Вот только я вся подрагиваю от того, что остаюсь один на один с Лесницким. Аромат его духов окутывает меня.

И я вновь его хочу. Да что со мной такое? Меня же чуть не изнасиловали, а я чуть ли не теку.

– Карамелька, вот умеешь ты выбирать мужиков, – говорит с улыбкой на губах Игорь, вновь обводя меня взглядом.

Лениво смотрит, высокомерно.

Я прищуриваюсь.

– Вас тоже в свое время выбрала, – тут же отвечаю я.

В его глазах вспыхивает огонек заинтересованности.

– Всегда можно повторить, – говорит он. – Ты одуряюще пахнешь сладостью. Я запомнил.

– Но это не значит, что мы опять должны. Мы же договорились в прошлый раз, – хрипло говорю я, глядя в его глаза.

– Договорились, но всегда можно отменить договоренности, – говорит Игорь.

– О, кстати, у нас там изменение в планах…

И я замолкаю, потому что он делает шаг ко мне.

– С тобой все в порядке? – спрашивает он участливо.

А в глазах все тот же огонь.

– Да, он не успел ничего сделать, – киваю я и отступаю.

Поясницей упираюсь в стол. Сердце бешено колотится, готовое вот-вот выскочить.

– А вы о работе хотели поговорить?

Мужчина подается вперед. Миг, и его губы опускаются на мои. Он как лавина надвигается на меня, а я не в силах сопротивляться. Прижимаюсь к нему. Давлю животом на него.

И тут он замирает. Его язык перестает терзать мой рот. Игорь слегка отстраняется и смотрит вниз. Туда, где живот упирается в него. Еще и малыш решает нас порадовать и начинает толкаться.

– Ты беременна? – удивленно спрашивает он.

– А, да, – киваю я.

Щеки и губы горят. Кровь, горячая, как лава, течет по венам. И опять я хочу.

– Оу, – только и может сказать Игорь.

– То есть вы не поняли? – почему-то спрашиваю я.

Становится обидно. Он же меня в кабинете зажал. Неужели еще там не понял, что я беременна?

– Можно я не буду говорить вслух, о чем подумал? – тут же говорит он ошарашенно.

Затем и вовсе отступает от меня.

– Ты замужем? – внезапно спрашивает Игорь и вновь смотрит мне в глаза.

Я густо краснею. Внезапный вопрос. Особенно после произошедшего. Особенно после поцелуя. Да за кого он меня принимает?

И весь спектр моих эмоций отображается в глазах Игоря. Так нельзя. Я профессионал. Я не имею права срываться на клиентов, даже если хочется послать их в пешее эротическое. Я должна быть спокойна. Но это не так. Пульс зашкаливает. Перед глазами чуть ли не расплывается все. Могу сорваться. Поэтому вспоминаю терапию успокоения и просто размеренно дышу.

Он переводит взгляд на мои руки. Я уже представляю, как в его голове проносятся мысли о том, что я замужем и целуюсь тут. М-да, ничего так работничка нанял.

– Нет, – признаюсь тут же я. – Я не замужем. Так что совесть мучить точно не будет.

Игоря аж отпускает. Он тяжело вздыхает и хмыкает. Потирает рукой свое лицо, а взгляд то и дело падает на живот. И хочется ему сказать о ребенке. Опять. Ведь неважно, кто он. Бандит, просто авторитет, бизнесмен или обычный менеджер. Отец должен знать о своем ребенке. И я готова ему сказать. Готова открыть рот. Это же так просто – сказать правду. Если б не мой страх. Для кого-то беременность и дети – радость. Особенно если это семейная пара. Но уж точно не для нас. Мы всего лишь случайно оказались в постели один раз. Ладно, перед постелью еще был коридор, ванная и так далее. Но все равно это не повод.

– Просто так вышло, – мой голос срывается на хрип.

– Так, ладно, – останавливает меня Игорь. – Ты извини, что я так полез. Я ж не знаю, как там у вас, беременных.

– Врач не запрещал, – отвечаю я.

И тут же сглатываю комок, подобравшийся к горлу. Боже, что я несу? Это все желание моего тела, которое не может просто так никуда деться.

Неловкая пауза виснет между нами.

– Кстати, раз уж мы здесь, тогда обсудим место проведения праздника? – тут же перевожу тему.

Потому что уж точно не хочу говорить сейчас с Игорем о сексе беременных женщин.

– Не сегодня, – морщится Игорь. – Ты же там все знаешь, все понимаешь – решай. Я только подпишу.

Я киваю. Как-то неловко рядом с ним. Ага, точно так же неловко, как и полгода назад было. Но его запах все еще витает в воздухе, и мне так приятно его вдыхать.

– Хорошо, – говорю я.

Уголки губ дергаются.

Ловлю темный взгляд. Тот самый глубокий и пристальный.

Игорь будто слегка подвисает. Его взгляд устремляется на окно вип-зоны. Руки то и дело сжимаются в кулаки.

Страшно становится, а потому я спешу на выход. Ну вот. Он узнал о том, что я беременна. Интересно, у него могла хотя бы появиться мысль, что это от него?

В груди начинает жечь. Огонь расползается по всему телу, а на глаза наворачиваются слезы. Я корю себя за то, что не сказала ему. Руки прижимаются к животу.

За дверью вип-зоны я обнаруживаю Снежану. Секретарша Лесницкого обводит меня взглядом. Опять задерживает взгляд на животе и хмыкает.

– До свидания, – выдавливаю из себя улыбку.

– До свидания, – получаю пищащий ответ.

Секретарша тут же влетает к Лесницкому в вип-зону.

Тут же жмурюсь. Грудь вновь сдавливает в районе сердца. Вот чего так реагировать? У нас просто случайная связь была.

Я же стараюсь не думать о том, что Лесницкий там с секретаршей будет делать. Это уже не мое дело. Но почему-то встреча с прошлым дает о себе знать.

У меня в сердце раздрай. Потому что задевает. Потому что не хочется думать о том, сколько у него любовниц было после меня, но все равно думаю. Не могу по-другому.

И стоит уже забыть и продолжать жить дальше. В конце концов, у меня будет ребенок. Ему точно нужна мать. Ну, желательно целая и здоровая. А все остальное не так важно. Или важно? Я запуталась. Действительно запуталась.

Забираю Катю из ресторана, и мы разъезжаемся по домам.

– Анечка, – слышится в трубке голос Надежды Михайловны. – Я ничего не понимаю, но от заказа нам нужно отказаться. Пришло указание сверху.

Я недоуменно смотрю на экран. Как это отказались?

– Точно? Просто мне Лесницкий ничего не говорил. Даже наоборот – поощрил и сказал предоставить ему идеи.

По телу пробегают неприятные мурашки.

– А нам вот сказали, что из-за того, что вы там с рестораном не договорились, сказали нанять другую фирму, – говорит она.

Ничего не понимаю.

– Надежда Михайловна, а вы мне можете дать номер Лесницкого? Или я сама приду, – говорю я.

– Анечка, не могу. Начальство же.

– Он мне давал когда-то. Но я не могу дозвониться, – поясняю я.

В кабинет заходит мать. Высокая темноволосая женщина пятидесяти лет. В брендовой одежде и с сумочкой такой стоимости, что можно несколько холодильников купить. Вот я и думаю, смотря на нее, точно ли у нас огромные проблемы на фирме?

– А, так я все равно не могу. Мне действительно очень жаль, – говорит Надежда Михайловна.

– Может, все же как-то договориться? – смотрю в карие глаза матери.

У нас цвет глаз похожий. Она грациозно садится на стул и смотрит на меня, ожидая, когда я договорю. Ее острый взгляд так и колет меня. Мать начинает постукивать ногтями по столу.

Я немного отвлекаюсь на нее, прослушивая половину того, что говорит Надежда Михайловна.

– Так что извините, но никак. До свидания, – и кладет трубку.

Я опускаю свой смартфон и перевожу взгляд на мать.

– Что такое? – надменно спрашивает она.

Я с ней по телефону не люблю говорить, а в жизни тем более. Как окатит волной презрения, так сразу желание общаться и пропадает.

– Заказ отменен, – говорю я.

– Да и плевать, пока у нас есть “Кондитре”, – машет рукой.

Я смотрю на нее и тяжело вздыхаю.

– “Кондитре” отказались? – ее глаза вмиг темнеют. – Аня, что ты натворила? Или это все из-за того, что ты беременна? Ну точно! Такая солидная фирма не может себе позволить…

– Мама, перестань, – обрываю ее. – Я и сама не понимаю, что происходит. Мы с Лесницким договорились, что как только я все подготовлю, то могу ему показать проект и смету.