Особенно хорошо это понималось на послеобеденных занятиях. До рун ещё к счастью не дошли, но к реальной жизни приблизились вплотную. Забавно было слушать рассказы волхвов о делах местных князей и бояр.
Нам рассказали интереснейшую историю конунга Рангвальда, которому за особые заслуги мститель отчекрыжил башку прямо во время княжеского суда. Герою не повезло, его убили случайно оказавшиеся там тотемные воины-рыси.
Потом поведали не менее захватывающую историю вдовы Рангвальда, княгини Ольги. Далее рассказали о её войне с князем Труева Изяславом и о роли в ней тотемных кланов. В соседнем племени начались странные, зловещие дела. Тотемные заключили с городом союз и практически обезопасили племя и город от любого нашествия.
Но ведь не бывает чистой обороны! Теперь соседнее племя гарантированно не проиграет в войне не только с другим племенем, но и даже с каким-нибудь княжеством. Голоса их бояр и старейшин уже зазвучали иначе. Они всё больше чего-то требуют от соседей!
Почему их волхвы позволили такому случиться? А это признак ещё большей беды. Многие из ведунов прельстились россказнями миссионеров…
– Ну, представьте себе, – говорил нам волхв. – Приходят к вам греки из своей Бизантии и говорят, что ваши боги ненастоящие потому, что их много. А их бог правильный потому, что один! Вам смешно? А теперь маленькая поправка – их бога признали единственным во всех больших царствах. Вам ещё весело? Так вы спросите, да что же в этих царствах, все с дуба рухнули? А им просто показали Царьград и сказали, что вот живёте вы по заветам предков в лесах, лаптем щи хлебаете, и посмотрите, что построили мы под властью кесаря и с нашей верой. И многие приходят в смущение…
Далее шла такая антирелигиозная и антиимпериалистическая пропаганда, какой я и в своей реальности не слышал. И совершенно убивал вывод. Многие мудрецы перейдут в греческую веру, откажутся от богов и предков и будут почитать это подвигом во имя лучшего будущего нашего народа.
На народ станут напяливать чуждые одежды, и народ от них будет исходить кровью. И самое забавное… ведун находил тут что-то забавное! Вот самое забавное – что спустя века новые умники откажутся и от греческой веры, станут тащить новые блестящие одёжки просто потому, что когда-то предательство и отступничество сделали подвигом, жертвой. Во имя лучшего будущего предаваемого ими народа…
– Во имя добра, – как сплюнул, сказал ведун. – Вот вы хорошо знаете, что люди бывают добрыми или злыми. А у них люди правильные или нет. Кто за добро – правильные. Причём это «за добро» определяют их властители, исходя из своих шкурных интересов!
– И что же нам делать?! – воскликнул Одинец. – Как им противостоять?
– Противостоять не нужно, – грустно ответил дед. – Их уже не остановить. Любой обман питается глупостью. Когда-нибудь все эти глупости будут пережёваны и выхарканы народом с кровью. Этим просто нужно переболеть, хоть и займёт это всё целые века. Развивайте дух, разум и волю. Выбирайте любые обличия, любые роли – не стыдно обманывать обманщиков. Сохраните себя. Передайте знания и память дальше. Так мы сохраним мудрость предков, истинное народное достояние…
Мне, конечно, было очень интересно узнать взгляд «противной стороны» на крещение Руси. Что-то такое в этом есть…
Не! Это точно игра! Нафиг мне такие заморочки?! Грохну лешака и домой!
* * *
Мир и благоденствие пришли в княжество Труевское!
Только жителям об этом не сказали. Населяли княжество два древнеславянских племени, которые давненько уже не воевали, не вырезали под ноль чужие поселения, но отчего-то за долгие годы мира братскими чувствами друг к другу не исполнились.
Граница между племенами была очень условной, просто в каждом селении знали, к какому они относятся племени. Однако же скотинке неразумной это всё было невдомёк. И если случалось коровкам или козочкам забрести на какой-нибудь лужок в приграничье, его территориальная принадлежность определялась соотношением случившихся неподалёку заинтересованных рыл, как правило, тупо мордобоем, переходящим в поножовщину. В одних случаях подтверждались права скотины на выпас на данном лужку, в других же она реквизировалась за поедание чужой травки.
Дело осложнялось ещё и тем, что одно племя компактно проживало в основном вокруг Скола, а другое вокруг Труева, или же поселения эти возникли в местах компактного проживания аборигенов. Главное, так уж исторически сложилось, что столица княжества выплачивала своему городу немаленькую дань.
Платить старались в натуральном выражении зерном, льном, воском и мёдом, то есть по договору, на законных основаниях забирали всё это у одних аборигенов и везли соседним. Ограбленные на законных основаниях аборигены в свою очередь пытались компенсировать потери на дорогах уже совершенно незаконным грабежом.
Однако все эти лёгкие шероховатости в отношениях не могли бы стать причиной серьёзной конфронтации, если бы к ним не прибавилась любовь. В обычае обоих племён было невест непременно воровать, это романтически называлось «уводом».
Если дело происходило в одном племени, увод имел чисто ритуальное значение – жених честно компенсировал семье невесты потерю работницы каким-то количеством крупного или мелкого скота, в зависимости от положения семьи жениха.
А коли невеста уводилась из другого племени, то увод наполнялся смыслом во всей его неприглядности. Представителям семьи невесты, если у них хватало дурости заявиться с претензиями, невежливо «указывали путь».
Вся эта романтика существенно на отношения племён не влияла, пока она процветала в простых народных массах. Но вот угораздило сынка старейшины поселения из условно Сколовского племени влюбиться в дочку старейшины поселения из условно Труевского племени.
Увёл, значит, паренёк девчонку, и бухнулись они сначала в ножки его папеньки. Папа парня почесал репу и отправил послов к папеньке девушки с подарками и честным приглашением на свадьбу. Тот дары принял, но ехать на свадьбу отказался, отговорившись занятостью и неважным самочувствием. Вместо него отправилась целая делегация невестиных братьёв и дядьёв.
Если бы не они, история древнеславянских Ромео и Джульетты закончилась бы хэппиэндом. Так и осталось невыясненным, что случилось на свадьбе, простая драка, теракт со стороны условно труевцев, как утверждали условные сколовцы, или же провокация со стороны условных сколоцев, как заверяют условные труевцы.
Паренька покалечили, и он через два дня помер. Девушку тоже сильно побили и обошлись с ней нечестно. Множество гостей побили и совсем убили. Большую часть братьёв и дядьёв невесты порешили прямо на свадьбе, остальных переловили и повесили в ближайших лесах. А папе жениха выбили глаз, и он, окривев, был вынужден оставить пост старейшины.
В обоих племенах сочли инцидент казусом белли и приступили к превентивному реагированию. Глыба с Горыней вели клан рысей и полторы сотни ратников к логовищу вражеских колдунов. Для тотемных кланов выяснить местоположение урочищ волхвов не составило слишком большого труда.
Ведь парней отдавали волхвам из каждой общины, и в каждом поселении у тотемных были хорошие знакомые. Часто ими являлись деревенские колдуны. Они сообщили, что ребят отправляли не каждый год. Бывало, что и по пять лет не выдавали – колдуны никогда не требовали такой дани. Просто у всех иногда случаются трудные подростки.
Так вот простой счёт показал, что больше одного логовища на племя для подготовки боевиков ведунам не нужно. Предположили, что урочище, как у тотемных, замаскировано под заимку изгоев. За кого тотемные точно могли поручиться, так за своих не входящих в кланы «диких» собратьев. Просто поговорили по-хорошему, те и подсказали.
Горыня и Глыба давно всё решили. Если уничтожить источник пополнения боевой силы волхвов, с ними можно будет разговаривать на равных. Даже более чем на равных, ведь они положат конец жуткому обычаю отдавать ребят колдунам! В поселениях народ явно примет сторону освободителей. И как бы при содействии бизантийских жрецов будет установлен прочный мир между племенами. Волхвы не смогут выступить против народа и мира. Им просто придётся принять новую веру.
