<p>
Над равниною, далеко-далеко за горами, кружил и вился в танце ветер.</p>
<p>
Тёплый не по сезону, ласковый, играл листвою и собранными с цветочного поля семенами луговых трав.</p>
<p>
Ветер… да не просто ветер.</p>
<p>
Вскоре он найдёт дорогу к очагу живых, вольётся в их слова, станет прислушиваться к их голосам и стуку их сердец. Заснёт меж стен домов, проскользнёт сквозняком в подпол, будет шалить в трубах, подвывая, будто ночная птица.</p>
<p>
И поселится рядом с ними.</p>
<p>
О нём расскажут сказки, напишут песню, странствующие певцы-мунгарры будут ловить его ветряными флейтами на радость детворе.</p>
<p>
Тёплый ветер приживётся в ласке чужих каминов и шелесте мельничных колёс, станет частью этого кусочка мира, будто единым целым, будто чем-то неделимым, как навязчивый и такой знакомый сон…</p>
<p>
…</p>
<p>
…и вот крохотный комочек меха открыл глаза.</p>
<p>
Малыш лежал на груди матери, что ласково, но надёжно держала своё сокровище в руках – и глядел большущими глазами на мир. Так сказать, наружу, из себя.</p>
<p>
Он ничего не понимал и ничего не мог толком рассмотреть – тени бегали и прыгали от угла к углу, что-то было цветным, а что-то будто бы и не существовало вовсе.</p>
<p>
Но он точно видел что-то большое у самого носа. Оно тёмное, от него веет теплом – и оно гудит. Гулко и приятно.</p>
<p>
И от гула хочется спать…</p>
<p>
Нет, не так спать, как раньше. Когда он… ещё не случился, не проснулся в первый раз – а просто спать.</p>
<p>
И малыш закрыл глаза снова.</p>
<p>
Он откроет их ещё только через год, когда будет готов… случиться на самом деле.</p>
<p>
Говорят, что в этот год душа ищет дорогу в мир из края сновидений и грёз. Так ли просто найти свой путь в настоящее?</p>
<p>
А до того малыш был ветром…</p>
<p>
</p>
<p>
И так прошёл год.</p>
<p>
</p>
<p>
…Руки матушки осторожно коснулись уха.</p>
<p>
Малыш открыл глаза и потянул носом воздух.</p>
<p>
Каждый раз, когда тёплые руки вытягивали его из дрёмы – приходило и что-то вкусное. И с каждым разом ему всё больше и больше хотелось не засыпать снова.</p>
<p>
Вот и в этот раз пушистый шарик взял в крохотные ручки комок чего-то, пахнущего цветами – и шустро схрумкал, облизывая пальчики ещё без коготков.</p>
<p>
Вернее, даже не так. Не цветами пахло угощение – оно пахло «чем-то вкусным и ярким, как будто в носу щекочет голубым и фиолетовым».</p>
<p>
Он ведь ещё не знал слова «цветы».</p>
<p>
Но кое-что он уже узнал.</p>
<p>
То большое и доброе, что будит его, оберегает и даёт что-то вкусное – это мама. Мама… ney-… -zha. Neyzha.</p>
<p>
Мама.</p>
<p>
Дремотная пелена снова застилала глаза – и малыш, как бы ни пытался подольше поглядеть на мать, ткнулся носом в её ладонь и через минуту снова засопел.</p>
<p>
Только на этот раз он чуял – уже совсем скоро эта дремота оставит его, наконец, в покое – и двери нового мира, новой жизни откроются перед ним, когда дорога из прошлого останется позади. Едва заметным мимолётным воспоминанием во сне…</p>
<p>
</p>
<p>
И так прошёл ещё один сезон.</p>
<p>
</p>
<p>
…Малыш стоял на месте, сосредоточенно глядя на ягоду.</p>
<p>
Эту ягоду он нашёл уже давно, за забором. Ягода была вкусная и от неё потом забавно чесался нос. Но дотянуться до находки не вышло, коротковат ещё.</p>
<p>
И… назад тоже никак. Меж палок забора застряли уши.</p>
<p>
И ведь прижать их к шее тоже не выходит – руки не дотягиваются назад!</p>
<p>
Маленький вздохнул, поглядев под ноги – и заворчал.</p>
<p>
Слова ему ещё не давались, как бы он ни старался. Он их запоминал, понимал, но ни в какую не мог заставить горло правильно звучать – получалось только угрюмо ворчать. Что, почему-то, очень забавило отца…</p>
<p>
Что ж поделать.</p>
<p>
Малыш поднял голову, как мог, раскрыл рот – и пронзительно пискнул.</p>
<p>
Это у него тоже получалось – и он уже давно знал, что когда так получается, то кто-то обязательно появляется, словно их ниоткуда – и выручает. Раньше так получалось случайно, когда бедняга влезал куда не следовало – а сейчас он до последнего держал себя в ручках, на которых прорезались, наконец, округлые ещё коготки – и старался разобраться сам.</p>
