. Испуганно помянув Хэлля, я нащупала листок с агатовой каплей – подарок Акиры и перевернула его, чтобы вернуть на место.
Агат светился. Вернее, тускло мерцал, словно где-то в его глубине зарождался трепещущий светло-жёлтый огонёк, слабо озаряющий пространство вокруг. Не веря своим глазам, я повертела самоцвет перед глазами. Свечение не исчезло, но и не усилилось. Огонёк мерцал ровно.
Забыв о сумке, я попыталась вспомнить всё, что знала об агате. Выходило немного. Только литанээ могли заговорить с камнем и выпытать причину мерцания. На ум пришли слова хайанского оборотня: “Жёлтый агат убережёт тебя от злых духов и нечистой силы, дурного глаза и ядовитых укусов”.
Так что же – меня пытаются отравить или где-то рядом притаились злоумышленники?
Я инстинктивно обернулась: палуба пустовала. Впрочем, это ничего не значило: среди тех, кто дремал сейчас внизу, вполне могли находиться недоброжелатели. Оставалось убрать агат и запихнуть оставшиеся вещи в сумку, крепко затянув и завязав тесёмки. Близился конец нашего речного путешествия, и я надеялась, что до Миртона мы доберёмся без происшествий, а уж там будет видно, как действовать дальше.
В ту ночь я так и не уснула.
***
Ранние лучи солнца вызолотили кроны ясеней, густо обступивших порт. В отличие от Корниэлля Миртон не мог похвастать большим причалом. Меж одноэтажных береговых построек царило запустение. Кое-где виднелись человеческие фигуры, однако большую часть обитателей порта составляли жирные чайки, важно прогуливающиеся по деревянному настилу и недобро посматривающие на нас, склонив головы набок.
- Этот город не пользуется особой популярностью, госпожа, - пояснил матрос, с грохотом спуская сходни на берег. - Тут нет ничего интересного, и обычно мы проходим мимо.
Я кивнула, изображая заинтересованность, но на деле с трудом сдерживая зевок. Бессонная ночь и полный тревог день сказывались не лучшим образом. Перед глазами стояла мутная пелена. Приходилось с особой осторожностью переставлять ноги, спускаясь по трапу, чтобы не упасть. Руанна безмолвной тенью следовала за мной. Под глазами у неё залегли огромные круги: видно, для неё ночь тоже выдалась беспокойной. Она всё так же затравленно озиралась по сторонам, а от воды, случайно плеснувшей на сходни, отпрянула так, что я испугалась, что девушка сейчас рухнет вниз и захлебнется. Заметив мою попытку броситься на помощь, Руанна помотала головой и улыбнулась. Эта улыбка выглядела вымученной попыткой оправдать собственную неуклюжесть.
- Всё в порядке, Кассандра, - едва слышно сказала она, цепляясь за мою руку и осторожно ступая на берег. - Я боялась, что будет хуже, но, похоже, всё обошлось!
Я промолчала, на ходу потирая ладонь. На тыльной стороне медленно проступали красные пятна: хватка у моей новой знакомой была что надо. Да и вообще, несмотря на внешнюю забитость и полную беспомощность перед ударами судьбы, Руанна показалась мне куда сильнее, чем на первый взгляд. Это исподволь радовало, но вместе с тем и слегка настораживало: очень не хотелось бы получить от неё внезапный удар в спину.
Матрос знал, о чём говорил. В Миртоне не оказалось ничего примечательного. Узкие пыльные улочки, уставленные приземистыми домишками, сложенными из серого камня; поджарые собаки и куры, возящиеся в песке и провожающие нас ничего не выражающими жёлтыми глазами; тощие дракониды, скучающие у драковязей. Местные жители, попадающиеся по дороге, удивлённо разглядывали нас, но вопросов не задавали. То ли сторонились чужачек, то ли в принципе были неразговорчивыми.
Я вновь зевнула, прикрыв ладонью рот. Мысли путались и плясали безумным веретеном, мешая сосредоточиться. Нужно торопиться вперёд, в долину реки Гаас, ведь времени оставалось совсем мало! Вот только сейчас я бы всё отдала за возможность немного вздремнуть.
- Вам бы отдохнуть, - сказала Руанна, прочитав мои мысли. - А то с ног валитесь. Вон, глядите, может быть, остановитесь там?
Она указала на темнеющее невдалеке здание – единственное на этой улице, хоть как-то выделяющееся из общей невзрачной массы благодаря флюгеру в виде чайки и вывески над дверями. Истёршиеся буквы, выполненные с претензией на вычурную староалдорскую манеру начертания, складывались в незамысловатое название “Приют путника”. Только взглянув туда, я почувствовала прилив сильнейшего желания бросить безумную гонку за второй вехой и упасть на первую же попавшуюся кровать.
Нет! Нельзя сейчас поддаваться этому малодушному порыву и терять время на бесплодный сон!
- Всё в порядке, - выдавила я, с ужасом почувствовав, что язык отказывается повиноваться, с огромным трудом выталкивая слова. - Мне нужно спешить. А ты…
- Мне нужно в Иртас, к тёте Гленде, я же вам говорила, - в голосе Руанны послышалась легкая укоризна. - Это не так далеко отсюда, путь займет полдня, не более. Обо мне не волнуйтесь!
- Верно. Верно. Тебе надо к тёте, - повторила я, хоть и с трудом, но припоминая наш разговор в Корниэлле. - Я ещё обещала дать тебе денег…
- Не надо!
Я остановила тянущуюся к сумке за монетами руку и удивлённо посмотрела на девушку.
- Что значит - не надо? Ты что, хочешь добираться до Иртаса, не имея в кармане ни медяка?
Руанна отчаянно замотала головой. Длинные белокурые пряди окутали её лицо золотистой дымкой.
- Кассандра, вы и так ко мне слишком добры, - горячо сказала она. - Право слово, неудобно обременять вас ещё больше! Прошу вас, не волнуйтесь за меня, со мной всё будет в порядке!
Я молча глядела в её широко распахнутые светлые глаза. Руанну словно подменили: из забитой, дрожащей от страха девчушки она превратилась в девушку, которая всем своим видом излучала уверенность и непреклонность. Такая разительная перемена радовала. Приятно было осознавать, что я тоже этому поспособствовала и не дала сгинуть товарке по несчастью.
И всё же столь разительное превращение слегка пугало.
Не проронив ни слова, я вытащила из сумки пригоршню серебряных монет и почти насильно сунула девушке в руки.
- Не болтай глупости! Держи, пока я не передумала.
- Ай!
Руанна отдёрнула ладони. Серебрушки, звеня и подпрыгивая, просыпались на булыжники, торчащие из дороги. Девушка спрятала руки за спину и упрямо затрясла головой.
- Не уговаривайте, Кассандра, не уговаривайте меня!
Какой-то мальчишка, с любопытством поглядывающий в нашу сторону, кинулся к монеткам, но я так цыкнула на него, что он, шарахнувшись, дал дёру. Его желтовато-серая рубашка, покрытая пятнами пота, вздулась пузырем за тощей спиной.
- Хорошо, не стану тебя упрашивать, - спокойно сказала я, подбирая серебрушки и не подавая вида, что её поведение поражало всё больше и больше. - Надеюсь, что ты не накличешь на свою красивую головку ещё больших бед.
- Спасибо, - с глубоким чувством благодарности отозвалась Руанна. Я поднялась на ноги и сунула деньги в сумку, не удержавшись от соблазна и вновь глянув в сторону “Приюта путника”. Образ кровати не замедлил вновь появиться перед глазами. На сей раз куда ярче.
Голова гудела так, словно в ней поселился рассерженный пчелиный рой. Нос уловил едва слышимый аромат можжевельника, неизвестно откуда взявшийся в этом пыльном городишке. Я поняла, что больше не могу бороться сама с собой, и признала поражение. В конце концов, лучше потерять немного времени и восстановить силы, чем оказаться без сознания на полпути к Чёрным горам.
