- Ну вот. Поэтому мне и пришлось бежать. С благословения мамы, конечно. Я присмотрела покупательницу посимпатичней, которая покупала корм для рыб, и запрыгнула к ней в сумочку. Мама сказала, что те, кто держат рыб, обычно не заводят котов. Видимо, она ошиблась. Но мне кажется, мы с вами поладили, правда?

  - Подождите, - удивился Тобиас. - Но ведь Мэми ходила в магазин вчера!

  - Я осматривалась. И старалась не попадаться вам на глаза. Только я не увидела ни одной рыбы.

  - Рыбы живут в саду. То есть, в пруду.

  - Пруд! Сад! Вы мне покажете?

  - Конечно, - сказал Тобиас, но продолжить не успел, потому что внезапно раздался страшный визг:

  - Иииииииии! Крыса!

  От неожиданности Селестина с Тобиасом окаменели, потом Тобиас возразил:

  - Во-первых, это мышь...

  Но его хозяйка, взгромоздившаяся на стул, не слушала и продолжала визжать:

  - Лови ее! Что ты смотришь?! Скорей, а то убежит и разведется в больших количествах! Прыгай!

  И Тобиас прыгнул. А когда выпрямился, Селестина безжизненно свисала у него из пасти. Он гордо прошел мимо стоящей на стуле хозяйки и удалился в сад. Он нес Селестину очень бережно и осторожно, так что на ее нежной шкурке не осталось ни единой царапинки, и положил мышку в садовый кошачий домик, специально устроенный, чтобы Тобиас мог любоваться природой во время дождя.

  - Ну вот, поживете пока тут. А потом я заберу вас в дом, никто и не заметит.

  - Спасибо, спасибо! Вы мой герой! Вы не только красивы, как бог, но еще и добры, находчивы, изобретательны!

  - Да, я такой. И еще я отважный ловец мышей, - ухмыльнулся Тобиас в усы. - Но для завершения образа мне кое-что нужно. Вы не могли бы пожертвовать несколько ваших волосков?

  - Сколько угодно!

  Селестина выдернула пучок белых волосков и прилепила их к носу кота.

  - Да, именно так! Пусть человеки думают, что я вас съел.

  И Тобиас удалился в дом, а Селестина забилась в самый дальний уголок домика, свернулась в клубочек, удовлетворенно вздохнула и заснула глубоким сном. Путешествие в дамской сумочке далось ей нелегко - там было темно, неудобно и душно, хотя Селестина и прогрызла маленькую дырочку, чтобы дышать и смотреть. К тому же сумочка все время покачивалась и дергалась - к концу путешествия Селестину укачало так, что она даже не сделала попытки вылезти, когда хозяйка поставила сумочку на подзеркальный столик, а некоторое время отлеживалась на дне между косметичкой и очешником, беспомощно вытянув лапки и просунув нос в прогрызенную дырочку. Отлежавшись, она пробралась к выходу - хозяйка, к счастью, оставила сумку открытой, а то Селестине вряд ли бы удалось открыть изнутри створки сумки, которые защелкивались. Селестина быстро спустилась по ножке столика вниз и прошмыгнула в комнату, держась ближе к плинтусу. Она очень боялась, но старалась храбриться.

  Остаток дня и все следующее утро Селестина присматривалась к обитателям дома, не в силах сообразить, сколько их всего, потому что вечером Мэми и Дэди принимали гостей. Присутствие кота стало неприятной неожиданностью для Селестины - конечно, в зоомагазине она имела дело с представителями семейства кошачьих, но то были маленькие котята, глупые и игривые. Такого огромного кота Селестина видела впервые, но, понаблюдав за ним, поняла, что он добродушен и ленив. А Тобиас даже не унюхал Селестину, потому что она вся пропиталась запахами, исходившими из косметички Мэми. Ночью Селестина почти не спала - переживала, даже поплакала немножко, вспоминая маму и зоомагазин, где было так привычно и уютно. Ах, если бы не удав! А тут, в большом и неизведанном мире, все казалось пугающим и странным.

  Дом, в котором волею судьбы очутилась Селестина, был небольшой, двухэтажный. Располагался он на тенистой улочке в ряду точно таких же домиков, каждый из которых был окрашен в свой собственный цвет. Этот щеголял нежным оттенком "само" (цвет невыспавшегося лосося) и белым декором. Из чего сразу можно было сделать вывод: главная в доме - Мэми. Ее мужчины предпочли бы более брутальные цвета, но даже не заикались на эту тему. Дом справа был окрашен в ярко-бирюзовый, а слева - в лиловый.

  Сад, о котором говорил Тобиас, находился на заднем дворе. Дворик имел форму прямоугольника и был ограничен с одной стороны домом, а с трех других - заборами, отделяющими участок от соседних домов и от проезжей части. Уличный забор был из частой сетки, правый - каменный, левый - деревянный. Вдоль заборов стояли разнокалиберные керамические горшки с можжевельниками и цветами, на миниатюрных газонах росла зеленая трава, которую Мэми собственноручно подстригала ножницами, а в правом углу двора даже притулилось деревце - небольшая сакура.

  В центре был устроен пруд, тоже прямоугольный. Его "берега" украшали заросли ирисов и осоки, а на воде колыхались листья и цветы кувшинок, между которыми плавали большие рыбы - разноцветные карпы кои. Рыб было всего пять, но они отличались такой пятнистостью и шустростью, что создавалось впечатление целых пятнадцати. Звали их так: Ван (белый с черными пятнами), Туу (красный с черными пятнами), Фрири (просто красный), Фофо (золотая с красными пятнами) и Файфи (красная с золотыми пятнами). Фофо - самая большая и самая старая, но не самая мудрая. Честно говоря, все они были глуповаты.

  Тобиас часами лежал на деревянном бортике пруда, глядя на кувшинки и следя за передвижениями рыб. Он опускал вниз лапу, а то и лакал прохладную воду, вкусную, словно рыбный суп. Тогда карпы приплывали, таращили на него глаза, открывали круглые рты и даже высовывались наружу. Порой Тобиас трогал голову Фрири или Вана, а они хватали его лапу мокрыми мягкими губами. А то он сбрасывал в пруд немножко рыбьего корма, наблюдая, как закипала вода вокруг мельтешащих рыбьих тел. В последнее время это было его постоянное времяпрепровождение, потому что Тобиас пребывал в глубокой меланхолии. Дело в том, что в соседнем лиловом домике, что скрывался за деревянным забором, не так давно появилась кошка. Тобиас увидал ее в щель между досками и долго смотрел, прижимаясь к отверстию то одним, то другим глазом. Ах, как прекрасна была незнакомка! И как неприступна разделяющая их преграда...

   В молодые годы Тобиас пытался прорваться за ограждения, но каменный забор оказался совершенно неодолимым, к тому же за ним жила мелкая, но злобная собачонка, связываться с которой не хотелось. Конечно, Тобиас легко мог взобраться по сетке, но хозяева предусмотрительно прикрепили наверху специальную анти-котиную планку, которая поворачивалась вокруг оси, как только кот цеплял ее лапой. Самым многообещающим выглядел забор деревянный, и Тобиас пару раз даже смог запрыгнуть на его верх и оглядеть окрестности. В то время ничего интересного у соседей не наблюдалось: даже рыбного прудика не было, один скучный газон и лиловые фиалки в горшках. Но с тех пор кот обленился и растолстел, а забор, похоже, каким-то неведомым образом сильно подрос в вышину. Поэтому Тобиас страдал, наблюдая свою тайную возлюбленную в щелочку.