Нужная мне дверь оказывается самой дальней на этаже. Ванная выполнена в тёмных тонах, чисто мужской стиль, лаконичный и сдержанный, как и сам хозяин этого дома.

Положив вещи на тумбочку, наспех настраиваю воду и захожу в душевую кабину, подставляя лицо под тёплые струи.

Рану на бедре тут же начинает жечь, и я морщусь, пытаясь перетерпеть этот неприятный момент, пока моё тело не привыкнет. Обвожу взглядом полки в поисках шампуня, но нахожу только мужские бутылочки.

Странно. В этом доме есть комната, оборудованная специально для меня, и Костя говорит, что я часто оставалась здесь вместе с родителями, но в ванной нет ни одного женского средства гигиены.

Не найдя другой альтернативы, беру мужской гель для душа и размазав его по ладоням до состояния мыльной пены, растираю по своему телу.

Ноздрей касается пряный аромат с лёгкими мускусными нотками. Так пахнет Костя. Это его запах. Он обволакивает меня, пронзает, словно электричество, и сворачивается в горячий тягучий комок где-то внизу живота.

Я вдыхаю полной грудью. Провожу руками по шее и ключицам, так, как делал это он всего каких-то несколько минут назад. Прикрываю глаза, и мне кажется, что это снова он меня касается. Чувствую, как напряжение внутри меня растёт с каждым движением ладоней по распаренной коже. Оно становится настолько невыносимым, что у меня начинают дрожать колени и кружиться голова. Эти ощущения пугают меня и, резко распахнув глаза, я наспех смываю с себя остатки геля, торопясь избавиться от странного наваждения.

Глава 9

Я всё ещё нахожусь в растрёпанных чувствах, когда выхожу из душа. После горячей воды мышцы совсем расслабляются, и меня начинает клонить в сон, но Костя сказал, что будет ждать внизу, чтобы обсудить какие-то важные моменты.

Когда спускаюсь в гостиную, он стоит спиной ко мне, напротив большого панорамного окна. Мой взгляд невольно скользит по его широкой спине, крепким мышцам, обтянутым бледно-голубой рубашкой. Появляется желание подойти ближе и дотронуться рукой. Хотя бы лёгонько, невесомо коснуться пальцами, чтобы почувствовать его. Сделать это так просто, как он касается меня. Но я не решаюсь.

Просто стою возле лестницы и наблюдаю за ним со стороны. Он привлекательный. Не смотря на жёсткие черты лица, на внешнюю холодность, я чувствую внутри него что-то такое, что неумолимо притягивает. Как мотылёк, который летит на свет, ещё не подозревая, что он его погубит.

Я уверена, что Костя нравится женщинам. Интересно, а каких женщин предпочитает он? Почему-то рядом с ним я не могу представить какую-то домашнюю скромницу. Наверняка, он любит ухоженных холёных женщин под стать ему самому, уверенных в себе и знающих себе цену.

Я ведь даже не знаю, есть ли у него кто-то. Он сказал, что не женат, но это не значит, что у него нет никаких отношений. Имею ли я право спрашивать о подобном? Я не знаю… Рядом с этим мужчиной мне вообще сложно прощупать границы дозволенного. Я всё время боюсь сделать что-то не так, или сказать лишнее.

Костя продолжает стоять ко мне спиной, но даже не смотря на то, что я ступаю совсем бесшумно, его плечи напрягаются в тот момент, когда я делаю шаг от лестницы.

Резко развернувшись, в начале смотрит в глаза, а потом медленно скользит вниз по моему телу, заставляя меня ёжится под цепким взглядом голубых глаз.

Я не знаю как у него получается так, но каждый раз, когда этот мужчина на меня смотрит, такое чувство, будто он рукой меня касается. Его взгляд тактилен, я чувствую его кожей, каждой частичкой своего тела. Мне хочется знать, всегда ли было так. Ощущала ли я что-то подобное до того, как стёрлись мои воспоминания. Я хочу этого также сильно, как боюсь, что этого может никогда не произойти.

— Вы сказали, что хотите со мной поговорить, — нервно переминаясь с ноги на ногу, всё же решаюсь заговорить первой.

— Садись.

Мужчина кивком головы указывает в конец гостиной, и только сейчас я замечаю там стол, сервированный на одного человека.

Костя отодвигает мне стул и, придержав за локоть, помогает сесть.

— Это мне? — спрашиваю, смотря на тарелку.

— Ты сегодня не ужинала, — мужчина вкладывает вилку в мою руку и садится напротив.

— А вы? — вопросительно смотрю на него. — Вы не будете ужинать?

— Ешь, Лера. Я не голоден.

Честно говоря, у меня совсем нет аппетита, но посмотрев в суровые глаза, я не решаюсь возразить. И только когда первый кусок мяса оказывается у меня во рту, понимаю, что действительно была голодна.

Всё время, что я ем, мужчина молчит. Просто наблюдает за мной, кажется, вообще не отрывая взгляда. Наверно, в другой ситуации меня бы это смутило, но сейчас я настолько поглощена блюдом, кстати, очень вкусным, что стеснение отходит на второй план.

— Так о чём всё же вы хотели поговорить? — доев последний кусочек, откладываю вилку в сторону и смотрю на Костю.

— Завтра похороны, — отвечает сухо, продолжая смотреть на меня в упор.

Эти слова вводят меня в ступор, и я молча замираю на месте, не зная, как реагировать. Конечно, я понимала, что это должно случиться в скором времени, но всё равно начинаю волноваться, когда Костя заводит эту тему.

Завтра я буду хоронить своих родителей. Людей, которые растили меня всю жизнь, любили больше всех на свете. Я совсем не помню их и завтра увижу, можно сказать в первый раз в своей жизни. Мёртвыми. Я не готова к этому. Так вообще не должно быть.

От волнения меня начинает подташнивать и теперь я уже жалею о съеденном только что ужине. Пытаюсь отодвинуть от себя тарелку, но пальцы трясутся, и вилка начинает звякать об белый фарфор как только я дотрагиваюсь до посуды.

Костя наклоняется через стол и обхватывает мою руку, переплетая наши пальцы. Мой взгляд падает на наши сцепленные ладони. Моя рука выглядит такой маленькой и бледной по сравнению с его.

— Посмотри на меня, — низкий голос, звучит как приказ, и я не могу не послушать. Поднимаю глаза и встречаюсь с пристальным взглядом. — Всё будет хорошо, я тебе это обещаю. Но во время церемонии я хочу, чтобы ты не отходила от меня ни на шаг. Ты поняла?

— Почему? — его слова сбивают меня с толку. Я не могу понять причину такого желания.

— Потому что я так сказал, Лера.

Сухо и сдержано. Как и всегда. Глупо было вообще спрашивать его о чём либо. Если он не хочет, то не станет разъяснять. Я уже успела немного узнать этого человека, хотя знакома с ним меньше суток.

Коротко кивнув, аккуратно освобождаю ладонь из его захвата и встаю из-за стола, собираясь подняться к себе.

Ещё несколько минут назад я чувствовала себя размякшей после горячего душа, но нервное напряжение от предстоящего события делает своё дело. Мышцы деревенеют, и я снова ощущаю озноб внутри и снаружи. Обхватываю себя за плечи, чтобы не задрожать. Не хочу показывать свою слабость.

— Спокойной ночи, — говорю тихо, боясь, что голос может выдать моё состояние, и поворачиваюсь спиной к мужчине.

В этот же момент сзади раздаётся скрип отодвигаемого стула. Тяжёлые шаги, звучащие всё громче, говорят о том, что он движется в мою сторону, и я остаюсь стоять на месте. Не знаю, чего мне хочется сейчас больше, остаться одной за дверью своей спальни и закончить, наконец, этот бесконечный тяжёлый день, или снова почувствовать руки Кости на своём теле. Утонуть в запахе его пряного парфюма, впитать в себя энергетику его силы и уверенности и позволить ей пройти сквозь меня, зарядившись её лучами.

Тяжёлые ладони ложатся сзади на мои плечи. Мужчина держит дистанцию, но я чувствую исходящее от него тепло.

Он чуть усиливает хватку и разворачивает меня к себе лицом. Внимательно смотрит мне в глаза, а потом наклоняется к шее, и я вздрагиваю, не понимая, что он собирается делать.

— Ты пахнешь мной, Лера, — говорит, втягивая воздух за моих ухом.

Эта странная фраза приводит меня в смятение, но потом я вспоминаю, что только вышла из душа.