Геомантка едва заметно зашевелилась и открыла глаза. Увидев над собой крупный обломок стены, она грязно выругалась. Чародеи, услышав ее голос, облегченно вздохнули и дружно согласились, что ругательства были более чем уместны.
Прошло еще несколько секунд, и адепты высвободили подругу из-под завала и помогли ей встать. Что тут же выявило еще одну проблему. Мильва вскрикнула и, едва не упав, зацепилась за Оттона.
— Что случилось? — Спросил полутролль.
— Нога, — поморщившись, ответила Мильва. — Что б ее. Кажется, сломана…
— Обычный ушиб, — фыркнул Андриан, машинально осмотрев ауру геомантки. — Пройдет через полчаса.
Мильва едва сдержалась от того, чтобы в очередной раз высказать о чародее все, что она думает.
— Надо бы помочь… — неуверенно пробормотал Оттон, указывая на Элайну и Комгалла. Точнее на два размытых пятна, в которых иногда можно было узнать противников. Они двигались так быстро, что человеческий взгляд оказался просто не в состоянии распознать их.
— Единственное, чем мы можем помочь — не мешать.
Андриан оперся плечом о стену и стал внимательно оглядывать кабинет Тавискарона. Заклятия демона, летописца и чародейки изрядно испортили его внешний вид, однако даже это не помешало юному чародею проявить интерес к рабочему кабинету настоящего мага. Он старался не упустить ни единой детали, запоминая то, как устроено рабочее место человека, который играет далеко не последнюю роль в жизни не только города, но и всего герцогства.
Запомнить на будущее, чтобы знать о предполагаемых врагах как можно больше, когда он — как и любой взрослый чародей — начнет участвовать в политической борьбе Моравола.
— И мы будем просто стоять? — Спросила Мильва, словно невзначай.
— Можешь броситься к ним под ноги, — Андриан пожал плечами. — Посмотрим, что от тебя останется.
Геомантка недовольно фыркнула, но не сказала ни слова против. Она уселась на один из камней и принялась наблюдать за боем, пытаясь разобрать в нем хоть что-нибудь.
Оттон чувствовал себя неловко. Он рвался помочь Элайне, но знал, что Андриан прав — единственное, чем они могут помочь — просто стоять в стороне и не мешать. Стоит ему вмешаться и столкнувшиеся друг с другом противники, даже не заметят, как сотрут его в порошок. Тем более, что магия, которая срывалась с их рук, совершенно не разбирала врагов и союзников. Ей было все равно. Стоит заклятиям столкнуться с адептами и от них не останется совершенно ничего. Разве что кровавое пятно.
— А они не заденут нас? — Наблюдая за заклятиями, спросил Оттон, поежившись.
— Не должны, — не отрываясь, пробормотал Андриан. — Защита, наложенная Комниной, до сих пор действует и, думаю, она сможет выдержать пару ударов.
— Как знаешь.
Слова Андриана совершенно не успокоили полутролля. Тем не менее он сел на один из камней и стал смиренно ждать окончания поединка.
— Что это такое? — Мильва указала на дальний конец кабинета. Туда, где лежал умирающий летописец.
Андриан прищурился, пытаясь в вспышках заклятий распознать, что именно делает Сегоний, и, добившись своего, беззвучно выругался. Умирающий старик держал в руках проклятую шкатулку. Открытую. И ее руны призывно зазвучали для всех, кто был в комнате…
— Нет! — Закричала Элайна. Почувствовав чужеродную энергию, она отскочила от демона и метнула в летописца одно из заклятий.
— Да! — Закричал демон и бросился на перерез. Он вновь превратился в размытое пятно и через мгновение оказался подле Сегония. Ледяной шип вонзился ему в грудь, но вместо того, чтобы скорчиться от боли, Комгалл рассмеялся.
Наблюдавшие за этим адепты переглянулись. Они так же чувствовали влияние артефакта, но и понятия не имели, на что способна проклятая вещь. Лишь Андриан мгновенно наложил дополнительные защитные заклятия и схватился за грудь, которую тут же начало болезненно покалывать. Несмотря на смертельную опасность нового приступа, он понимал, что лучше пострадать самому, но не дать шкатулке повлиять на остальных адептов. Чем бы артефакт не был, он тут же начал испытывать щиты на прочность, становясь новой угрозой для подростков.
— Уходите! — крикнула Элайна. Она даже не подумала поворачиваться к адептам, не упуская демона из виду.
Первым среагировал Оттон. Схватив Мильву на руки, он побежал внутрь дома. Однако, через несколько секунд почувствовав, что бежит в одиночестве, полутролль обернулся и увидел, что Андриан не сдвинулся с места.
— Чего ты стоишь?
Ответ последовал, но не от адепта изменения. Жутко раскашлявшись, Сегоний покрутил в руках шкатулку и прорычал:
— Ничего не происходит! Почему ничего не происходит?! Я не хочу подыхать так глупо!
Демон вновь рассмеялся и покачал головой.
— Кажется, наш умник не понимает, чего я от него хотел, — с безумной улыбкой на лице произнес Комгалл. — Объяснишь ему?
— Идиот, — фыркнула Элайна и на этот раз повернулась к чародеям. — Почему вы до сих пор здесь? Убирайтесь, пока…
Договорить она не успела. Руны на шкатулке вспыхнули, и летописец закричал от боли. От хотел бросить ее, избавиться от артефакта, но с изумлением понял, что его руки отказываются выполнять исходящий от мозга приказ. Ладони буквально прилипли к ярко-алым рунам, не желая расставаться с обжигающей магией. Спустя мгновения защитные перчатки вспыхнули и в кабинете запахло паленой плотью.
Вдохнув полной грудью, демон повернулся к Сегонию и, потеряв всякий интерес к чародейке, сел рядом.
— Что? Не предупреждал тебя Тавис, что подобные штуки крайне нежелательно использовать, когда такие как я находятся поблизости? — Летописец не обращал на него никакого внимания, пытаясь справиться с болью. Крик уже перешел в стон, но легче от этого не становилось. — Без демонов она всего лишь артефакт, позволяющий разделить с ним трапезу из душ убитых, но вот стоим нам появиться рядом…
Демон не договорил. Он неожиданно замолчал, резко развернулся и выставил вперед ладони. Через мгновение его руки по локоть покрылись льдом и осколками разлетелись в разные стороны. На пол хлынула черная кровь, но демон сделал вид, что совершенно не почувствовал утраты.
— Уходи, жрица, — фыркнул он. — Тебе здесь больше делать нечего. Сейчас артефакт поймет, кто стоит перед ним и выполнит свое предназначение. Слишком долго его не подпускали к Скверне. Бедный и забыл, что это такое…
Элайна не ответила. В ее руках вновь вспыхнули созданные магией клинки, но тут же пропали, стоило шкатулке вспыхнуть еще раз. Она испуганно отошла на несколько шагов назад.
— Я все равно разберусь с тобой, — буквально прошипела она, но демон лишь пожал плечами. С его увечьем выглядело это довольно нелепо.
— Боишься? — демон оскалился в злобной усмешке, и в этот момент даже Оттон и Мильва, стоявшие дальше всех почувствовали темную мощь артефакта. То, как оно безжалостно вгрызается в душу и начинает медленно и болезненно истощать ее.
Андриан осел на одно колено и раскашлялся. Во рту появился медный привкус, а из носа потекла кровь.
— Правильно делаешь, жрица, что боишься. Эта штука может убить даже твою госпожу. С тобой же она разберется гораздо быстрее и легче.
— Сперва она займется тобой.
Демон кивнул.
— Этого я и добиваюсь, милая.
Стоило ему замолчать, как уже несколько секунд бессильно постанывающий Сегоний изогнулся в агонии, а из артефакта вырвались красные жгуты энергии. Не прошло и мгновения, как они обвили тело демона и подняли его над полом.
Сейчас от боли закричал уже Комгалл, а Элайна вновь выругалась. Недолго думая, она бросилась к Андриану, помогла ему встать и, вцепившись в его предплечье, бросилась к выходу.
Оттон тут же последовал за ними, стараясь не оглядываться назад, где, кружась в вихре энергии, демон, что был старше самого Моравола, медленно осыпался в пыль, а лежащий на полу старик буквально на глазах набирался энергии и обретал силу, которой не обладало большинство смертных…
