Регина тоже повернулась в ее сторону и гневно сверкнула глазами.

– Уйди! – попросил я Лесю.

– Ваня, ты ее пугаешь, – снова вступилась Леся за Регину.

Регина, наконец, оттолкнула меня и прошла вперед.

– Он, видимо, лекарства все-таки забыл принять, – ядовито процедила она, глядя на Лесю. – Контролируйте супруга, не видите, на людей бросается…

Супруга… Она решила, что я и Леся… А Ваня – мой?

Об этом я не подумал, стоя на крыльце.

– Что ты сказала? – зарычал я в спину Регине, но она уже бодро шагала по коридору к лестнице.

– Капа, – остановил меня Макс, когда я попытался пойти за ней.

Его непрошибаемое спокойствие немного отрезвило.

– Все в порядке, – заверил я, возвращаясь в свой кабинет.

Налил воды в стакан и вылил ее себе на голову. Где-то краем сознания я понимал, что меня несет и я знатно перегибаю, но поделать ничего не мог.

И чем закончится наша следующая встреча, я не мог даже и предположить…

Регина

Бежать! Не оглядываясь, бежать из этого места и из этого города, где нам с Капацким внезапно стало тесно.

Я никогда и предположить не могла, что смогу так быстро бежать на высоких каблуках – любому марафонцу дам фору. У меня словно крылья за спиной выросли, и я летела, не касаясь пола, подальше от моего кошмара. И ведь сразу же нашла выход, хотя до этого около десяти минут петляла по коридорам отделения.

И волей-неволей начинала верить в злой рок. Потому что в моем понимании судьба должна быть более благосклонна и точно не сталкивать нас лбами ежедневно, не давая передышки.

Я не помнила, как добралась до дома. Пришла в себя, когда за моей спиной захлопнулась дверь, а я обессиленно растеклась по полу. Перед мысленным взором все еще были взбешенные ледяные глаза, в которых плескалась похоть и ненависть. Ко мне! Но это ведь я должна его ненавидеть! Я!

А я, как последняя идиотка, готова была отдаться ему прямо там, в коридоре, в паре метрах от его жены и ребенка! Идиотка ненормальная. Не бывает бывших наркоманов. Они могут годами не принимать свою дозу, но стоит только почувствовать вкус былого наслаждения, как срывает к чертям все тормоза. Десять лет назад моей дозой стал Капацкий. И даже по прошествии стольких лет, даже после всего, что он сделал, я как наркоман с трясущимися руками готова на все, чтобы получить свой кусочек эйфории.

Правильно говорил Влад – я дура. Редкостная дура. И жизнь меня ничему не учит…

Я вздрогнула, когда раздался стук в дверь. Затем еще один – уже настойчивее. И я бы нисколько не удивилась, обнаружив на пороге Капацкого.

Нехотя поднялась, упираясь ладонями в дверь, отперла замок и тут же пожалела о том, что не посмотрела в глазок.

– Рина, что с тобой? – обеспокоенно уточнил Влад, протягивая ко мне руки и нагло вторгаясь на мою территорию.

Закрыть дверь перед его носом теперь не получится. А мне так хотелось побыть одной.

– Тебе плохо? – продолжал муж, осматривая меня с ног до головы. – Малышка, кто тебя обидел?

– Никто! – отбрасывая от себя его руки, процедила я. – И тебя я тоже не звала, уходи!

Но Влад уже стягивал с меня пальто. Повесил его на вешалку и снова развернулся ко мне. Помог сесть на тумбочку, опустился на корточки и помог снять сапоги.

От подобного проявления заботы я, наверно, должна была что-то почувствовать. Но эмоций не было, только холод внутри, который замораживал внутренности.

– Я налью тебе чаю, – пообещал Влад, снимая с себя верхнюю одежду.

– Уходи, умоляю! – взвыла я, – я не хочу тебя видеть!

– Я никуда не уйду, Регина. Без тебя я никуда не уйду, – упрямо повторил он.

Влад развернулся и потопал в кухню, пришлось идти за ним. В тот момент я очень пожалела, что Лизе пришлось выйти на работу. Они с Владом друг друга, мягко говоря, недолюбливали. Муж был против моей дружбы с Лизой, подруга же считала его снобом и занудой. И ее поддержка мне бы пригодилась…

Влад тем временем почувствовал себя хозяином положения. Он щелкнул кнопкой чайника и осматривался в поисках кружки. Я же просто села на стул, облокотившись на спинку, и наблюдала за супругом.

Обнаружив, наконец, в ящике две чашки, Влад расставил их на столе и сел напротив в ожидании, когда вскипит чайник.

– Регина, ты сама на себя не похожа, – покачал он головой. – Вернись домой, обещаю, мы все решим и во всем разберемся. Даю слово, что ты больше не услышишь о них, а со временем забудешь.

– И что ты с ними сделаешь? – вскинулась я.

– Ничего, – обиделся Влад, – не забивай себе голову, ладно?

– Я слышу это уже пять лет! Пять лет одно и то же! Не забивай себе голову, Регина, это мои проблемы. Не выходи из дома, не дружи с Лизой, не выходи на работу. Потому что ты все решишь!

– А я не решал? – нахмурил Влад черные брови.

– Решал, – вздохнула я.

– В чем проблема? Я просто пытался оградить тебя от забот. Тебе и так досталось…

– И ты оградил. От жизни в целом. Ошейник давит, Влад, дышать нечем, – обхватив себя ладонью за горло, выдавила я.

– Единственное, чего я хотел – это чтобы ты была счастлива, – грустно сообщил супруг. – Ладно, если проблема в работе, то я не против. Хочешь, я сам найду тебе работу? И больше ни слова не скажу о твоей дружбе с Лизой. Общайтесь сколько влезет. Только поехали домой?

Влад поднялся со стула и сел на корточки возле меня, преданно заглядывая в глаза. Взял мои ладони в свои, согревая.

А я снова почувствовала себя редкостной тварью. Ну почему я так и не смогла его полюбить? Почему мое сердце начинает биться только при упоминании совершенно другого имени? Что это? Синдром жертвы?

Я закусила губу, глядя в медовые глаза своего мужа, обрамленные длинными черными ресницами. Между бровями пролегла глубокая складка, которая становилась заметной, когда мой муж хмурился. Прямой нос, пухлые, чувственные губы… Влад – мечта любой женщины. Умный, благородный, понимающий… Но не мой. И, возможно, все последние пять лет я занимала чье-то место. Той, кто сможет сделать его счастливым.

– Регина, малышка, – почувствовав мою слабину, вкрадчиво начал Влад. – Тошно без тебя дома, хоть волком вой. Я на работе живу, потому что не хочу возвращаться в пустой дом. Я ошибся, знаю. Это было всего один раз, когда мы с тобой поругались. Ты тогда тоже хотела уйти, помнишь?

Помню. Тогда был единственный случай за пять лет, когда Влад произнес имя Капацкого. И тогда мы чуть было не развелись. После того случая имя Вани было под строжайшим запретом.

Я молча кивнула.

– Я тогда напился, и попалась она. Знаю, что не должен был, и все эти годы чувствовал вину перед тобой, – Влад прислонился лбом к моим ладоням, опустив голову. – Прости меня, малыш.

На языке поселилась горечь. Как все было бы просто, если бы не моя больная любовь – перемешанная смертельным коктейлем с ненавистью и обидой, направленная на другого. И как же мне снова хотелось спрятаться в тот кокон, в котором я жила последние десять лет. Где было спокойно, безопасно и до одури тоскливо.

– Мне нужно время, – наконец смогла вымолвить я.

– У тебя его будет столько, сколько нужно. Только вернись домой. Клянусь, что даже не появлюсь на пороге, пока ты сама меня не позовешь, – продолжал муж. – И работу я тебе найду.

– Я уже нашла, – призналась я, – мне Дима Литвинов помог.

– Тот, что работает в отделе по борьбе с наркотиками? – уточнил Влад.

– Да.

– И где ты его встретила? – немного ревниво уточнил Влад.

– Я была у него в офисе, – пожала я плечами.

– Когда? – похоронным голосом поинтересовался муж.

– Вчера, – зачем-то соврала я.

Мне не нравилась реакция Влада.

Дима не просто помог мне с работой. При виде меня, входящей в его кабинет, друг дал мне успокоиться, налив мне кофе с коньяком, внимательно выслушал и договорился с работой в офисе своего дальнего родственника. У того как раз делопроизводитель уходила в декретный отпуск, и через две недели меня ждали на новом рабочем месте.