Дед Вольфганга умирал. Великий Фридрих, альфа альф, глава совета истинных волков стоял в начале пути, который рано или поздно суждено пройти каждому человолку. Нить его жизни истончилась и едва-едва удерживала душу, рвущуюся в долины предков.

Для кого-то с Фридрихом уходила эпоха, а для Вольфганга – старшего внука и альфы – наступали трудные, смутные времена. Дед, заменивший отца, всегда был рядом, поддерживал и решал все вопросы. Вольфганг не представлял, как будет жить без него.

Ещё совсем молодой, всего лишь семидесятилетний, Фридрих всего за луну, прошедшую после пышно отпразднованного юбилея, из сильного и мощного человолка превратился в человека-развалину. Волосы в одну ночь из русых стали седыми, упругая кожа сморщилась, будто завядшее яблоко, стала болезненного грязно-жёлтого цвета. Всегда ясные голубые глаза будто выцвели, губы посерели. Из цветущего мужчины, которому обычные люди не дали бы и сорока, альфа альф Фридрих превратился в столетнего старика, не имеющего сил подняться с постели.

Вольфганг просидел возле деда все последние дни, наполненные почти мёртвой тишиной, то ли беспамятством, то ли сном, который в любой миг мог стать вечным. Целители ничего не смогли сделать – продление жизни деда было неугодно богам. Руны прорицательниц обещали Фридриху скорое угасание в подлунном мире и вечную славу в домах предков.

В таких обстоятельствах нельзя оставлять деда одного, и Вольфганг неотлучно находился рядом.

Его пророчили в преемники уже вечность. Был бы жив отец, вся тяжесть власти легла бы на его плечи, но двадцатишестилетний Вольфганг уже десять лет жил без указующего перста отца.

Потеря единственного сына подкосила деда, но тот выстоял. Будто вековой дуб, в который ударила молния, отколов одну ветвь, он стал как будто только сильней.

Болезнь пришла, откуда не ждали. Волк угас, его дикая и страстная душа ушла на небеса, и на смертном одре оказалось мигом одряхлевшее тело. Теперь лишь человеческое, неспособное обращаться.

Дед не повредился умом, его чувства, память и разум оставались светлыми, как до болезни, но сила ушла, мощь альфы, заставляющая всех волков прижимать хвосты и слушать его веское слово – незыблемое как закон.

Фридрих угасал, и сердце Вольфганга болело за деда. А ещё заранее пророчило смуту, которая непременно настанет, когда Фридрих уйдёт. Уважение к возглавляющему круг совета альфе после его смерти не удержит желающих помериться силами за символ власти – амулет чёрной и белой луны. Главой круга станет самый сильный волк и самый удачливый, чьё правление угодно духам и предкам.

Вольфганг заранее знал, с кем ему придётся драться до крови. Чернолесские выставят против него двух своих лучших бойцов – близнецов Зига и Гунара. Их угодья так же богаты, как и самомнение их хозяев. Знал Вольфганг и как справиться с ними: порвать одного без капли жалости, и второй подожмёт хвост. Победить других претендентов будет легче. А кое-кто из уважения к самому Вольфгангу биться с ним не пойдёт.

И всё равно придётся драться с соратниками и друзьями. Дед уйдёт, и наступит раздор, без которого не обойтись.

– Вольфи, ты здесь? – донёсся с кровати дребезжащий голос, когда-то обладающий силой, чтобы отправлять в бой десятки тысяч одним воем.

– Да, дедушка.

Вольфганг тотчас склонился над умирающим. Взял платок и осторожно вытер рот деда – Фридрих нуждался в заботе, будто младенец.

– Они пророчат мне скорую смерть, но я ещё задержусь в этом мире. Сделаю это для тебя и правнуков, которых уже не увижу.

Дед похлопал по постели, и Вольфганг взял в свои руки его холодеющую ладонь.

– Слушай мой приказ, Вольфи.

Дед закашлялся, и они прервались ненадолго.

– Ты поедешь к Драгошу, человеку, называющему себя королём. Он давно мне задолжал, пришёл час расплатиться. Отдашь ему письмо, оно там, в ящике, а ключ здесь, висит на моей шее. Повезёшь с собой письмо и кольцо, оно там же, в конверте. У Драгоша возьмёшь в жены деву-ведьмарку. У них таких много, больше, чем в других местах, есть и знатной крови. В королевы она хорошо подойдёт.

Вольфгангу предложение деда не пришлось по душе. Но истинной причины недовольства он решил пока не называть, подошёл с другого края:

– И он так просто отдаст мне в жёны ценную ведьму?

Дед тяжко вздохнул.

– Всё договорено, Вольфи. Ты туда приедешь, и подходящая невеста будет тебя уже ждать. Я веду с Драгошем переписку уже несколько лун, как чувствовал, что мне осталось недолго. Всё будет готово в нужный срок. Женишься там по их обычаям, привезёшь её сюда и укусишь, и станет тебе настоящей женой.

– Но дедушка…

– Укусишь её, станет волчицей. У ведьм сильная кровь, они живут вечно. И сам ею напитаешься, и сыновья, которые у вас родятся, проживут на свете вдвое больше, чем я. Это всё моя вина. Подняв хвост, побежал за волчицей. Твоя бабка не была истинной для меня, но я не смог от неё отказаться. Хотя уже мой отец не дожил до ста лет. Думать надо было головой, а не тем, чем я думал.

Вольфганг решил честно признаться:

– Есть среди наших одна, ещё девочка, но уже входит в возраст. Она рождена для меня, я чую её запах даже на её брате. Жду, когда будет можно. У неё сильная кровь.

Дед шумно выдохнул.

– Сколько лет прожил её отец, ты знаешь?

Вольфганг опустил голову.

– Погиб молодым. Не от старости.

– А её мать? – спросил дед столь же строгим тоном.

– Тоже погибла.

– Деды и бабки? Каков их возраст? Ты можешь мне это сказать?

– У Хольгера нет никого. Он глава семьи после смерти отца.

– Так и знал, что услышу его имя. Так вот почему этот бешеный – твой лучший друг.

– Он лучший друг, потому что хороший человолк. Верный соратник и сильный альфа.

Дед покачал головой.

– Угасающий род, почти мёртвый. Никого из родни у них не осталось. Хорошо, что она ещё девочка, что тебя ещё не почуяла. Найдёт другого. А ты возьмёшь в жёны ведьмарку. Она усилит наш род и тебя. А волчица утянет на дно.

– Изольда истинная для меня! Она не чует меня, но я её чую!

– Не кричи. Я хорошо тебя слышу. И ты тоже услышь меня. Ты приведёшь в наш дом вечную. Укусишь её, и, как это всегда бывает, она потянется к тебе, раскроется для тебя. Так обретёшь истинную в новой волчице. Только тогда я тебя благословлю и сам на круге совета передам тебе амулет власти. Или будешь снимать его с моего трупа, а потом биться со всеми и примирять недовольных, и терпеть кровных врагов.

– Ты не сможешь выйти в круг, дедушка.

Фридрих так сжал руку Вольфганга, что хрустнули кости.

– Думаешь, не смогу? Я берегу силы для важного дела. Отдам тебе амулет и уйду. А до тех пор полежу, подожду, чтобы ты вернулся с ведьмаркой от Драгоша. Бери красивую, молодую, знатного рода, бери невинную, они таких прячут по монастырям. Старую не бери, хоть они и в триста лет выглядят невинными-свежими. Тебе нужна молодая и телом, и душой. Иначе не ты управлять ею будешь, а она тобой крутить будет. Тебе всё ясно, Вольфганг? Ты хорошо меня понял?

Вольфганг понял всё. Дед лишил его выбора. Вернее, отказаться от власти стало единственным выбором, чтобы не делать того, что дед уже решил за него.

– Зачем это им? Королю Драгошу?

– Они надеются получить нашу защиту от османов-губителей и право разрабатывать серебряные прииски на наших землях. Серебро нам без нужды, пусть берут, тешатся. А вот защита… – Дед хрипло рассмеялся. – Сам знаешь, кто охраняет, тот и владеет. Войдём на их земли с миром и на веки останемся там.