Падшая стояла, по-девичьи тонкая, словно былинка, в длинном просторном одеянии, в венке из полевых цветов, а большие глаза прямо-таки впивались в Соллей, держали, не отпускали.

– Слушай меня внимательно, чародейка. Слушай, если и ты, и твои братья хотите уцелеть. Сюда идут Дальние – вам их не остановить.

– Мы… мы должны… – хрипло выдавила Соллей. – Должны… остановить. Иначе… зачем это всё?

– Зачем вся жизнь, если она кончается смертью? – пожала тонкими плечами младшая. – Все обречены умереть, от мельчайшей былинки до нас, богов. Таков закон.

– Но ты же только что сказала…

– Я прекрасно помню, что я сказала, – оборвала богиня. – Люди восставали и будут восставать против смертной обречённости, таковыми их создал Творец, и, мне кажется, я знаю, с какой целью. Вы с братьями – часть всё того же восстания. Так вот, слушай меня, колдунья. Что бы вы ни задумали – открытой силой Дальних не остановить.

– Кольцо всех чародеев… – вырвалось у Соллей, и младшая кивнула, словно соглашаясь.

– Разумеется. Кольцо всех – ну, или почти всех – чародеев Упорядоченного, включая, конечно же, и Долину Магов; равно как и ей подобные места. Логично. Ожидаемо. Думаешь, Дальние об этом не подозревают?..

– Великая, – голос Соллей полнила горечь, – если бы ты, могучая, дала нам совет раньше…

– Давать людям советы – нарушение Закона Равновесия. Это значит, что смертные заслуживают свою участь, если не могут сами опрокинуть ненавистный им порядок.

– Бред! Выдумки! Уловки!.. – Соллей теряла самообладание.

– Возьми себя в руки, волшебница, – голос Падшей посуровел. – И подумай над моими словами.

– А толку?!

– Мне кое-что от тебя нужно, – прищурилась богиня. – А тебе от меня.

– Я готова. – Соллей поднялась, сжала кулаки, вновь вонзая ногти в ладони. Она должна выдержать. Любой ценой.

– Есть способ, помимо того, что измыслили вы с родичами. Он спасёт не всё, даже не многое, но кое-что – убережёт.

– Навроде того, что мы сделали с…

– С моими братьями и сёстрами? Примерно, однако барьеры Творца, когда они в пределах сущего, Дальних остановят не слишком надолго – по нашим меркам, по меркам богов. Хаос бы остановил, а так – нет. Так что созданный вами пузырь просуществует хоть и дольше всего остального, но не так долго – четыре-пять тысяч лет по внутреннему счёту. Для смертных, оказавшихся там, – целая эпоха, для моей родни – краткий миг. Но я объясню тебе, колдунья, как сделать так, что каждый из нас, у кого достанет силы, сможет переждать на свободе, там, в тёмной океане, в чёрном пламени…

– В Хаосе… – выдохнула Соллей.

Младшая молча кивнула.

– Но это же…

Богиня отрицательно покачала головой.

– Барьеры Творца сдерживают Хаос, чтобы он не поглотил сущее. Но нигде не сказано, что обитатели Упорядоченного не могут сами выйти туда. Вы научились создавать те же самые преграды – почти те же самые, – что сдерживают тёмный огонь на границах сущего. Представь теперь, что это окутывает не множество миров, а одного-единственного человека – или бога, неважно.

– Невозможно… откуда взять силы?.. Они иссякнут – очень быстро!..

– Всё верно. Иссякнут. Бесконечно пребывать в Хаосе может лишь монада Творца. Монада – знаешь, что это такое?..

– Знаю, великая. Мы читали запретные труды ушедших Поколений.

– Вот как! Добрались до архива Замка Всех Древних? – подняла бровь богиня.

– Добрались, великая. Тем более, что настоящего хозяина там так и не появилось. Его пытались восстановить, ты помнишь, но не преуспели. Ну, мы с братьями и решили – чего добру пропадать? Охранные чары сильны там и по сю пору, но мы справились.

– Мы отвлеклись, – строго сказала Падшая. – Слушай же, колдунья. Я знаю, вы держите слово… пока вам это выгодно, и так, чтобы нельзя было придраться. То есть законы Равновесия вам известны даже в малостях. Так вот, мне нужна сила. Куда больше, чем у меня сейчас, бледной тени того, что было. Дай мне её – и получишь секрет нашей брони, брони богов.

– Но… великая… какой же в этом смысл? Любые запасы в Хаосе рано или поздно иссякнут…

– До того, как они иссякнут, – прозвучало внушительное, – может случиться очень и очень многое, и такое, что всё изменит. Да-да, всё изменит, чародейка.

– Что может измениться и что это изменит? Если мы не сдержим Дальних, всё обратится в один кристалл!..

– Вы лишь даром растратите собранную силу, – сказала Падшая. – Дальние умеют справляться с подобными ударами; они, собственно говоря, выдержат и не такое. Единственное, что их задержало бы – это если отсечь наступающий лёд барьерами Творца. Это дало бы нам передышку. Небольшую с точки зрения вечности, но дало бы, хотя и не решило бы всё раз и навсегда. Но, насколько я понимаю, вы с братьями не можете проложить эти барьеры одним мановением руки? И, что ещё важнее, не сможете наполнить эти каналы Хаосом?

Она была права, эта богиня.

– Не сможем, – призналась Соллей. – Точнее, сможем, но это потребует очень, очень много времени. Но ты, ты, великая, ты предлагаешь бежать? Спасайся, кто может, а кто не может – тот пусть, как хочет?..

– Не совсем так, – богиня пропустила колкость мимо ушей. – Я стараюсь спасти всё, что можно ещё спасти. Но в основном – да, я предлагаю отступить. Просто потому, что слишком хорошо знаю природу Дальних. А вот выручить всех и каждого всё равно не удастся.

– Ну да, – кивнула Соллей. – Природа такова. Что-то растёт и расцветает, что-то отмирает. Таков ваш закон – звериный закон. Но не людской.

– Людям придется выбирать, – сухо бросила Падшая, – спасти часть или не спасти никого. Довольно пустых слов, колдунья. Да или нет?

Соллей опустила голову, зажмурилась. Они с Кором и Скьёльдом всё продумали… всё так хорошо продумали… так тщательно рассчитали…

– Вы искусно водили за нос моего старшего брата, – Падшая словно прочитала её мысли. – Искусно водили, выманивая, выклянчивая, выпрашивая всё новые и новые секреты, рецепты, прописи, инкантации. Знания. Далеко не все ваши неудачи были на самом деле таковыми; порой вы просто придумывали их, чтобы заполучить от нас что-то ещё. Но, волшебница, не все ваши неудачи были измыслены. Половина их были истинными, невыдуманными провалами и поражениями. Вы далеко не всегда оказывались правы. Что, если вы ошиблись и сейчас?..

– А что, если ошиблась ты?..

– Я не ошиблась. Смотри!..

Зелёные вьюнки вновь рванулись из-под земли, стремительно свиваясь в подобие оконной рамы; пространство за ней мягко засветилось.

– Я давно слежу и за Новым Богом Хедином, и за его подругой, Сигрлинн. Когда-то я знала её очень, очень хорошо. Милостью Дальних она сумела покинуть Упорядоченное, шагнув в пределы Хаоса; а потом вернулась, милостью уже Хедина. Она выдержала натиск чёрного огня, хоть и еле-еле. Смотри же! А в истинности своих слов я клянусь тебе кровью богов, моей собственной кровью и моим собственным именем, и клятва моя нерушима.

Она протянула руку, полоснула себя по запястью невесть откуда взявшейся колючей ветвью. По белоснежной коже заструился карминовый ручеёк.

– Кровью своей, кровью Молодых Богов клянусь и даю нерушимую клятву, именами Орла и Дракона заклинаю, неизречённой сутью Творца скрепляю – слово моё твёрдо, слово моё верно!..

Соллей вздрогнула. Не раз и не два говорила она с Падшими, но никогда никто из них не клялся своей божественной кровью, своей сутью.

– Клятву твою принимаю, великая богиня.

– Тогда смотри, – повторила младшая сестра Ямерта.

И Соллей увидела.

Познавший Тьму исследовал стены своей ловушки. Сооружена она была наспех, как попало, но, чтобы вскрыть глобулу, имеющую в основе своей ту же идею, что и барьеры Творца, понадобится время.

Время!.. То, чего у него сейчас не было, ну вот совсем нисколько.

Мрак вокруг Хедина мог бы показаться абсолютным, но это была иллюзия. Мельчайшие частицы силы проникали внутрь, совсем крошечные, их было недостаточно, чтобы вскрыть капкан чистой мощью – но они говорили о том, что западня далеко не так непроницаема, как хотелось бы её создателям.