… – Нет, девочки – решительно сказал Вадим, обводя всех взглядом. – Даже спорить не придумывайте! Я все решил! Они сидели за столом в гостиной – Машка с Василием, Вита с Максимом, Инга с Беатой и Лика, и пили чай с огромным тортом, который притащила Лика.

На вопрос Машки, по какому поводу торт, Лика ответила, что просто так, порыв душевный.

– Просто шла-шла по улице, а тут так вкусно ванилью запахло из кондитерской, вот я и решила, что тортик к чаю будет самое то! – сказала Лика, водружая круглую коробку, перевязанную золотистой ленточкой, на центр стола.

И сейчас этот торт был нарезан на ломтики и разложен по тарелочкам перед каждым, сидящим за столом.

– Решил он! – негодовала Машка. – Девки, вы-то чего молчите?! Он, понимаешь ли, решил тут, ни с кем не посоветовавшись, а мы что сейчас?!

– Вообще-то, он с нами говорил – сказал Василий – Со мной и с Максимом!

– Ах ты! – воскликнула Машка. – И вы, Бруты?! Предатели! Витек, немедленно подаем на развод! Мужья – тихушники нам не нужны! Они, значит, с рыцарем будут заговоры плести, а мы молчать?!

– Маш… – примирительно сказала Инга.

– А чё Маш-то?! – Машку было не остановить. – Барракуда, и ты за них?!

– Я, в принципе, Вадима понимаю – сказала Инга.

– Я тоже, тетя Маша! – вставила Беата.

– Ты-то куда, сопля зеленая, лезешь? – фыркнула Машка. – Тоже она, блин! Мала еще тоже чтоб!

– И ничего не мала! – возразила Беата. – Инга сказала, что я равноправный член семьи, между прочим!

– А ты ее слушай больше, Ингу свою замечательную! – Машка, казалось, выкрутила настройку сварливости, на максимум и никак не могла остановиться. А может, и не хотела.

– Машка, я тоже за Вадима – сказала Лика, облизывая нож от крема.

– Не жри с ножа! – прикрикнула на Лику Машка – злая станешь! Так получается, все все знают, и все за Вадима? – плечи Машки внезапно опустились, и она смирилась с решением большинства. – Ну, Рыцарь, как хочешь!

– Так я так и хочу, Марья – усмехнулся Вадим. – Тем более, я же не на улицу ухожу! У меня есть своя берлога! Нам с кошками там вполне комфортно будет! А то мы, на самом деле, как в той сказке про теремок! Мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик-побегайчик, ну и далее по списку! Давай, Марья, откровенно. Многовато нас здесь, даже учитывая большую площадь! Поэтому и решил я съехать. Ты только не драматизируй, Красна Марья! Я же из города не уезжаю! В гости будем ходить друг к другу, а?

– Не уезжает он, блин! – проворчала Машка – А кто за этим дурдомом присматривать будет?!

– Я думаю, сами справитесь – сказал Вадим. – У вас командир есть.

– Только знаешь как давай сделаем? – сказала Инга. – Ты не в свою берлогу, а в квартиру Наташи поедешь! С генералом я договорюсь. Там, все-таки, хоть на человеческое жилище, похоже. А берлога твоя, уж извини, пещера питекантропа какая-то, а не жилище хомо сапиенса!

Вадим задумался. Ему было немного не по себе от того, что возможно, придется жить в квартире Наташи. Он вышел на террасу, закурил.

Следом вышла Инга, за ней – Беата.

– Ты чего? – спросила Инга – Боишься в квартиру Наташи ехать?

– Да не то, чтобы боюсь – Вадим выпустил длинную струю дыма, задумчиво посмотрел на город. – Скоро совсем холодно станет – сказал он непонятно зачем. – Просто немного не по себе. Тяжеловато.

– Понимаю – кивнула Инга и тоже закурила. – Но ведь времени достаточно прошло, разве нет?

– Время… – как эхо, сказал Вадим. – Это которое лечит? Прошло, согласен! Только не знаю, вылечило ли оно, вот в чем дело!

– Ну так, пока не попробуешь – не узнаешь! – улыбнулась Инга. – Ну так что решил, Вадим Острогов?

– Пожалуй, соглашусь с тобой, Инга Алова – усмехнулся Вадим.

– Дядя Вадим – сказала Беата – А хотите, я помогу вам вещи собрать?

– Помоги, Беаточка, помоги – сказал Вадим со вздохом. – Эх, терем-теремок, даже жалко уезжать!

– Так не уезжай! – воскликнула Инга. – Тебя же не гонит никто!

– Ну уж нет – сказал Вадим, как будто даже рассердившись на себя. – Поеду! А то заерзал, как девица на смотринах! Пойдем, Беата, чемоданы паковать! – И Вадим с Беатой ушли с террасы.

Инга осталась одна. Она стояла, опершись на холодные блестящие трубы ограждения, курила и думала о том, что вот так, по одному, наверное, все обитатели их теремка, разъедутся по собственным домам. Вот и Вита с Максимом уже заикались об отдельной квартире, где не придется толкаться, как слонам на водопое, на кухне или ждать своей очереди в сауну. Да и чисто бытовые мелочи потихоньку начинали раздражать всех. Машка так и не научилась, например, класть одежду на места, а просто бросала все в кучи на диван или на кресла. А эта ее любовь щеголять почти в чем мать родила?! При наличии мужчин в доме, такие ее выходы в маечках на голое тело, смущали всех, даже девчонок. Инга вздохнула. Кто-кто в теремочке живет? – сказала она вслух.

– Да похоже, скоро никого не останется – ответила она сама себе, затушила окурок в пепельнице и ушла с террасы…

…Беата вошла в гостиную в огромном железном шлеме, который падал ей на глаза. Правая ее рука была в железной перчатке.

– Господи! – сказала Инга – Что это такое?! Рыцарь, ты зачем ребенка в железо заковал?!

– Я не ребенок, а эта… Фармазонка! – сказала Беата, гордо вскинув голову и лязгнув железной перчаткой.

– Ктооо?! – протянула Машка, сидящая на диване и с большим любопытством наблюдающая за сборами Вадима.

– Амазонка она – сказал Вадим. – Беата, я же тебе рассказывал!

– Та ты много про кого рассказывал! – сказала Беата, снова сжимая руку. Похоже, ей понравился металлический лязг, производимый перчаткой. – И про амазонок, и про Валькирий и про этих… которые себе одну грудь отрезали, а потом это место прижигали каленым железом.

– Так это амазонки и есть! – сказал Вадим. – Эх ты, знаток женщин-воительниц!

– Чего отрезали?! – встрепенулась Машка и взглянула на свою немаленькую грудь так, словно прямо сейчас ее собирались произвести в амазонки и отрезать одну грудь. – Такую красоту и отрезать?! Они там что, в древнем мире, совсем ку-ку?!

– Это у тебя красота! – сказала Инга – А если у кого-то до твоей красоты пару размеров не дотягивает? И кстати, зачем отрезали-то?

– Чтобы не мешала из лука стрелять! – авторитетно заявила Беата. – Они скакали на конях и стреляли из луков! И все их боялись! Особенно мужчины!

– Да, такой древний прообраз феминисток – хмыкнул Максим. – Сильные и независимые!

– Тут кто-то против феминисток?! – спросила Машка, приподняв бровь и тряхнув волосами. – Девки, наших бьют!

– Кто посмел? – выглянула Вита из дверей кухни. Они с Ликой готовили там ужин.

– Муженек твой ненаглядный – пожаловалась Машка.

– Не мог он! – решительно сказала Вита – Наговариваешь, Красная, на семью нашу! Грех это! – и Вита исчезла на кухне, показав Машке язык.

– Мне это подарили – сказала Беата и снова лязгнула перчаткой и задирая голову, чтобы видно было из-под сползающего на глаза шлема.

– А ведь ты, Вадим, прав! – задумчиво сказал Максим – У нас действительно дурдом! Так что вали, пока с ума не сошел!

– Так я и валю! – ответил Вадим. – Инга, дашь баул попрочнее? Железяки свои сложить?

– Конечно дам! – ответила Инга – А ты что, правда Беате подарил перчатку и шлем?

– Конечно правда! – сказал Вадим – Я ей еще кинжал сделаю!

– Ура! – сказала Беата – У меня будет свой кинжал!

– Ты бы еще ей боевой топор сделал! – проворчала Инга – Я ее на танцы определю, чтобы женственности набиралась. А то от этого самбо, блин, растет пацанка-пацанкой!

– Очень даже она женственная – возразил Вадим. – Настоящая принцесса! Стройная и красивая! А самбо… Принцессам надо иногда уметь в глаз дать злобным карликам и прочим кобольдам!