Минори вытащили и поставили на платформе. Она была разочарована. Этот момент должен был принести ей завершение, но, посмотрев на сломанную фигуру клинка ночи, когда-то столь гордого, она почувствовала непреодолимое горе. За все интриги и усилия, которые Минори и Киоши приложили для противостояния друг другу, награда была одна и та же: преждевременное путешествие к Великому Циклу. Они оба так усердно работали, чтобы обеспечить будущее клинков, но, в конце концов, клинков стали ненавидеть больше, чем когда-либо прежде.

Шин говорил с толпой, но Аса не слышала слова со своего места. Но она и не хотела слушать.

Пустота в ней когда-то раздражала, вызывала зуд, но теперь стала глубже, беспокоила сильнее.

Заключение ее истории должно было закрыть ее раны, но при виде Минори, который висел на столбе, в сердце появилась дыра, почти такая же глубокая, как в день, когда она узнала о смерти ее отца.

Жизнь Киоши и жизнь Минори. Обе были бессмысленными.

И ее месть была бессмысленной. Ее действия не принесли ей покоя. Она проснулась, ощущая себя так же, как два месяца или два года назад.

Аса хотела кричать небу, бить по покрытой снегом земле кулаками.

Но она стояла, как статуя, смотрела на Шина, пока он говорил.

Боль была такой, что она не сразу поняла, что что-то происходит спереди. Но, сосредоточившись на настоящем, она увидела, что на платформу что-то напал.

Аса знала, кто напал, раньше, чем увидела его. Только один человек попробовал бы.

Она наблюдала, как Коджи увернулся от копья. Смотрела, как он колебался всего несколько мгновений, прежде чем убить Шина. Смотрела, как он дал Минори смерть воина.

А ей было все равно.

Ей было все равно, что Шин мертв или что Минори не испытал на себе настоящее наказание.

Ей было все равно, что Коджи еще был жив.

Толпа запаниковала, реакции Аса не поняла. Им ничего не угрожало. Зрители топтали друг друга, пытаясь уйти как можно дальше от платформы, как если бы Коджи хотел забрать их жизни. Незаполненный тыл толпы внезапно захлестнули люди, пытающиеся убежать.

Несколько мгновений Аса стояла там, толпа расходилась вокруг нее, как будто она была камнем в могучей реке. Ее взгляд были устремлен на платформу далеко впереди, но оставался рассеянным, пока она смотрела в пространство.

Наконец, более рациональная часть ее разума напомнила ей, что было бы разумно уйти с толпой. Она медленно повернулась и пошла прочь, чувствуя себя бессмысленной перед мощью Великого Цикла.

Аса вернулась в палатку, которую звала домом несколько дней. У нее было много денег, достаточно, чтобы снять комнату в гостинице, даже несмотря на хаос, вызванный сильно завышенными ценами. Однако она считала, что денег ей хватит надолго, поэтому держала свои кошельки связанными и притворялась беженкой из Убежища.

Аса несла мало, большую часть жизни прожила в разъездах. Единственным ее ценным имуществом было оружие, которое оставалось при ней почти всегда. Маленькие, но смертоносные метательные ножи были в ножнах, обернутых вокруг ее предплечий. Более длинный нож с тонкой рукоятью висел в ножнах на внутренней стороне левого бедра. Ее два коротких меча, основное оружие, жили в разных домах в зависимости от обстоятельств. Поскольку она скрывалась, сегодня они были привязаны к ее спине между лопатками, под одеждой. Она собрала то немногое, что осталось в палатке, и еще раз огляделась перед отбытием.

В тот момент ей очень захотелось оказаться подальше от руин Убежища. Мало того, что она не нашла выхода, смерть Шина спровоцировала войну. Аса была уверена в этом так же, как и в завтрашнем восходе солнца.

События последних двух месяцев отправили армии каждого из трех больших домов к Убежищу. Действия Шина предотвратили конфликт, но три армии по-прежнему стояли лагерем в этом районе, до каждой оставался день пути. Теперь, когда он был мертв, никто не стоял между массами солдат.

В нескольких шагах от своей палатки Аса столкнулась с другой проблемой. Она не знала, куда идти дальше. Очевидным ответом было вернуться в Звездопад и доложить Хаджими, главе Совета Клинков. Но когда она обдумала план, она поняла, что пользы от этого мало.

Хаджими узнает о случившемся из своих источников. Аса не хотела позорить имя, которое Киоши сделал себе во второй жизни. У лидера клинков были дела важнее.

Она могла выдать себя, как предлагали плакаты. Но она понимала, что ее ждала только смерть.

По лагерю беженцев подул резкий ветер. Аса не знала, была ли погода счастливой случайностью, или зима в этом году действительно наступила рано. В любом случае, холод представлял реальную опасность для тысяч людей, у которых не было более прочного укрытия, чем палатки.

Мысль о холоде заставила Асу подумать о горах, и именно так она приняла решение. Ей всегда хотелось проводить больше времени в горах, местности, по которой она редко путешествовала. Лучшее место с высокими захватывающими вершинами было в царстве покойного лорда Джуро. Не имея лучших вариантов, она решила послушаться импульса. Аса повернула на северо-восток и пошла прочь от лагеря.

В конце концов, давка людей уменьшилась. На окраине лагеря беженцев было гораздо меньше людей, чем в центре, и Аса мельком увидела надвигающийся хаос. Повозки с припасами были остановлены за пределами импровизированного города из-за отсутствия направления. Аса заметила, что несколько телег, полностью загруженных необходимыми припасами, покидали этот район. В лагере царил робкий покой, но это не было расслабляющим покоем медленного летнего вечера; скорее, это была абсолютная тишина перед тем, как на равнины обрушится шторм.

Шин основал лагерь беженцев и обеспечивал его припасами. Теперь, когда он был мертв, воцарилась неопределенность. Аса обеспокоенно покачала головой. Вскоре не только начнется битва, но и этот лагерь, который поддерживал тех, кто потерял свои дома, станет местом хаоса, поскольку люди будут изо всех сил пытаться найти пищу. Бедствие было прямо на глазах у всех, но никто не хотел предотвратить его.

Если бы Киоши был еще жив, он бы что-то сделал. Аса была уверена в этом. Эта мысль заставила ее остановиться. Что она могла сделать?

Эта мысль исчезла так же быстро, как и пришла, и Аса продолжила свой путь. Она не была Киоши, и все его усилия ни к чему не привели. Она не могла спасти город беженцев, и правда была в том, что ей было все равно.

Она была на окраине лагеря, когда наткнулась на семью, которая пыталась уехать на телеге. Одно из колес оторвалось, телега перевернулась, и все имущество семьи рассыпалось по земле.

Недолго думая, Аса пошла помогать семье. Она поставила мешок и собрала несколько рассыпанных вещей, передала их жене, пока та загружала телегу. Женщина поклонилась ей.

Аса собрала несколько охапок, когда все пошло не так. Мгновение небрежности выдало ее. Вместо того чтобы сесть на корточки, чтобы взять мешок с рисом, она согнулась в талии. Аса не заметила этого взгляда, но когда она встала с мешком риса в руке, она заметила ужас на лице женщины.

Ей не нужно было рассказывать, что случилось. Единственные женщины, которые носили мечи в Королевстве, были клинками.

Жена закричала:

— Клинок ночи! — и весь мир ускорился.

Аса направила чувство, которое так долго сдерживала в толпе. Рядом находилась лишь горстка людей, но одна группа из четырех человек побежала к ним почти строем. Быстрый взгляд через плечо подтвердил, что это были солдаты.

Ее чувство уловило еще одно движение. Муж, который ремонтировал телегу, встал и вытащил косу из семейного имущества. Она увидела сочетание гнева и испуга на лице мужчины, но он все же шагнул вперед, его гнев на клинков пересилил его страх перед их способностями. В мгновение ока вся ее помощь его семье была забыта.

Аса могла убить их. Даже солдаты двигались как стандартная пехота. Несмотря на скорость ее меча, ни у кого не было ни единого шанса. Но она не хотела больше проливать кровь. Аса швырнула мешок с рисом мужу, повернулась, схватила свою сумку и побежала прочь.