Всех под надзор, под контроль».

«Существует закон природы: отбирая, надо давать. Что ты дашь им взамен отнятого?»

«Религию».

Линг посмотрел на Ворха удивленно и заинтересованно. Поерзал в кресле.

«Но… с религией давно покончено. Неужели еще кто‑то верит?…»

«Да, и я этим воспользуюсь. Рабы верят в переселение «я», в то, что в новой. жизни они станут кселензами. Пусть так и будет: им ‑ жизнь будущая, нам настоящая».

«Кажется, я не ошибся в тебе, Ворх, ‑ кивнул Линг удовлетворенно, ‑ ты получишь нашу поддержку. Но Дабер так просто не уступит тебе власть, борьба

у вас будет жестокая».

«Уже идет. Он покушался на мою жизнь», ‑ заметил Ворх как бы между прочим, но Линг никак не отреагировал на его жалобу.

«Тебе будет нужен верный пособник, Ворх. Принеси вон то, ‑ показал взглядом Линг на лакированную коробку, стоящую на шкафчике возле стены, и, когда Ворх принес, сказал: ‑ Здесь Баук Барри‑коварного. Его полк и сам он стоят корпуса фаронов. Правда, методы их несколько старомодны, но положиться на них можно. Открой».

Ворх открыл коробку, и с крышки упал ему на руку Баук, вцепился в нее ножками контактов. Мелькнула мысль тряхнуть рукой, чтобы сбросить его, но Ворх не смог этого сделать и бессмысленно смотрел на темно‑фиолетовый панцирь Баука, на то, как золоченые ножки все глубже погружались в его, Ворха, тело. Ворх почувствовал ко всему безразличие. И вдруг произнес слова, совершенно к нему не относящиеся, достигающие его сознания как бы из другой жизни: «Долго же ты держал меня на том свете. Линг, это не по правилам. Мы завоевали тебе вечность, а ты обеспечь нам жизнь в свое правление. Иначе зачем ты нужен нам здесь!»

«Успокойся, Барри, ‑ сказал Линг, поморщась. ‑ И не внедряйся, это не тот.

Стража, ввести!»

Дверь распахнулась, и два фарона ввели в галерею упирающегося инжера ‑ крупного, крепкого парня. Узнав Предводителя Верховного Гильорта, инжер пал на колени, взмолился: «Предводитель, я хороший наладчик. За что меня лишают жизни?! Я даю пользу…»

«Почему не зондирован?» ‑ невозмутимо спросил Линг у фаронов.

Фароны потянулись за парализаторами. Инжер воспользовался моментом, вырвался и с криком «убийца!» кинулся к Лингу. Неведомо почему Ворх бросился навстречу парню. Тот увернулся, и Ворх, скользнув по его шее рукой, повалился под ноги фаронов, «Убьет! Что будет?!» ‑ промелькнули в голове страшные мысли. Ворх оттолкнул упавших на него фаронов, со страхом глянул в ту сторону, где сидел Линг, приготовился к самому страшному, но увидел, что Предводитель Верховного Гильорта с прежней невозмутимостью сидел, развалясь в кресле, а рядом с ним стоял инжер, воинственно уперев руки в бока и прирученно склонив голову с затуманившимися глазами. На шее у инжера фиолетовым нарывом темнел Баук, перескочивший с руки Ворха.

«Так вот как это бывает», ‑ удивился Ворх, поднимаясь с пола. О принципе подчинения тела Бауком он, разумеется, знал, и все же был крайне поражен силой его воздействия на организм, только испытав это на себе.

«Вон отсюда! Вон, трухлявые мешки!» ‑ погнал из галереи фаронов Барри ‑ Баук. Затем он согнул руки, любуясь бицепсами, похлопал себя по плоско животу, попрыгал на месте и рассмеялся. ‑ Вот это подарок, достоин Правителя! Не то, что прошлый хлюпик. С таким телом я проживу еще добро тридцать лет, а?!»

Инжера больше не было ‑ стоял, любуясь собой, кселенз Барри‑Баук, самонадеянный и по праву гордый победитель. Не торопясь, с медлительной основательностью он перенес Баук с шеи на голову, уместил на темени и опять возрадовался, поигрывая мышцами.

«Приятная минута возвращения к жизни. Скоро и ты ее познаешь, Линг, ‑ заверил Барри‑Баук, уловив, с каким восхищением наблюдает за ним Предводитель. ‑ Обед будет? Ты специально его не кормил? Так шевели слуг».

Обед принесли в галерею. Несколько баянн попытались прислуживать столом, но Барри‑Баук прогнал их. Сбросив крышку, он потянул носом, восхищенно вдыхая запах, затем прямо руками вытащил тушку птицы, разломил ее. «С дымком! Я чувствую запах дыма. О наши добрые старые времена!»

Он наслаждался каждым куском, не смущаясь, что перемазал себе лица и руки, оставлял жирные отпечатки пальцев на тончайшей, изысканного изготовления посуде. Ворх приложил усилие, чтобы не подумать: как все по‑животному грубо. Он взял мундштук и, откинувшись на спинку кресла, снимал с подстава курения скаракосты дымные шары. Линг тоже не ел, но очень внимательно! следил, как поглощает обед Барри‑Баук, раздумывая: раб ест ‑ понятно, он голодный и никогда не ел такой пищи, а какое при этом получает удовольствие! Баук?

«О! Несказанное. Я вновь обрел тело. Самое страшное ‑ мысль без тела, без возможности обрести свободу движений, действий. Существовать без тела ‑ казнь. Когда‑нибудь Бауки взбунтуются и покорят вас, если вы не можетеобеспечить нас носителями из низших каст. Я уже проверял такую возможность и все были согласны ‑ учти, Линг».

«Учти, Ворх», ‑ добавил Линг.

«Претендент?» ‑ спросил Барри‑Баук.

«Расскажи ему об экл‑Т‑троне».

Барри‑ Баук, наконец‑то, отвалился от стола и, полуулегшись в кресле, принял поданный Ворхом мундштук с подрагивающим дымным шаром скарокосты блаженно затянулся. Глаза его носителя оставались мутными и пустыми свидетельствуя о полной парализации воли раба Бауком, зато воспроизводимые картины прошлого были ярки и красочны.

Барри‑ Баук вспоминал с удовольствием: «Народ взбунтовался, не желая вживлять бионики и носить Бауки. Произошел раскол на низы и верхи. Естественно, мы не могли уступить свое право управлять народу и, когда не подействовали слова, взялись за оружие. Началась война кварталов и улиц, поселков и городов. Численно мы не смогли бы побороть нижестоящих. Помогли Бауки, которых накопилось уже предостаточно. Нам было сказано: «Хочешь жить ‑завладей телом!» Мы очень хотели жить. Без тепла под панцирем, без живого мозга биокристалл сохнет. Без рук и ног носителя мы беспомощны. Да что говорить ‑ узнаете сами. Наш полк пошел на грызунах…»

Ворх увидел воспроизводимую Барри‑Бауком картину громадной массы крыс, построенных в ряды. На спине каждого зверька фиолетово сиял Баук. По команде какого‑то кселенза зверьки нырнули в осеннюю жухлую траву, зашелестевшую от их торопливого бега, разбежались по сторонам.

Судя по мерцанию разнообразных деталей, воспроизводимых Барри‑Бауком, он проник в расположение отряда самообороны завода. Зверек прыгнул на часового с лучеметом, и Барри‑Баук перескочил на парня, завладел его телом.

«Теперь ты знаешь, как это происходит», ‑ сказал Барри‑Баук Ворху, и тот закивал:

«Да… Не хотел бы оказаться вновь носителем».

«Они тоже не хотели, но не могли ничего поделать ‑ своими руками убивали командиров и друзей, запоздало схватившихся за оружие. Мы захватывали заводы, поселки ‑ растекались по всей Кселене. Трудно было с учеными. Нам всегда нелегко было понять, что там они напридумывали. Но я все же захватил экл‑Т‑трон! И спас кселензов, скажи ему, Линг», ‑ потребовал Барри‑Баук.

«Говори сам. И поподробнее, ‑ попросил Линг. ‑ Ему нужны детали».

«Понял… ‑ кивнул Барри‑Баук. ‑ Мне сказали, что это новейшее оружие низших. Только я там не увидел ничего страшного, кроме толпы боевиков. Их там было очень много, очень…»

Ворх воспринимал воссозданную Барри‑Бауком громадную массу боевиков, стоящих в пространстве, похожем на кратер вулкана. Молодые, прекрасно вооруженные, они стояли так тесно и так долго, что сыпавшийся сверху снег покрыл их плечи до подбородка, угрожая завалить и головы. Солдаты сдували снег, пересмеивались, ожидая какого‑то события.

Барри‑ Баук пробрался к экл‑Т‑трону и сразу был втиснут в массу боевиков напиравшим сзади новым пополнением. Применить лучемет было невозможно; он протиснулся к стене, отыскивая свободное пространство, и выбрался к нише с приоткрытой массивной железной дверью. Из‑за двери выглянул генерал и сердито прикрикнул на Барри‑Баука, овладевшего телом офицера.