Люди не должны убивать людей, ведь во время войны они неизбежно теряют самое ценное. Теряют то, без чего нет смысла жить. Своих любимых. Изгой стоял неподвижно, прямо за ним, за спиной, смотря на человеческую трагедию, стоя без слов, ожидая, когда человек оплачет убитую. Старик был потрясен и ничего не мог с собой поделать. Слезы текли по мужественным щекам, капая на лицо убитой и он растирал их, оставляя следы грязи. Его плечи подергивались, иногда он открывал глаза и видел ее спокойное лицо и от этого снова начинал плакать. Наконец он отвлекся от убитой и ощутил изгоя, обернувшись к нему и застыв с девушкой на руках, смотря широко открытыми глазами на то, кого никак не ожидал увидеть.
— О Господи. — Прошептал он и потянулся за пистолетом.
Изгой ударил его кулаком точно в челюсть, отправив человека в глухой нокаут, дав ему хоть на время забыть про душевную боль. Отобрав все оружие он затащил человека в соседнюю комнату, где лежал убитый юноша, привязал его к ржавой батарее своей веревкой из рюкзака и заткнул рот тряпкой от одежды юноши. Он нужен ему живой. Осталось только подождать остальных людей и изгой вернулся на кухню, спрятавшись за угол и ожидая своих следующих жертв. Через какое-то время по ступенькам послышались торопливые шаги и в комнату вбежали четверо. Трое рванули в комнату, где был человек, а один заскочил в кухню, получив сразу мощный удар и изгой подхватил его, тихо опустив на пол и сразу же пошел в комнату, по энергии наблюдая за ними. Когда он оказался в комнате, за их спинами они всячески пытались заставить человека очнуться и не обращали внимания на опасность, возникшую сзади.
— Влад, очнись. — Один из них тряс человека, тот наконец то еле открыл глаза и тут же отпрянул, смотря назад, отчего люди медленно обернулись, увидев перед собой человека в маске, с красными глазами, в военной форме, смотрящему прямо на них, не моргая.
— Зверь. — Закричал один из них и они вскинули автоматы, но изгой был уже среди них, нанося стремительные удары, не давая использовать оружие. Через пару минут все они уже лежали на земле без движения, даже не успев выстрелить. Изгой привязал их к той же батарее, у которой дергался очнувшийся Влад, не обращая на него никакого внимания. Пускай совместно отдыхают. Рация зашипела на боку у Влада и они оба посмотрели на неё. Человек даже не успел среагировать, как прибор оказался в руке изгоя и вместе с ним он вышел на кухню, смотря на аэропорт. Звук был убавлен и было едва слышно, что кто-то зовет. Изгой выключил свой наушник и поднёс рацию к губам, прибавив звук.
— Влад. — Голос был непонятный, целиком теряя нотки обычной речи из-за искажений и больше напоминая металлические звуки, чем человеческую речь.
— Да. — Изгой нажал на кнопку и прислушался.
— Мы заходим в город. — Снова раздался голос. — Опоздали немного.
— Отлично. Все добрались?
— Добрались то все. Есть проблема. — Снова раздался голос. — Один танк сдох в дороге. Добрались только на двоих.
— Где вы? — Спросил изгой, внимательно прислушиваясь, поскольку тема стала интереснее.
— Идем к лагерю. — Голос немного затих. — Матерь Божия, что случилось с центром города? Никто не пострадал из наших?
Изгой выключил рацию и посмотрел в окно. Там был виден его аэропорт и он посмотрел туда через прицел снайперской винтовки, всё ещё стоявшей у окна. Люди восстановили забор и спрятали генератор в здании аэропорта. Скоро прилетят самолеты и они будут уничтожать остатки этих людей, вместо того, чтобы их спасти. Это странная война. Но если самолеты не прилетят, то есть шанс заставить людей пойти на контакт друг с другом. В конце концов с ними Константин и он сможет кого угодно переубедить. Но для этого придется раскрыться, что, впрочем было уже неважно. Люди все равно уверены, что он умеет разговаривать. Он поднес руку к наушнику и включил связь.
— Танки. — Произнес он.
— Что? — Послышался голос удивленного Ронина. — Кто это?
— Это 362. У них два танка. — Повторил изгой. — Они скоро войдут в город и направятся в лагерь.
— Выяснить, что за модели. — Послышался приказ Константина после секундного молчания. — При необходимости уничтожить. 362, спасибо что не промолчал в нужный момент.
— Принято. — Послышался ответ разведки и снова наступила тишина.
Связь замолчала и изгой посмотрел на привязанных к батарее прямо через стену. Почему они так ненавидят их? Не из-за того, что они сделали сейчас, а ведь значительно раньше в них проснулась ненависть. Он вошел в комнату и посмотрел на того, кого хотел об этом спросить, отчего Влад сильно задергался, пытаясь вырваться. Он направился к нему, вытащив нож и выдернув кляп, от чего человек сначала сжался, а затем закрыл глаза и начал что-то шептать. Изгой разрезал веревку и вытащил человека на середину комнаты, посадив его на пыльный диван, затрещавший под его весом. Влад с ужасом смотрел на него, на форму, на кровавые глаза, совершенно забыл про ту боль, что испытал недавно, увидев убитую дочь, перед лицом своей смерти.
— Причина? — Спросил изгой, посмотрев на других пленных, ведь они потихоньку приходили в себя и затем снова переведя взгляд на Влада.
— Что? — Человек вздрогнул, будто не ожидал слов. — Боже мой.
— Причина вашей агрессии?
— Ты разговариваешь, но как? — Человек будто не слышал его.
— Выдыхая воздух. — Изгой начинал терять терпение. Он еще никогда так долго не разговаривал, тем более с тем, кого не знал. — Зачем сюда пришли?
— Они были правы. — Человек как зачарованный смотрел на него, совершенно не слыша вопросы.
— Насчет чего?
— Безумцы, укрощающие зверей, но звери были лукавы и убьют своих хозяев.
Изгой врезал снова Владу, послав его в очередной нокаут и привязал опять к батарее его вырубленное тело. Он примерно понял суть. Церковники крепко их обработали, надежно заложив в них зерно ненависти к Бацифику. Они добрались до этих далеких мест, чтобы спокойно создать армию и уничтожить изгоев и Бацифик. Игра сумасшедших, из-за которой гибнут обычные люди и ему надоело участвовать в этом театре безумия.
— У вас есть день максимум. — Сказал он, обращаясь к другим людям, которые ошарашенно смотрели на него так, что изгой сразу понял, допрашивать их бесполезно. — За это время вы должны освободится и сдаться в аэропорту. Иначе те, кого не съедят сами будут бегать по лесам в поисках еды.
Сказав это изгой вышел из комнаты и направился в город. Надо найти штурмовиков и решить, что делать с танками. Остановившись на лестничном пролете он снова посмотрел в лес через большое окно. Солнце садилось за высотными зданиями и город погружался во тьму, отчего энергия была видна значительно лучше и в ней орды инфицированных неумолимо приближались. Скоро их здесь будут тысячи и от созерцания такой массы низкой энергии он почувствовал в себе стремительно нарастающую усталость. Он столько часов уже на ногах, надо немного отдохнуть. Изгой забрался в квартиру ниже и лег прямо на мох на кухне, смотря в потолок, на помутневшую лампочку. Ему надо было отдохнуть хотя бы пару часов, прежде чем бежать в диком ритме белки в колесе, играя в игры, которые начинал потихоньку понимать и с этой мыслью он закрыл глаза, погружаясь в сон без сновидений.
362 открыл глаза и посмотрел на потолок, чувствуя себя хорошо отдохнувшим. Начало светать и луч света отражался от осколка стекла на обшарпанной штукатурке. Новый день только начинался и он вскочил, как ошпаренный и прислушался. Наверху пыхтели люди, отчаянно пытаясь распутаться, может быть им повезет, ведь их жизнь зависит только от них. Что насчет него, то он посмотрел на наручные часы и обомлел. Вместо пары часов он проспал пять. Непростительная роскошь. Изгой выскочил в коридор и внезапно остановился, ощутив что-то и сняв маску, принюхался. Никого не было, энергии людей и инфицированных внизу не ощущалось, но кто-то явно был рядом. Эта мощь, ее не спутать ни с чем. Только не сейчас. Изгой осторожно спустился вниз и выглянул наружу через окно первого этажа. На противоположной стороне улицы на бетонной полуразрушенной скамейке сидел он. Вроде обычный человек в необычной сейчас одежде, выделяясь ярким пятном на фоне разрушений, но энергия безошибочно показывала его. Новый. Чего он хочет? Изгой выпрыгнул из окна и решительным шагом направился к нему, сжимая автомат и осматривая пустынную улицу с разбитыми автомобилями, которую он переходил. Он зашел на тротуар и человек встал ему навстречу, взятый сразу на прицел изгоем. На этот раз Новый выбрал крайне интересный образ и этим он смотрелся абсолютно нелепо в этом мире, отражая старый мир в новых реалиях. На нем была белая рубашка и свитер ярких цветов в клетку, узкие джинсы и ярко-красные кеды. Он был словно клерк из тех времен, которые уже не вернуть. Образ дополняла странная прическа из тех далеких времен и всё это окончательно делало нереалистичным лицо Нового, которое было искажено ухмылкой. Только весь этот человеческий образ не скрывал мощи Нового и его чрезмерно умного и свирепого взгляда хозяина этого мира.
