А после… мы просто лежали в объятьях друг друга. Смотрели друг другу в глаза. И просто молчали. Да и любые слова были бы излишни. И вдруг мне пришла в голову мысль, от которой я похолодела…

— Что? Что случилось? — нахмурился Андрей, поняв, что меня посетила очередная светлая мысль.

— Стыдно… — прошептала ему в грудь, — перед бабой Тоней…

Андрей тихо рассмеялся и прошептал:

— Я все решу.

Точно. Андрей со всем разберется.

— Устала? — мужчина перебирал мои волосы.

— Мне было хорошо, — невпопад ответила я, рисуя круги на его груди.

Мужчина довольно улыбнулся и прижал меня к себе еще сильнее.

— Теперь так будет всегда.

И мне хотелось в это верить.

Очень.

5

Утром я проснулась одна. Даже сначала подумала, что Андрей был всего лишь сном. Но боль между ног, едва проступающие синяки на запястьях и его запах на подушке – все это доказало мне, что он был реальностью. И я не знала, рада ли я этому. Но от одной мысли об Андрее в груди появлялось теплое чувство и хотелось улыбаться. И все же… Я не могла забыть наш первый раз. Никогда не забуду. Не прощу никогда. И он это знал. И я это знала. Тупик. Что делать дальше? Как поступить? Остаться с ним? Или все же поставить точку? Я не знала, как поступить. Не понимала, как оценивать его. Ведь поступки Андрея были противоречивыми. Словно в нем жили две сущности. И самое страшное, что обе эти сущности влекли меня. Чем больше я думала об этом, тем сильнее осознавала, что я пропала, что все уже давно решено. Не мною. А Андреем. Он не отпустил меня, нашел. И в будущем не отпустит и подавно.

Я встряхнула головой и приподнялась, придерживая одеяло на груди. Желудок громко заурчал, и я поняла, что пора вставать. Быстро надела длинную футболку и джинсовые шортики. Волосы собрала в хвост. Настроение же было просто отличным, и я надеялась, что ничто его не испортит. Умывшись, я поняла, что дома была одна. Я нахмурилась и прошлась по всей квартире. Но ни Андрея, ни бабы Тони не было. И это мне не нравилось. Но на кухне меня ждал сюрприз. На столе стояла кружка уже давно остывшего чая, а рядом была тарелочка с пышными сырниками, завершала завтрак небольшая пиалочка с малиновым вареньем. Улыбнулась. Такой простой, по сути обыденный жест, но… Так приятно. Давно никто не оставлял для меня завтрак. С приходом Андрея все стало меняться. Я села за стол и с удовольствием приступила к еде. И только минут через пять заметила записку.

ВСЕ

съела. Приду — проверю».

Ксения Громова

Цикл «Порочные»

«Маленькое сердце»

1

Я не могла поверить, что все это произошло со мной. Я не могла просто в это поверить. Как? КАК? Почему он поступил со мной таким образом. Я прикрыла глаза, чтобы он не увидел моих слез. Шесть лет. Гребанных шесть лет. Он просрал эти годы за одну ночь. Или не одну? Сколько раз он изменял мне с Олесей? Сколько ночей проводил в ее объятьях? А я верила им обоим. И даже мысли такой не допускала…

— Поля, — Никита старался выглядеть виноватым, но голос выдавал его. Ему было плевать. Плевать на мои чувства, плевать на годы, что мы провели вместе. Плевать на то, что своим поступком просто разрушил меня. Уничтожил. Растоптал. Унизил. Никогда его не прощу.

— Не надо, Никит, — я вытерла лицо и повернулась к нему, улыбнулась, — Я все поняла. Я сейчас соберу немного своих вещей и поеду к родителям, а завтра мы заберем остальные шмотки. Хорошо?

Я поднялась с нашей постели, которая стала чужой, ведь именно на ней я застала любовничков, и направилась на выход из комнаты, но мой уже точно бывший парень соскочил с кресла и преградил мне дорогу.

— Малыш, — он положил свои ладони мне на талию и попытался прижать меня к себе. А я впервые почувствовала к нему отвращение. Я многое ему прощала. Многое. Но измену не смогу. Никогда.

— Нет, — его руки стали подниматься к моей груди, и я поняла, что ему надо от меня. — Нет, Никита!

— Малыш, — парень подхватил меня на руки и понес обратно к кровати, я стала вырываться. Нет, я не хотела сейчас заниматься с ним сексом. Я была предана им. Предана этим мужчиной. Он. Предал. Меня.

И для него больше не было места в моей жизни.

— Я сказала — нет!

Никита нахмурился и неожиданно грубо толкнул меня на кровать.

— Тогда будет так, как я хочу!

Я отбивалась от него. И только Бог знает, что было бы со мной, если бы не звонок на телефон Никиты. Мой уже точно-точно бывший парень взглянул на экран смартфона и, тихо выругавшись, слез с меня.

— Алло, да, мамуль? — ответил нежно Никита.

Вот урод. Надо сматываться, пока он не заметил, что я ухожу.

Я быстро обулась в коридоре, накинула пуховик, схватила сумочку с документами и деньгами, забрала свои и его ключи и вышла, захлопнув замок. Вот так-то! Если захлопнуть дверь снаружи, то открыть ее изнутри не получится. Пусть посидит, подумает. А завтра мы с отцом приедем и заберем мои вещички.

Было больно. Невыносимо. До крика. До воя. Но я держалась. Я не позволила себе пролить ни слезинки, пока ехала в дом родителей. Ни при них, когда, рассказала о том, что Никита мне изменил прямо на нашей с ним кровати с девчонкой, которая ходила вместе со мной на курсы вождения. Отец грозился прямо сейчас пойти и убить его. Но я остановила его. Они учили меня быть сильной. Изменил парень? Значит, не ценил то, что имел. Все просто. Будет плакать, страдать и пытаться возвращать меня. Но будет поздно. Да, мне сейчас больно. Обидно. Противно. Но это точно не стоило, не стоит, и никогда не будет стоить того, чтобы марать об него руки.

Утро я встретила с улыбкой. Я не думала о Никите. И от этого на душе было легко. Мне даже на мгновение показалось, что после этой ночи я сбросила камень с души. Я позавтракала с родителями. Сегодня была суббота, и им не нужно было идти на работу. Моя мама — преподавательница в университете. Преподает она французский и английский языки. Мамуля — добрейший души человек. Она всегда меня поддерживала. В двадцать один год я не знала, что такое хранить секреты от мамы. Она знала, что в четырнадцать я влюбилась в мальчишку, который был старше меня на два года. И звали его Никитой. Тогда он казался мне идеалом. Он заметил меня, как он мне сказал, на школьном балу. После того вечера он стал ухаживать со мной. А через пару месяцев мне исполнилось пятнадцать, и я лишилась с ним девственности. Было очень больно, грязно. Мне не понравилось. Я долго не хотела после подпускать его к себе, но я была влюблена…

Мама знала и про все это. Она была моей лучшей подругой, не считая Насти.

Отец же был работником музея, что казалось мне очень скучным. Но папа был самым смелым и сильным человеком, которого я когда-либо знала.

Мои родители были самыми лучшими.

Настя, моя подруга, пришла после шести вечера, когда родители поехали за моими вещами. Мне не хотелось больше видеть Никиту. И мама с папой пошли мне навстречу.

— Ну, что, подруга? — Настя, наконец-то, оторвалась от своего телефона и обратила внимание на меня. Эта рыжая бестия была моей самой лучшей подругой, мы дружили с первого класса, вместе учились на протяжении одиннадцати лет, затем дружно поступили в университет. На журналистику. И она всегда поддерживала меня все те годы, что я встречалась с Никитой.

Черт…

Не хочу вспоминать о нем.

— Что? — устало выдохнула, заваривая чай, — Он изменил мне. С Олесей.

— Вот черт… — ошарашенно произнесла Настюша. Да-да.

— Я пришла раньше с учебы, а он там… С ней. На нашей кровати. На нашем постельном белье.

— Ублюдок! — подруга яростно стукнула маленьким кулачком по столу, — Он еще поймет, кого потерял! Давай вырвем ему кишки и намотаем на уши?!

Я улыбнулась. Неожиданно пришла сумасшедшая мысль в голову…