Если не считать того, что этот полет был невероятно долгим, то все прошло довольно спокойно. Большую часть я проспала, так как сильно устала после возни с документами в посольстве. У меня была еще одна регистрация, в Лос-Анджелесе, чтобы в моем загранпаспорте сделали необходимые отметки.

— Уважаемые пассажиры, — несмотря на то, что это частный борт, пилот все равно проговаривает эти стандартные вещи, — мы начинаем посадку в аэропорту Санта-Моники, Лос-Анджелес. Убедительная просьба привести спинки ваших кресел в вертикальное положение и пристегнуть ремни безопасности. Температура за бортом составляет тридцать градусов выше нуля по Цельсию.

Скорее всего я вспотею, как проклятая. На борту меня еще спасали кондиционеры, но вот в городе ужасная жара, Хотя, в Омске тоже бывала такая жара, и я все равно ходила в кофтах с длинным рукавом. Надеюсь, что на улице мы пробудем недолго, а в салоне авто будет хороший кондиционер.

— Не беспокойся, они правда ждут встречи с тобой, — улыбается Маск, когда я сажусь в кресло. За иллюминатором начинает показываться земля, облака постепенно остаются за нами и после резкого толчка, я понимаю, что шасси достигли взлетно-посадочной полосы.

За все время у меня не было возможности пообщаться с братом и сестрой отца по видеосвязи или просто созвониться, так что да, я переживала. Хотя сам Илон часто переписывался с ними в мессенджерах и, конечно, они знали о моем существовании.

— Да, конечно, — соглашаюсь я, стараясь убеждать себя в том, что все будет хорошо и семья отца окажется хотя бы на треть такой же адекватной и корректной, как он сам.

— Можешь не париться на счет багажа, его привезут в мой дом, — сообщает Илон, встав с места. Я коротко киваю, и решаю забрать из салона только рюкзак, так как в нем были необходимые для регистрации в стране документы.

Мы идем к зданию аэропорта и жаркое калифорнийское солнце оказывается куда более агрессивным, чем привычное для меня — сибирское. Трава, что растет вдоль полосы, зеленая, но я думаю, что это только благодаря системе полива. В зале регистрации нас встречает какой-то мужчина, как я понимаю из его разговора с отцом — он работает на российское посольство. После чего мы проходим регистрацию и я осознаю, что вот она, странная детская мечта — я в Америке!

— Идем, — зовет меня Маск и мне приходится ускорить свой шаг, чтобы не потерять отца в нескончаемой толпе людей.

Мы минуем арки металлодетектора и наконец оказываемся за пределами шумного аэропорта. Я осматриваюсь по сторонам, надвинув солнцезащитные очки на глаза. Перед нами была огромная парковка, и если бы отец снова не позвал меня, то я бы не поняла, в какой стороне искать его брата.

Кимбалл — высокий, немного выше самого Илона, мужчина, крепкого телосложения. Он в классических синих джинсах и белой рубашке, стоит и ждет нас около серебристой Теслы, которая блестит в лучах солнца.

— Привет, — они обмениваются рукопожатиями, — а ты должно быть Алиса? — Кимбалл наклоняется, так как при моем росте чуть больше полутора метров, разница колоссальная. Ростом я пошла в маму, так как даже несмотря на карьеру модели, она была не очень высокой, около метр шестьдесят семь. Да и родственники с ее стороны тоже не такие высокие, как Маски.

— Добрый день, сэр, — я мягко улыбаюсь, убрав очки с лица. Мне приходится перейти на английский и в целом, это не очень сложно. Илон предупреждал меня, что в семье, кроме него, только Мэй немного говорит по-русски, а Тоска и Кимбалл нет, от слова совсем.

— Кимбалл Маск, — он пожимает мою руку. Мне это определенно нравится, так как я всегда клала на тот стереотип, что с девушками нельзя здороваться подобным образом, — рад знакомству.

— Взаимно, — киваю я, и мы садимся в белоснежный салон. До этого я видела это авто только на видео и фото, но вживую оно определенно круче. Я оставляю рюкзак рядом с собой на сидении.

Дорога занимает около двадцати минут, и вскоре Кимбалл паркуется около гаража огромного особняка белого цвета, с черной крышей. Здание в два этажа, с аккуратными балконами на верхнем и зеленым газоном. Я слышу, как за машиной закрываются ворота.

— Добро пожаловать, — Илон подает мне руку, помогая выйти из машины. Я забираю рюкзак и выхожу. Теперь у меня куда лучший обзор и я могу более детально осмотреть дом.

— Выглядит круто, — с трудом сдерживая эмоции, проговариваю я.

— Все вещи привезут до вечера, — обещает он, перехватив у меня рюкзак, так как тот был довольно тяжелым, — но если тебе что-то нужно, то я могу поторопить своего водителя.

— Все нормально, — заверяю я, так как понимаю, что мне будет чертовски неудобно, если кто-то будет спешить из-за меня.

Вслед за Кимбаллом мы идем к стеклянным дверям, и по дороге я узнаю, что большую часть времени отец живет тут один, за исключением тех случаев, когда гостит его семья или он не в отношениях. Неверное, это грустно иметь такой огромный дом, но при этом жить одному. Я находилась в состоянии одиночества и тоски в своей квартире, которая наверняка поместилась бы в одной из спален этого дома, так что мне сложно сказать, чтобы я испытывала, если бы осталась одна тут.

На удивление, внутри дом не кажется таким огромным. Он обычный, как в типичных американских фильмах и сериалах, которые я постоянно смотрела. Уютная прихожая, с лестницей ведущей на второй этаж.

— Я приготовил для нас ланч, — сообщает Кимбалл. Это определенно мило с его стороны.

— Ты готовил сам? Кажется, что последний раз ты делал это, когда мы учились в колледже, — усмехается Илон, но его брат совершенно никак на это не реагирует и просто уходит куда-то в одну из комнат, — там гостиная, столовая и кухня, — сообщает отец, указав на арку, в которую ушел Кимбалл, — а тут, — он кивает в другую сторону, — мой кабинет, тренажерный зал, кинотеатр. На втором этаже — спальни, комната отдыха, конференц-зал.

Не удивительно, что у него в доме есть конференц-зал. Практично, особенно для человека, который столько времени уделяет работе.

— Если тебе нужно привести себя в порядок, то я могу показать тебе спальню, если нет — то пошли и покушаем, — спрашивает отец.

Я решаю пойти пообедать, а потом пойти в душ и переодеться в что-то из того, что было в рюкзаке. Я кидала туда рубашку и тонкую кофту. Там же была моя техника, кроме фотоаппарата, который был упакован в чемодан. Я планировала возобновить свои занятия по фотографии, ведь в ЛА была куча крутых локаций.

Гостиная простая, с несколькими диванами, камином и большим телевизором. Вдоль одной из стен длинный стеллаж с книгами, и кажется, я понимаю, где буду проводить больше всего времени. По интерьеру дома и не скажешь, что тут живет один из богатейших людей в мире, который хочет колонизировать Марс.

Мы садимся за стол и Кимбалл приносит тарелки, вилки, бокалы, графин с апельсиновым соком и блюдо с чем-то, что очень похоже на запеканку.

— Индейка, картофель, брокколи, спаржа, томаты, сыр и немного чеснока, все нормально? — перечисляет он, посмотрев на меня. Или Мэй говорила ему про мои проблемы с питанием, или он просто боится аллергической реакции.

— Да, конечно, — киваю я.

Готовит он определенно лучше, чем мама, бабушка, или вообще кто-либо в моей жизни. Даже чем Артем, тот придурок, с которым я встречалась, когда училась в медицинском. Тема закончил кулинарный техникум и готовил довольно сносно, но до Кимбалла ему было не то, что как до Марса, а как до соседней Галактики.

— В общем, твоя спальня, — сообщает Илон, когда его брат уезжает, а мы поднимаемся на второй этаж. Комната просторная и светлая, сейчас она утопает в солнечных лучах. Тут есть балкон, с которого открывается прекрасный вид на задний двор с бассейном и зоной для барбекю. Еще большой сад с беседкой.

В помещении светло-бежевые стены. Стоит широкая кровать, с парой тумбочек. Еще стол, кресло, комод с зеркалом и шкаф, встроенный в стену.

— Если что-то не нравится, то поменяем, — спокойно говорит отец, — даже если захочешь убрать стену и соединить комнату с соседней — без проблем.