Я кивнула и последовала её совету. Ратина коснулась куска кварца. Тот едва заметно замерцал, и платформа стала подниматься в воздух. Я покосилась на невозмутимую Ол. Глаза у неё были абсолютно обычными. Значит, она не литанээ.

- В самоцвет встроено заклятие левитации, - снисходительным тоном пояснила женщина, видимо, почувствовав мой невысказанный вопрос. - Оно подчиняется мысленным приказам. Наверное, подобное вы видите в первый раз?

По её голосу было заметно, что Ратина пренебрежительно относится к провинциалам. Значит, свою роль я играю убедительно. Это приободрило, и я любезно ответила, стараясь улыбаться как можно милее:

- Мне приходилось встречать такие устройства, но я никогда на них не каталась.

На невзрачном лице женщины мелькнуло удовлетворение.

- Труды мудрого Лейницца находятся почти на самом верху, - уже приветливее сказала она. - Если точнее, то на пятьдесят четвёртом ярусе от пола, на полке, обозначенной литерами “Л” и “Ц”.

Я решила подогреть её доброжелательность и пустила в ход лесть, промолвив сладким голосом:

- Просто удивительно, как вы помните расположение этих свитков, учитывая то, что за ними не так часто заходят. Наверное, вы держите в уме кладезь бесценных сведений!

Самодовольство засияло на лице смотрительницы так ярко, что можно было смело гасить магические светильники. Оно вполне могло озарить всю библиотеку.

- Приходится, - с явно фальшивой скромностью сказала она. - Когда в одиночку присматриваешь за огромным хранилищем свитков, много чего приходится запоминать.

- Как – в одиночку? - искренне удивилась я, украдкой кинув взгляд вниз и судорожно сжав перила: мы поднялись на довольно-таки приличную высоту. - Разве у вас нет помощников?

Женщина махнула свободной рукой и поджала губы.

- Мало кто согласится добровольно похоронить себя в этих стенах. Впрочем, мы на месте.

Сняв ладонь с кварца, она остановила платформу и хозяйским взглядом окинула стену из деревянных тубусов, громоздившихся перед нами. Пробормотав что-то под нос, библиотекарша протянула руку и аккуратно вытянула один из них, на дне которого значилось: “Религиозные секты трёх материков. Храмы Дракона”.

- Кажется, это именно то, что вы искали.

Чувствуя, как нетерпение жжёт руки, подстёгивая спрыгнуть вниз и помчаться в читальный зал, я выхватила у неё тубус и воскликнула:

- Огромное спасибо! Теперь покажите читальный зал. Мне не терпится приступить к изучению свитков!

- Разумеется, - кивнула Ратина, с лёгким удивлением наблюдая за мной. Она вновь взялась за самоцвет и плавно направила платформу вниз. Крепко прижимая к себе тубус с заветными свитками, я завороженно наблюдала на уплывающие вверх полки. Глаза бездумно скользили по названиям на деревянных донышках: “Жизнеописание полководца Гибура”, “Летопись Трёхсотлетней войны”, “Жития святых Изона и Вирия”, “Трактат о вампирах”.

При виде последнего я замерла и, сама того не ожидая, попросила:

- Остановите, пожалуйста.

Смотрительница библиотеки недовольно нахмурилась, но подчинилась. Платформа резко замерла, и я, едва не рухнув вниз, вытащила привлекший внимание тубус. Ни слова не говоря, библиотекарша благополучно приземлила платформу и только потом решилась:

- Не думала, что вас интересуют описания других разумных рас. Тем более, под авторством магистра Синтара. Он был… своеобразным.

- Что вы имеете в виду? - уточнила я, ощупывая шершавые стенки своей ноши. Удивление, вызванное внезапным порывом, уступило место желанию воспользоваться шансом и побольше разузнать о той расе, к которой принадлежал Кристиан, мой случайный спаситель.

Ратина сжала губы так, что они превратились в тонкую полоску. По её краям резко обозначились морщины, придав их обладательнице сходство с хайаньским мопсом.

- Магистр Синтар жил около семидесяти лет тому назад. Одно время он был ректором Королевской Академии, но быстро потерял к этому интерес, отправившись путешествовать. Им владела идея, что все расы и народы должны обмениваться мудростью и опытом, накопленным столетиями.

Она сделала паузу, потерев впалые щёки. На них проступили ступили красные пятна. Ратина продолжила:

- Он долго изучал культуру разных народов и рас, пока одно из исследований не занесло его на остров Интуру, что близ коралловых рифов по эту сторону третьего материка. На этом острове обитает племя вайпурри, промышляющее людоедством. Магистр в ту пору был уже в годах, но твёрдая уверенность в том, что подобные племена обладают неким тайным знанием, недоступным цивилизованным людям, гнала его вперёд. Он хотел отыскать это тайное знание – или его зачатки – у вайпурри.

- И? - нетерпеливо спросила я, заинтригованная историей.

Женщина вздохнула.

- Конечно, никаких «тайных знаний» у вайпурри не было. Магистра Синтара съели на второй день пребывания.

Я не выдержала и расхохоталась. Столкнувшись с гневным взглядом смотрительницы, я была вынуждена подавить смех и прикрыть рот ладонью. От такого неуважения к покойному Синтару лицо Ратины окаменело.

- Прибыв на остров, его ученики обнаружили лишь череп магистра, насаженный на палку. Дикари использовали его, как погремушку в примитивных молитвах и обрядах. С вашей стороны смеяться было непростительной грубостью! Не говоря уже о том, что он был моим предком!

Хохот застрял в горле, но особенного раскаяния я не почувствовала. Виной тому стал чересчур напыщенный вид женщины, когда она сообщила о своём родстве.

- Пройдёмте за мной, - сердито приказала она и, яростно вздёрнув подбородок, первая шагнула с платформы.

***

Читальный зал располагался за нешироким проёмом, закрытым тяжёлым парчовым занавесом, и представлял собой точную копию библиотечного зала, уменьшенного в несколько раз. Те же чашеобразные стены, плавно уходящие ввысь, то же отверстие на потолке. Только вместо книжных полок всё его пространство уставляли круглые отполированные столики. На каждом стоял миниатюрный магический светильник с чернильницей, и лежало перо.

- Если потребуется пергамент, можете взять его там, - смотрительница холодно кивнула на небольшой стол, стоящий у проёма. - Если же вам понадоблюсь я, то буду на своём месте. Приятного чтения. Ах, да…

Она порылась в широком кармане платья и достала небольшой пузырёк, плотно закупоренный деревянной пробкой.

- Эта мазь предохраняет свитки от касания пальцев, - монотонно сказала она, передавая его мне. - Пожалуйста, не забывайте мазать ей руки перед тем, как откроете тубус.

- Да, конечно, - заверила её я, изнывая от нетерпения. Библиотекарша сунула мне в руки тубус со свитками магистра Лейницца и удалилась, сохраняя всё тот же воинственный вид.

Подивившись её злопамятности, я села за ближайший столик, густо намазала кисти рук тягучей субстанцией, приятно пахнущей мятой, и принялась осторожно откручивать крышку заветного тубуса, отложив второй в сторону. Крышка с лёгким хлопком открылась, и на ладони упали пожелтевшие от времени пергаментные листы, обтрёпанные по краям. Затаив дыхание от волнения и чувствуя, как бешено колотится сердце, я аккуратно расправила первый из них и склонилась над столешницей.

***

Труды магистра Лейницца представляли собой достаточно скучное описание быта и нравов последователей секты Дракона. Особое внимание мудрец уделял диковинным ритуалам и поверьям сектантов, мало заботясь об упоминании их внешнего вида. Он многословно и затейливо рассказывал о таких странных обычаях сектантов, как торжественное срезание клока волос в дни зимнего и летнего солнцестояния с последующим его сожжением, опускание в глотку горящей головни, а также многочасовое бдение нагишом на пронизываемой всеми ветрами скальной площадке. Язык, которым были написаны труды, давно устарел. Приходилось тратить много времени на то, чтобы осилить хотя бы одно предложение, занимающее едва ли не половину пергамента. Мгновения летели, а я так и не нашла ничего, что могло бы помочь в поисках второй вехи. Лишь заныли виски, а шею заломило от неподвижного сидения за пергаментом. Желание бросить всё и выйти на свежий воздух росло с каждым ударом сердца. Но сдаваться из-за собственного малодушия я не собиралась.