Сейчас я перечислил крайние случаи. А вот потоньше. Что такое человек, который высокомерно высмеивает козла отпущения? Это нередко в чем-то неудачник, который самоутверждается, унижая более слабого. Вроде бы срабатывают психозащитные механизмы… Но они только так называются. Они не спасают, а загоняют переживание своей слабости вглубь, вместо того чтобы преодолеть ее… Если все это каким-либо способом осознается личностью, то открывается путь к сопротивлению этим поверхностно-психозащитным механизмам, а затем и к формированию другого, более совершенного стиля отношений и общения. Имеет смысл помочь в этом себе и другим.

Психологи усиленно подчеркивают – и это очень резонно, – что в общении не последнюю роль играет невербальный, то есть несловесный, компонент. Действительно, интонация может одним и тем же словам придать в корне противоположный смысл. Иногда можно вообще обойтись без слов, а выразить эмоции позой, жестами, мимикой. Не стоит преувеличивать значение невербального компонента речи. Но в передаче эмоционального смысла невербальная составляющая очень важна. Это относится в том числе к синтонам и конфликтогенам. Вот такое вроде бы синтонное слово – «спасибо». Произнесите его с иронией, и вы получите обратный эффект.

Конфликтогены и синтоны проявляются в конкретной вербально-невербальной (словесно-несловесной) форме. Это – выразимся сложнее, но и точнее – определенные словесно-интонационно-мимико-пантомимические знаковые комплексы, отчасти вариативные, а отчасти стабильные. Отношение к каждому из таких комплексов, известных в живой речи, должно быть хорошо продумано. От комплексов, несущих конфликтогенный заряд, целесообразно избавляться. А комплексы, имеющие значение синтонов, следовало бы чаще воспроизводить в своем коммуникативном поведении. В дальнейшем мы проанализируем ряд таких комплексов, чтобы читатель смог проделывать это самостоятельно – сначала по аналогии, а затем творчески переосмысливая свои наблюдения в процессе общения.

В то же время в психологическом анализе трудно надеяться лишь на творчество. Проблемные ситуации часто сопровождаются дефицитом времени. Каждый более или менее вероятный конфликтогенный словесно-интонационно-мимико-пантомимический знаковый комплекс лучше не угадывать даже по подробному описанию, а как бы «знать в лицо». Тогда будет легче отследить его и изъять из своего обихода, а также быстро опознать конфликтоген в поведении партнера (чтобы быстро реализовать оптимальные варианты реагирования). Пусть будет парирование, а не замешательство с тщетными и суетливыми попытками отыскать или изобрести в сложной, эмоционально напряженной обстановке нужную формулу ответа.

Аналогично и в отношении синтонов. Они тем быстрее будут выдаваться вовне, чем яснее были ранее осознаны и даже заучены. То есть они должны быть в психике в зоне скорейшего воспроизведения, чтобы их тоже не надо было изобретать на ходу. С другой стороны, коль скоро синтоны в поведении партнера будут без промедления регистрироваться нами как таковые, то от нас быстрее последует синтонный же ответ, что будет способствовать улучшению отношений.

Теперь понятно: если устранить из поведения конфликтогены, мы добьемся улучшения микроклимата. Но это улучшение недостаточное, это обеспечение лишь нейтрального, «холодного» мира – так сказать, состояния «невойны». Для достижения же «теплого» мира, комфортного психологического микроклимата в паре или в группе, наше поведение в целом, и коммуникативное в том числе, должно быть синтонным. При этом случайные конфликтогены, которые, несмотря на старания, все же могут проскочить, растворятся в синтонах, партнер по общению не утратит самоуважения и уважения окружающих, если просто «не заметит» их. И конфликта не будет.

Культивирование синтонных посылов в коммуникативном поведении при устранении конфликтогенных – это составляющая доброты, проявляемой личностью к людям.

Ведь нелогично будет выглядеть поведение человека, который добр «одной стороной своей деятельности», но конфликтен в общении.

Микроклимат в любой малой группе складывается не только из первичного коммуникативного поведения партнеров, которое, как только что говорилось, может быть преимущественно конфликтогенным или преимущественно синтонным, но и из реагирования на первичное коммуникативное поведение партнера. Ведь если первичное коммуникативное поведение партнера конфликтогенно («Он первый начал», – говорят дети), то наша реакция на это поведение может быть оптимальной и способствовать «теплому» миру, а может иметь те или иные дефекты, и тогда будет лишь «холодный» мир, а то и «холодная война», если и вовсе не разгорятся конфликты.

В дальнейшем материале мы сначала разберемся именно в этом первичном коммуникативном поведении, а затем подробно обсудим реагирование на конфликтогены.

Надо научиться разбираться в людях, если в процессе общения мы хотим учитывать их особенности. Конечно, любой человек имеет сходство с другими людьми и отличается от любого животного. Но психика людей зависит и от пола, и от возраста, и от национальной принадлежности, и от многого другого. Более всего для нас важны особенности людей в зависимости от психотипа.

В рамках нормы выделяются восемь значимых для нашей темы психотипов:

• паранойяльный,

• шизоид,

• гипертим,

• психастеноид,

• эпилептоид,

• сензитив,

• истероид,

• гипотим.

Я сейчас не стану описывать каждый психотип, но по ходу изложения мы будем кое-что комментировать в этом ключе. А если кому-то интересно узнать об этом подробнее, чем написано в справочниках, то читайте книгу «Как научиться разбираться в людях» А. П. Егидеса и Н. Ш. Сугробовой (Алма-Ата, издательство «Караван», 1990). Это настолько интересная тема, что сейчас я работаю над расширенным вариантом; главы из будущей книги периодически публиковались в журнале «Воспитание школьников». И издавалась солидная книга в издательстве «АСТ-ПРЕСС».[3]

Ну вот длинное предисловие и закончено. Напомним, что материал по конфликтогенам и синтонам мы условились излагать дихотомически, то есть попарно: конфликтоген и как бы симметричный ему синтон, а посредине – «нейтральная полоса».

Одна из наиболее фрустрируемых, то есть напрягаемых, ранимых в процессе общения потребностей – потребность в социально-политическом равенстве. Она возникает в процессе нравственного развития человечества и, вероятно, связана с потребностью в превосходстве. Та же, в свою очередь, обусловлена, скорее всего, важностью ее для выживания индивида (выживет превосходящий). И может быть, большее значение здесь имеет биологически необходимая функция лидера в стаде животных (одного и того же вида), внутри которого и проходит соревнование за право быть лидером.

Подчинение лидеру обеспечивает оптимальное в этом плане поведение каждого члена группы. Можно согласиться с американским психологом Эриком Берном, который подчеркнул значение родительского доминирования и обратил внимание на то, что подчинение ребенка родителю лежит в основе подчинения взрослого (в котором как бы живет и ребенок – ведь каждый взрослый был ребенком) другому взрослому. Наверное, следует учесть также, что существует и межвидовое доминирование, при котором важно обеспечить себе безопасность, подчинившись более крупному или ловкому животному другого вида, однако это не касается позиций родителя и ребенка.