Саурон зажмурился, ощущая, как блаженная влага уже растекается под ним лужицей. Потекли самые яркие минуты, в едином ритме, в одном дыхании, майа вскинулся, обхватив короля в объятиях, стремясь быть ещё ближе, стремясь отдать всего себя без остатка, прежде, чем затрепетать во множественных сладостных оргазмах.
Арагорн почти как наяву представлял на месте Саурона любимую жену. Только иногда наваждение пропадало. Когда среди нежных вздохов он слышал наполненное такой любовью и грустью имя: «Тьелпэ».
«Не повторяй моих ошибок, человек. Я отпускаю тебя, сядь на корабль, поезжай в Валинор и будь счастлив». — звучали в голове Арагорна последние сауроновы слова, когда следующим утром бывший король поскакал в гавань, чтобы светлый кораблик отвез его в бессмертные земли, не знающие зла и горя. Там они с Арвен, малышом и тестем Элрондом будут вечно вместе и вечно счастливы.
Этим же утром Саурон вышел из покоев Арагорна с гондорской короной на голове. Но победа снова не доставила ему ни малейшей радости.
А ещё тем же утром в Средиземье приперся один интересный пассажир.
***
Отплывающий чартерный корабль поднимал паруса. Капитан громко объявлял: «Отправляется рейс «Валинор-Средиземье», просьба занять места, согласно купленным билетам, а ещё лучше подумайте хорошенько: нахер оно вам надо и оставайтесь в Валиноре!»
Желающих и правда было мало, все они, толкаясь авоськами быстро и понуро расположились, и капитан сделал свисток отдать швартовые. И тут на последней секунде с разбегу на палубу впрыгнул ещё один пассажир.
— Вас только и ждали! Где только носило? — саркастично сказанул капитан.
— Извини, друг, долго подписывал у Мандоса бумажки.
— Ладно. Вот место 5, ряд 2. Пакеты для блевотни и спасательный круг под сидением.
========== Часть 7 ==========
— Так, это есть, это тоже… — проверял Саурон список своих завоеваний. И ставил в нем чёрным пером галочки. На данный момент его каракули выглядели так:
Рохан ✔️ Раздол ✔️ Зеленолесье ✔️ Гондор ✔️Лориен
— Ага! Лориен! Так зашкерилась, собака, что я чуть про неё не забыл! Пора навестить эльфийскую ведьму.
Саурон написал Галадриэль письмо, в котором не поскупился на витиеватые выражения с предложениями сотрудничества и пожеланиями разнообразных благ.
Удивительно, но всего через пару дней ему пришёл ответ, где в не менее изящных словосочетаниях его приглашали поговорить по спецсвязи «волшебное зеркальце — палантир».
Покопавшись в закромах, Саурон отрыл-таки пыльный шарик и настроил на лориенскую волну.
— Добрый вечер, прекрасная госпожа. — расплывался в сладких речах Саурон.
— Госпожа? А знаешь, мне нравится…
Теперь вечера Саурона стали очень интересными. Когда лунный майа Тилион, матюгаясь, заводил свою тарахтящую, давно нуждающуюся в техобслуживании лодку, Саурон доставал из-под стола палантир и трезвонил в Лориен.
Они болтали о многом, в основном, сплетничали и злословили об общих знакомых. Однажды попытались сообразить вирт.
— Я в кружевном платье…
— Я в шипастом доспехе…
— Я снимаю корону…
— Я снимаю доспехи…
— Я снимаю колечко…
— Я снимаю доспехи…
— Я снимаю платье…
— Я снимаю доспехи…
— Давай быстрее! Мне больше нечего снимать!
— Хоббиты ебучие, он не снимается…
— Погоди-ка.
— Что такое? — разочаровался Саурон.
— Кажется, муж идёт, — воровато оглядывалась Галадриэль. А затем очень быстрым шёпотом добавила: — Майрон, приезжай в гости. В конце недели Келеборна дома не будет.
И связь оборвалась. Саурон понял намёк.
— Ну, слава Эру! Хотя бы баба! Ух, оторвусь! Наконец-то! Воздаяние за все мои злоключения и благие дела! Пойду чтоль Илуватару свечку поставлю. — радостно сам себе сказал Саурон, кружась и пританцовывая в своих ривендельских покоях.
В конце недели, не успела солнечная майа Ариэн продрать глаза, а Саурон уже лихо прискакал в Лориен с надеждой потрахаться и, желательно, заполучить лориенскую корону. Хотя властолюбивая бабуля Галадриэль за корону своими тонкими нежными пальчиками держалась цепко, как бульдог. Ну хотя бы потрахаться. Для этого он собрал небольшую взятку: дорогущее и красивейшее колье, бутылку вина и букетик цветочков, собранных быстренько на клумбе перед дворцом Галадриэли.
— Майрон, это восхитительное украшение! Прям в комплект с моим кольцом будет! — сказала Галадриэль, встречая гостя и принимая дары.
Выглядела она как всегда ослепительно, и не скажешь, что ей лет чуть ли не столько, сколько самому Саурону.
«А то! Лично херачил!» — подумал гордо Саурон, а вслух сказал:
— Достойное самой наипрекраснейшей, наищедрейшей, и наисветлейшей владычицы.
«Может надо было ещё добавить наимудрейшей? Не, перебор»
Они прошли на задний двор и расположились бухать за каменным столиком возле волшебного зеркальца.
— Быть может начнём, госпожа моя? — приподнял бровь Саурон, выпив пару бокалов, и глаза его таинственно заблестели.
— Пожалуй ты прав, лучезарный Владыка.
Не надо было, видимо, Саурону Галадриэль называть «госпожой». Даже в шутку…
Внезапно поднялся сильный ветер, деревья закачались, резко потемнело. Прекрасный лик Галадриэль принял зеленоватый окрас, рожу перекосило, глаза бешено распахнулись и вылезли из орбит. Вместо кружевного платья на ней оказалось что-то похожее на змеючью чешую. Саурон застыл на месте и разинул пасть.
«Ну страшнааа! Надо ангмарцу сказать, кажись, я нашёл ему невесту!»
Тряся туловищем словно в припадке, монстрообразная Галадриэль медленно подошла к офигевшему майа и произнесла утробным страшным голосом:
— А нуу-ка упаааал и поцеловаааал сапог, гадеееныш! Я твоя Госпожаа!
Сказала и хлестнула Саурона по морде, так, что у него башка мотнулась в сторону. Но Галадриэль тут же это исправила, отвесив ещё одну оплевуху с другой стороны.
Саурон понял, что дело — труба, и пора отсюда съебывать. Он превратился в летучую мышь, но лес был настолько накачан мощной и древней магией, что, сделав пару взмахов крылышками, летун упал и снова обратился майа.
— Куда собрался? Мы ещё даже не начали! — сверкнула Галадриэль клыками.
Клыками?!
Почва под ногами Саурона затряслась и заходила ходуном. По воле зеленомордой Госпожи из-под земли вылезли, словно живые змеюки, чёрные и корявые корни мэллорнов.
Саурон пустился наутёк, задорно прыгая через коренья, и кричал благим матом в небеса, призывая на выручку назгулов. Ему показалось, что где-то рядом раздался ответный спасительный взвизг. Но могучие деревья, покорные магии Галадриэль, плотно сомкнули ветви, образовав глухой купол. Все звуки и свет пропали. Корни схватили Саурона за лодыжку, он хлопнулся навзничь.
Мерзкие растения оплели туловище, и скрутили майа в рагулю. А затем подняли его тушку над землей и запихнули в окно покоев зелёной Госпожи.
Медленно и вальяжно в комнату вползла Галадриэль. Она замахала руками, словно мельница. На все четыре конечности отчаянно упирающегося Саурона заползли оковы с тяжёлыми цепями и сами собой замкнулись.
«Зачарованы, быстро снять не получится». — в страхе определил Саурон.
Он попытался превратиться в багровое око, но не получилось, только дым из ушей повалил. Тогда злобно пышущий пламенем глаз майа стал пугать засранку словесно:
— Галадриэль, стерва! Ты чего это удумала? Тебе это с рук не сойдёт, я тебя в Ородру…
Госпожа остановила сауроновские матюги, запихнув ему в рот какую-то тряпку.
— Для начала я хочу, чтобы ты заткнулся, милый! Что ты там пищишь? О пощаде умоляешь? Неееет! Подлому предателю и убийце не будет прощения!
Галадриэль злобно рассмеялась, все больше распаляясь. Ее стремная тошнотно-зелёная магия расползлась на все помещение. Она топнула ногой, и Саурона будто плитой по башне приложило. Он рухнул на колени.
В руке Госпожи возникла огромная плетка с кожаными ремнями, на каждом конце которых был острый шип.
— Ты, уродский морготов прихвостень! Ты мне сейчас за все ответишь, падла! За дочь мою ответишь! За брата, за племянника! Начнём с последнего, это тебе за Келебримбора! Он любил тебя, предательская лживая тварь!
