Я перевела дух. У бывшего капитана несмотря ни на что всё же имелось какое-никакое благородство.

— Мне не нужны чужие жизни. Просто я не уверена, что задуманное мной пройдёт гладко. Именно поэтому я и решила удостовериться в твоих возможностях.

Северянин дёрнул плечом и, запрокинув голову, одним махом выпил всё содержимое своей кружки. После этого он со стуком поставил её на стол и вновь воззрился на меня начинающим тяжелеть взглядом.

— Кстати, об этом, — хрипло проговорил он. — Ты не сказала мне, куда мы направляемся, а просто притащила в эту дыру. Так и будешь держать меня в неведении или всё-таки попробуешь научиться мне доверять?

Я заколебалась. С одной стороны, открывать карты было рановато, с другой — не сообщая подробностей, я рисковала нарваться на серьёзную обиду с его стороны, что существенно осложнило бы наше дальнейшее путешествие.

В конце концов, я же не обязана посвящать его во все тонкости моего плана.

— Нам нужно перебраться в Корниэлль, — уклончиво ответила я. — Там находится библиотека, а в ней хранится то, что мне нужно.

— Не скажешь, что именно? — сумрачно уточнил наёмник, не сводя с меня глаз. Я отрицательно покачала головой.

— Это всё, что тебе нужно знать.

Коннар мрачно кивнул, оглянулся на стойку трактирщика и внезапно хлопнул широкой ладонью по столу, рявкнув при этом так, что я невольно вздрогнула:

— Ещё лэя! И если это будет такое же пойло, как и в прошлый раз, я залью его тебе в глотку и заставлю поить свиней изо рта!

Трактирщик — сухопарый мужчина с округлым животом — заметно побледнел и, заискивающе закивав, ринулся за стойку. Оттуда донеслось позвякивание бутылок.

«Наверное, не привык иметь дела со вспыльчивыми северянами», — безразлично подумала я, наблюдая, как ходят желваки на скулах моего спутника. Интересно, что его так взбесило? Неужели моё нежелание откровенничать? Так или иначе, мне тоже поневоле придётся привыкать к его тяжёлому характеру.

Согнувшись в три погибели, хозяин таверны услужливо поднёс лэй. На столе стояли две кружки, до краев наполненные напитком, чей аромат не шёл ни в какое сравнение с вонью предшественника. В воздухе витал запах молодой листвы с едва уловимым грушевым оттенком. Я догадалась, что ради нас хозяин «Наяды» откупорил бутылку дорогого ирли-лэя (87) явно из своих личных запасов. Наёмник коротко кивнул, мол, давно бы так, и пододвинул одну из кружек к себе. Я последовала его примеру. Ирли-лэй и впрямь оказался восхитительным: сладковато-терпкий вкус и пряное послевкусие придали сил и улучшили настроение. Коннар смягчился и уже не смотрел на меня зверем.

— Как ты планируешь добраться до Корниэлля? — вкрадчиво спросил он. Я сладко потянулась и подавила зевок: от спиртного клонило в сон.

— Скачок драконицы, — пояснила я. Северянин вновь помрачнел. — Что-то не так?

— Не доверяю я этим скачкам, — выдавил он, не глядя на меня. — Три года назад мой друг и я… В общем, нам нужно было как можно быстрее убраться из одного места. Неподалёку находилось стоянка дракониц, ну, и… Я перенёсся благополучно, но Арман… мой друг…

Коннар вздохнул, отодвинул кружку и глухо продолжил, уставляясь в окно:

— Когда он появился, я сначала не понял, что случилось. На нём не было лица. Не было лица в прямом смысле, понимаешь, Кошка? Кожа слезла с него как перчатка. На меня смотрел череп, обтянутый кровоточащим мясом!

Мне стало не по себе.

— Я поняла. Не продолжай.

— Он упал на землю и больше не поднимался, — жёстко сказал Коннар, не слышавший или не пожелавший услышать мою фразу. Помолчав немного, он перевёл на меня потемневшие от воспоминаний глаза и веско подытожил, будто рубанув сплеча. — Вот почему я не доверяю скачкам. Есть другой путь?

Я почувствовала лёгкое раздражение и ответила резче, чем хотелось бы.

— Есть — по реке. Но вот в чём загвоздка: моё дело не терпит отлагательств. Нравится это тебе или нет, но мы отправимся драконицами. Твоего друга жаль, не спорю. Я не знаю, что с ним произошло, но знаю, что такие случаи единичны. Это моё последнее слово.

В воздухе повисло напряжение. Коннар прищурился и скорее прошептал, чем проговорил:

— Ведьма.

— Напомни, пожалуйста, кто из нас наёмник, а кто господин! — ласково промурлыкала я.

Стук дверной щеколды не дал нашей перепалке перерасти в крупную ссору. В «Наяде» появились двое: жилистый мужчина в запылённых, потрёпанных штанах и залатанном кафтане и его спутник — крепкий парень в щеголеватой белой рубахе и кожаных бриджах, заправленных в шнурованные сапоги. На прилизанных волосах последнего плотно сидела широкополая шляпа, а на поясе висел, покачиваясь, пристёгнутый к ремню кнут. Поприветствовав хозяина, он с видом превосходства оглядел таверну. Его взгляд остановился на мне, и, расплывшись в восхищённой улыбке, он отвесил шутливый поклон, приподняв шляпу. Его спутник лишь безучастно пожал плечами и направился к самому дальнему столу.

Коннар стиснул кулаки и начал подниматься из-за стола. Я поспешила остановить его.

— Успокойся! Не стоит кидаться на каждого, кто на меня посмотрит.

Я легко кивнула щёголю и напустила на себя безразличный вид. На лице парня отразилось недоумённое разочарование, и он ретировался к своему спутнику.

— Знаешь, кто это, Кошка? — перегнувшись через стол, уточнил северянин. — Этот, с кнутом — работорговец. Имени не знаю, но встречал пару раз, когда наведывался в Набию. Мерзкий тип из тех, кто полосует рабов за малейшую провинность. Второй мне незнаком, но, думаю, эти двое — волки из одной стаи.

Я вздохнула. К работорговцам я относилась прохладно, но без ненависти. В конце концов, каждый зарабатывает на жизнь так, как умеет. Занятия других — не моё дело, любому мерзавцу рано или поздно всё содеянное вернётся сторицей.

— Мне абсолютно безразлично, кто они и что здесь делают. Нас это не касается. Я просто прошу тебя впредь не бросаться в бой, не дождавшись моего одобрения. Мне не нужны неприятности!

Наёмник фыркнул, но промолчал. Я вновь покосилась на незнакомцев: они сидели, близко придвинувшись друг к другу, и рьяно что-то обсуждали. Тот, кого Коннар назвал работорговцем, то и дело бросал на меня заинтересованные взгляды. Перехватив мой, он толкнул спутника в бок и без зазрения совести ткнул пальцем в мою сторону. Эта бестактность мне совершенно не понравилась. Я повернулась к северянину.

— Думаю, стоит поторопиться. Перед скачком я хотела бы заглянуть к местному портному и подобрать себе приличное платье. В том, что надето на мне сейчас, появляться в Корниэлле не то что стыдно, но и опасно.

— Хочешь, чтобы я побыл в роли твоего носильщика? — усмехнулся Коннар. Я пожала плечами.

— Это не обязательно. Можешь ожидать меня в порту. Не думаю, что выбор платья займёт много времени.

— Надеешься от меня избавиться? — хмыкнул наёмник, вставая со скамьи и поправляя на поясе короткий меч. — Не дождёшься, Кошка. Если я дал клятву, то буду следовать ей до конца. Если хочешь поторопиться, тогда предлагаю идти. Мы итак засиделись слишком долго.

***

В Лиэнне всё дышало приближающимся летом, цветя и благоухая. Низенькие глинобитные дома увивал плющ и дикий виноград, а васильковая синева неба, глубокого, как перевёрнутый купол, будоражила сердце. В такой обстановке мысль о том, что совсем рядом клокочет и бурлит рабовладельческое гнездо — Большой Базар Лиэнна — отравляла всю радость существования, а в аромате огромных, как блюдца, наирий (88) мерещился запах гнили и разложения. Базар находился в восточной части города и тянулся по его краю, как уродливая опухоль. К счастью, место, куда мы направлялись, лежало в противоположной стороне. Я втайне радовалась этому.

— Думал, что перед тем, как отправиться в торговые ряды, мы заглянем на стоянку дракониц, — будто размышляя вслух, произнёс Коннар. Как и положено верному телохранителю, он держался на полшага позади, зорко оглядывая окрестности и не забывая время от времени высказывать замечания. Прохожие — по большей части женского пола — провожали массивную фигуру северянина заинтересованными взглядами. Молодые девушки, державшиеся группками по три-четыре человека, либо густо краснели, либо сбивались плотнее друг к другу и начинали возбуждённо перешёптываться, несмело показывая пальчиками в сторону наёмника. Я внимательно присмотрелась к их одежде, отметив про себя детали фасона. Они носили длинные платья с неглубоким квадратным вырезом и широкой юбкой, начинающейся прямо под грудью. Волосы же почти у всех были забраны наверх, составляя красивую прическу — «корону» из косы, кругом уложенной на затылке.