— Просто невероятно, — она усмехается. Да, мне самой с трудом верится во все происходящее, даже несмотря на то, что с момента знакомства прошла почти неделя, — и что ты теперь планируешь делать?

— Пока что не решила, — ответила я, — но возможно, слетаю с отцом в США, чтобы просто посмотреть, что там и как. Не думаю, что смогу жить в Америке на постоянной основе.

Мы еще некоторое время проводим в Маке, а после решаем немного прогуляться по городу, все же довольно давно не виделись. Обычно, мы с Крис виделись каждый день, когда работали, и лишь иногда наши встречи прерывались на два-три дня, но тогда мы просто переписывались или просто болтали по телефону.

Я правда еще не решила вопрос со своим путешествием в США. Как-то раз папа и во все обмолвился о том, что если у меня есть желание, то он может помочь мне с поступлением в один из университетов Калифорнии, но это казалось для меня как-то слишком сложным, все же у меня не так хорошо с английским. Конечно, я уверенно говорила на этом языке, но считала, что моего уровня не достаточно, чтобы учиться в высшем учебном заведении. Конечно, я думала о том, что скорее всего полечу в штаты на несколько недель, так как хотела познакомится с семьей Илона, но потом снова вернусь в Омск, как-бы странно все это не было.

После того, как мы с Кристиной попрощались и она пошла в сторону остановки, я зашла в супермаркет, чтобы купить еды домой. Пока Илон был в городе, я старалась питаться нормально, хотя и небольшими порциями, чтобы потом не пришлось бежать к унитазу из-за рвотного позыва. Но сейчас, когда его нет, я вернулась к своему привычному состоянию. Сутками ничего не есть, а потом жрать до рвоты. И я не могла ничего с собой поделать. Возможно, он прав, мне нужна помощь, но я не могла попросить о ней.

Сказать о том, что мне нужна помощь, это значит, найти в себе силы рассказать о том, что привело к такому состоянию, а это было невыносимо сложно. Слишком часто в моей жизни случалось дерьмо и я не была готова говорить об этом с кем-то. Даже мама и отчим не знали и трети того, что мне пришлось пережить. Просто они всегда были заняты проблемами младших детей, уделяя им все свое внимание и практически забив на меня. Да и даже если они спрашивали о том, почему я такая и что со мной происходит, ни к чему хорошему эти разговоры не приводили.

В глубине души я боялась осуждения со стороны Маска. Что однажды он, как и все, скажет о том, что я просто себя накручиваю и что мои проблемы полная фигня.

========== Часть 11. ==========

Я довольно спокойно отношусь к новости о том, что Илон задержится в Москве на некоторое время, так как переговоры сильно затянулись. Не хватило того времени, которое он выделил на решение поставленных вопросов изначально. Маск даже предлагал прислать за мной самолет, чтобы я побыла с ним в столице, но я занималась вопросами учебы, так как все же решила полететь в США, так что мне приходится отказаться от предложения. Илон обещает вернуться в Омск, чтобы мы вместе полетели в Калифорнию. Несмотря на то, что я неоднократно предлагала Илону встретить его из аэропорта, он сообщил, что приедет с Аркадием, да и ключи у него были.

Я немного привела квартиру в порядок и закупила продукты, так как в последние дни почти ничего не покупала, так как или ела на ходу, пока занималась делами, или не ела вообще. У меня подобные голодовки были в порядке вещей. Как-то раз я почти неделю ничего не ела и держалась на кофе, воде и нескольких шоколаде с орехами. Тогда я скинула вес и когда в глазах стало периодически темнеть, я поняла что что-то идет не так и я могу просто погибнуть. Пришлось хоть что-то съедать, но потом привычка ничего не есть сменилась каким-то маниакальным желанием съесть как можно больше. Илон был прав, когда спросил о РПП. Оно у меня было и я в этом не сомневалась.

Я не знала во сколько именно прилетит отец, так что почти весь день провожу дома, разбирая и перепечатывая все те заметки, которые успела сделать пока Маска не было в городе. Как-бы все не складывалась жизнь, я должна работать над книгой, а Илон, даже находясь в Москве, продолжал скидывать мне материалы, которые могли бы помочь мне в работе и я тратила много время на их изучение и конспектирование.

— Алиса, я дома, — я вздрагиваю, когда слышу из коридора голос Маска. Видимо, я снова ушла в работу с головой и ничего не замечаю вокруг.

— Привет, — я выхожу, чтобы встретитесь его. Он стягивает с себя ботинки и оставив куртку на вешалке, обнимает меня, — как добрался?

- Все хорошо, — заверяет он, — немного устал, но в целом, все нормально. Мне кажется, или ты немного похудела? — отмечает Маск, отпуская меня из объятий. Я отвожу взгляд в сторону и просто пожимаю плечами. Конечно, я потеряла несколько килограмм за это время, а если учесть, что я и без того была близка к анорексии, то это заметно даже несмотря на то, что я одета в обычную кофту.

— Думаю, что тебе кажется, — я натянуто улыбаюсь. Не хочу грузить его своими проблемами, к тому же, все эти изменения веса у меня частое явление. Думаю, что очень скоро я снова смогу набрать килограммы и все будет в порядке, — ты, наверное, голоден? Я приготовила ужин.

Сейчас почти шесть вечера, так что самое подходящее время для моей запеканки из курицы, овощей и сыра. Еще я испекла имбирное печенье, но не была уверена в том, что оно съедобное, так как выпечка явно не мое.

— Да, я только переоденусь и приму душ, — сообщает отец, забрав свои рюкзак и дорожную сумку. Он уходит в гостиную, а я к себе, чтобы забрать телефон и пойти на кухню. Одернув рукава черной толстовки, я убеждаюсь в том, что ни один из шрамов не видно.

Пока что я не думала о том, как буду жить в Калифорнии, ведь так почти всегда там стояла жара и ходить в толстовке будет невыносимо. А все мои руки покрывали глубокие порезы и даже ожоги, которые я оставляла сама себе. Я не хотела, чтобы все это кто-то видел, поэтому мне следовало продумать какой-то план действий.

— Выглядит аппетитно, — Маск трет волосы синим полотенцем и проходит на кухню. Выглядит он куда более свежим и отдохнувшим, чем сорок минут назад, когда только зашел в квартиру, — но я думал, что мы будем ужинать вместе.

Я смогла убрать с поверхностей все лишнее. Кое-что отправилось в шкаф, а что-то и вовсе на свалку. У меня было слишком много ненужного барахла, которое просто занимало у меня место, которого итак было не много.

— Я не голодна, — я едва заметно улыбаюсь. Как ни странно, но чем меньше я ела, тем реже испытывала голод.

— И как давно ты не голодна? — хмурится Маск и я нервно сглатываю. Он строго смотрит на меня, сложа руки на груди. Ну вот, он стал родителем. Этот взгляд ни с кем не спутаешь. По спине бежит холодок и я прикусываю нижнюю губу, стараясь не зарыдать снова.

— Я правда еще не хочу. Я ела около часа назад, так что поужинаю немного позже. Но если хочешь, то я могу посидеть тут с тобой и мы просто поболтаем, — я говорю быстро, часто запинаясь и почти не смотря на отца, хотя даже затылком я чувствую его сердитый взгляд.

— Пожалуйста, не заговаривай мне зубы, — в этот момент его акцент становится еще более заметным и сильно режет слух. Мы почти не переходили на английский, но при необходимости, я могу в любой момент начать говорить на нем, — просто скажи, что произошло пока меня не было и я смогу придумать, как тебе помочь, если это необходимо.

А что произошло? Можно сказать, что ничего фатального, что могло бы привести к таким осложнениям в моем состоянии. Я просто много работала, порой забывая о том, что необходимо кушать хотя-бы несколько раз в день, словно он сам не знает, что такое случается. Я читала и смотрела его интервью, так что в курсе про то, как он завтракал шоколадками и кофе.

— Все в порядке, — шепчу я, собрав себя в кучу, хотя это становилось все сложнее и сложнее, — я просто… ну работала и все правда нормально.

Я поднимаю взгляд и вижу, что строгость во взгляде сменило сожаление или даже отчаянье. Я никогда не сталкивалась с тем, чтобы родители так долго пытались разобраться в том, что со мной происходит. Обычно они были довольны хотя-бы каким-то ответом, каким бы он не был.