— Привет, Рита, — дядя протягивает мне тарелку с омлетом, — бекон смотри на столе. Если его еще не съели, — я вяло улыбаюсь в ответ и отставив тарелку, начинаю готовить себе кофе.

Пока я жду кофе, делаю себе сэндвич с беконом, который все же еще был в наличии и с сыром. Мне стоит поговорить на счет перевозки моих вещей, иначе у всех появятся планы.

— Папа, мне нужно перевести вещи к себе домой, — начинаю я, сев рядом с Анжелой. Самое сложное, было найти на стойке свободное место и папа отодвигает листы, чтобы я смогла поставить тарелку.

— Рит, сегодня вообще никак, — виновато отвечает папа, оторвавшись от работы, — мы сейчас едем на студию, нужно оговорить изменения в графике съемок.

— Да. Конечно, я возьму такси если что, — я реагирую на подобное совершенно спокойно, так как понимаю, что их работа не нормирована и часто не зависит от них.

Я могла попросить Себастиана о помощи, но мне, как всегда, было неудобно это делать. Хотя, конечно же, что вполне ожидаемо, он не откажет мне в помощи. После завтрака я остаюсь дома одна и начинаю собирать немногочисленные вещи, которые я выкладывала, чтобы переодеться и принять душ.

sebastian_stan

Привет, да бывает всякое.

Но я рад, что ты в городе.

Можем встретиться хоть сейчас.

Ты у себя или у папы.

Ладно, придется пользоваться его добротой. В этот раз, так как вещей много и я просто физически с этим не справлюсь.

rita_russo

Я у папы и мне просто жизненно необходим

кто-то такой большой и сильный, как ты.

sebastian_stan

Почему мне уже становится страшно?

Ладно, я буду через час и обо всем

Расскажешь на месте.

Я нервно выдыхаю и окидываю взглядом сумки. Мне кажется, что из Багдада я привезла вещей куда больше, чем увезла туда. Хотя, еще перед днем рождением Тома, когда мы только вернулись из пустыни, я успела купить подарки своим друзьям и они занимали две сумки.

Сегодня довольно пасмурный день и скорее всего к вечеру будет дождь, так что я достаю из чемодана кроссовки, худи мятного цвета и узкие джинсы. Собрав волосы в высокий хвост, я переодеваюсь и окончательно заканчиваю паковать вещи.

— Ого, пожалуйста, скажи, что тут не разделанный труп, — с мольбой просит Себс, проходя в прихожую. Он в черной кожаной куртке, белой футболке с каким-то непонятным принтом и в джинсах. Волосы взъерошены.

— К сожалению или, к счастью — нет, — я рассмеялась и обняла его, привстав на цыпочки, — а ты колючий, — отметила я, поцеловав Себастиана в щеку.

— Ладно, давай будем думать, как запихать все это в машину, — Стэн чешет затылок, осматривая сумки.

— Да, давай, — я иду к чемодану, чтобы подтащить его поближе к дверям.

— Куда? — останавливает меня Себс, перехватив чемодан, — ты сказала, что тебе нужен кто-то большой и сильный, вот я здесь, так что я все сам все перетаскаю.

Я густо краснею, но спорить не решаюсь, лишь стою, придерживая дверь, чтобы Себастиан смог отнести вещи в машину. Большую часть он убирает в багажник и только сумку с оборудованием — на заднее сидение.

— Ну что, поехали? — он подходит ко мне и несколько минут мы молча стоим, смотря друг на друга. Он старше меня, причем хорошо так старше, больше, чем на 10 лет, но этого почти не заметно. То ли я выгляжу старше, то ли он моложе.

— Да, конечно, — я все же отрываю взгляд и забрав с дивана рюкзак, проверяю, чтобы везде был выключен свет, после чего закрываю дом.

— Как прошла поездка? — интересуется он, когда мы уже сели в машину и взяли курс на Оушен Парк.

— Себс, — ладно, рано или поздно, я должна была это сделать, так что пусть будет сейчас, — ты мне нравишься… сильно…

— Ты мне тоже, — он улыбается, — я понимаю, что сейчас это будет звучать странно или даже дико, но… может начнем уже встречаться?

— Да.

========== Часть 12. ==========

— Доктор Рита? — тонкий и жалобный детский голос пробивает меня до дрожи. Я в панике озираясь по сторонам, до боли в груди боюсь увидеть обладательницу голоса. Я прекрасно знаю, кто это.

— Ребекка? — в панике шепчу я, когда нахожу взглядом крохотную фигурку, что стоит в сплошной темноте. Девчушка с жиденькими волосами и бледной кожей смотрит на меня своими огромными глазами. В горле образуется ком, и я, стою, как вкопанная, ощущая, как по моему лицу текут соленые слезы, — мне так жаль, малыш…

— Вы обещали, что я буду жить, — по-детски наивно говорит она, — говорили, что все будет хорошо.

С каждым словом малышка приближается ко мне, а я не могу даже пальцем пошевелить. Меня словно парализовало. Я лишь молча смотрю на нее и рыдаю. Ее тонкие пальчики, с почти прозрачной кожей, тянутся ко мне. Они касаются моей руки и я ощущаю холод, который пробирает до костей, словно я коснулась до глыбы льда.

Я вскрикиваю, и распахнув глаза, подскакиваю, хватаясь за горло. С трудом преодолев это ужасное состояние после кошмара, я оглядываюсь. Я в своей спальне, все в порядке.

— Эй, все хорошо? — черт, Себс, что он тут делает? Я смутно помню, что было вчера. Только то, что мы начали встречаться. Возможно, я приняла слишком преждевременное решение, но что сделано, то сделано. Себастиан садится рядом и настороженно смотрит на меня.

— Просто дурной сон, — бормочу я, пытаясь окончательно отойти от кошмара.

— Все в порядке, — он сонно улыбается, и сейчас выглядит еще куда более милым, чем вечером. Его волосы растрепаны, уголки губ слегка приподняты, а глаза смотрят на меня устало, но в тоже время заботливо, — иди сюда, — Себс обнимает меня, прижимая к себе и я, вдохнув запах его парфюма, который отдавал чем-то похожим на цитрус, успокаиваюсь.

Я в безопасности. Не знаю почему, но такое чувство спокойствия и защищенности я ощущаю разве что с папой, тетей или дядей, ну и с Себастианом. Значит все в порядке, я на верном пути.

— Давно у тебя кошмары? — он помогает мне лечь и я устраиваюсь на его торсе.

— Не знаю, — я пожимаю плечами, так как никогда об этом особо не задумывалась, — перед тем… перед тем, как я улетела в Багдад, у меня… умерла пациентка, — я тяжело вздыхаю и Сбес снова обнимает меня, перебирая мои распущенные волосы.

Мне тяжело говорить об этом. Все то время, что я провела в поездке, я ни с кем особо об этом не говорила, но иногда мне снилась Ребекка, но прошлый сны не были такими яркими и сложными.

— Оу, мне правда жаль, — с сочувствием отвечает он, — если ты не хочешь говорить об этом… то это твое право. Я пойму.

— Все… все в порядке. Я понимала куда иду, когда выбрала медицину, — сложно. На самом деле сложно. Никто из моего окружения не был связан с медициной, так что мне не с кем было обсуждать свои переживания, — но это… это правда выбило меня. И вообще… блин, прости… Себс… я не должна… не должна была тебя грузить всем этим.

Ненавижу говорить кому-то о том, что у меня проблемы. Это словно делает меня слабой… уязвимой. А я… я по какой-то неведомой для себя причине привыкла считать себя в той или иной степени супергероем, а у них? Правильно — проблем не бывает. Папа даже как-то обмолвился о том, что мне не помешало бы посетить психотерапевта, чтобы избежать выгорания, но я всегда отвергала эту идею.

— Рита, — его голос так быстро становится строгим, что по моей спине бежит холодок. Я приподнимаюсь и мы смотрим друг на друга — глаза в глаза, — ты не должна переживать это одна. Все нормально и ты можешь мне доверять. Я правда хочу тебе помочь, если тебе это нужно…

Мои уши пылают, а нутро готово сжаться до атома. Я ни с кем не ощущала подобного, хотя, естественно, у меня были парни. Я даже какое-то время встречалась со своим напарником Кристианом, но ни к чему серьезному это все не приводило. Как-то раз, на вечеринке, Элизабет сказала, что парни-ровесники, не мой типаж и обычно, такие сильные духом девушки ищут кого-то постарше.

— Спасибо, — бормочу я, — знаешь, мне становится не по себе каждый раз, когда я начинаю думать о том, что произойдет, когда все узнают о том, чья я дочь. Я всегда боялась этого внимания…