— Я думал, ты как рентген-аппарат, будешь видеть передвижения внутри здания. — Замерев у главных ворот, Гэвин придирчиво оглядывал стены.
— Мы же не в кино, детектив Рид, тепловизор не может видеть сквозь настолько толстые стены. Чувствительности оборудования хватает, чтобы засечь тепло человека через деревянные перегородки или двери, но «заглянуть» внутрь здания через подобные стены не сможет даже самый продвинутый военный образец. — Внезапно Ричард замолчал, мигая диодом. — Ордер получен, можем заходить.
— Супер, взламывай. — Гэвин махнул на электронный замок на воротах.
Через несколько секунд детективы подошли к рольставням, закрывающим единственный видимый вход в здание, и Ричард, повозившись несколько секунд, взломал ещё один замок. Ворота отъехали вверх, открывая взгляду тёмное нутро склада. С тихим электрическим звуком загорелись яркие белые лампы, освещая пространство, и Гэвин замер на входе, осматривая открывшийся вид. Перед детективами был длинный коридор, по обе стороны от которого белели толстые двери, оформленные под дерево. На каждой двери виднелся алый отпечаток ладони с белой буквой «N» в самом центре, рядом зеленым цветом мигали индикаторы замков, указывая на то, что все двери открыты.
Шумно сглотнув слюну, Гэвин деревянной походкой приблизился к ближайшему проёму и, толкнув дверь, заглянул внутрь. Ричард успел заметить, как сердцебиение напарника подскочило до ста десяти ударов в минуту, а на висках выступили блестящие капельки пота. Заглянув мужчине через плечо, Найнс увидел перед собой небольшую комнатку с окрашенными в бежевый цвет стенами, имитацией окна на другой половине и большой двуспальной кроватью, на которой лежала толстая цепь с ошейником. А потом детектив Рид повернулся и севшим голосом произнёс:
— Вызывай всех свободных криминалистов. — Взгляд Гэвина был серьезен, как никогда. — Это не склад, Ричард, это бордель. Судя по отличительным знакам на дверях, наш убитый спелся с картелем «Нуэве».
========== Первая зацепка ==========
Первое официальное упоминание картеля «Нуэве» появилось в 2034 году. Полиция не знала, кто они, откуда взялись, кто руководит картелем и сколько человек вовлечено. Информации было настолько мало, что можно сказать, её не было вообще. Даже сложно было судить, когда «Нуэве» впервые вышли на преступную арену, ведь до фактического подтверждения существования картеля никто не воспринимал их всерьёз, считая очередной однодневной бандой. Когда на одной из облав спецназ случайно вышел на небольшой склад с оружием, в полиции напряглись. Когда на улицах стали поговаривать о новом виде наркотика, который распространялся под названием «отпечаток», за дело взялись серьёзнее. Состав каждой новой партии наркотика незначительно отличался от предыдущей, словно преступники в полевых условиях экспериментировали с соотношением ингредиентов. А когда периодически начали находить трупы с отличительными метками картеля «Нуэве», стало понятно, что неизвестные представляли из себя бóльшую опасность, чем предполагалось изначально.
Те пару лет, что преступники налаживали бизнес, они оставляли следы: некоторые данные поступали от информаторов; отдельные транзакции получалось отследить от отправителя к получателю; однажды удалось выйти на подпольную лабораторию, в которой производили «отпечаток», но ни одна из ниточек не вела к верхушке. Можно было годами вынюхивать информацию, осматривать огромные оружейные склады или подвалы, в которых ютились химики «Нуэве», только никаких следов, указывающих на главу картеля, найти не получалось.
Слава о «Нуэве» быстро распространилась по Детройту, а потом и по всему Мичигану. В течение нескольких лет, что полиция пыталась отыскать хоть один конец, который смог бы вывести к людям повыше рядовых пешек, картель занял лидирующие позиции на рынке штата по торговле оружием и оказанию сексуальных услуг. Даже с учётом конкуренции в виде легальных секс-клубов, в которых обслуживали андроиды, картель захватил приличную долю бизнеса. «Отпечаток» же они распространять перестали в 2036 году, а уже к середине 2037 с улиц исчезли все упоминания необычного наркотика. В полиции и ФБР предполагали, что картель вовсе свернул деятельность по производству «отпечатка», не сумев подобрать оптимальную формулу. Последний известный состав оказывал лёгкое седативное воздействие на организм, вызывал помутнение сознания и высокую степень сексуального возбуждения. Наркотик с подобным действием не сыскал популярности на улицах и постепенно перебрался в ночные клубы, пока не исчез окончательно. А позже, в начале 2038 года, было найдено обнажённое тело со следами «отпечатка» в крови. Когда к концу 2038 года количество убитых людей с наркотиком в крови превысило второй десяток, стало очевидно, что «отпечаток» не исчез насовсем, его адаптировали под нужды борделей.
Публичные дома «Нуэве» отличались по уровням, чтобы учитывать нужды всех слоёв населения. К низшему уровню относились дерьмовые блядушники, где держали сторчавшихся и подызношенных девушек и парней. В такие бордели пускали всех желающих, вплоть до бомжей и торчков, которые отдавали последние деньги, чтобы приятно провести время. Обычно обслуживали в этих блядушниках такие же наркоманы, нелегальные эмигранты или проститутки, которые в силу возраста перестали пользоваться популярностью на улицах города. Здесь не пеклись ни о здоровье работников, ни о здоровье клиентов, но и стоимость услуг была самой низкой среди конкурентов.
Второй тип борделей был на уровень выше, обслуживали здесь «чистые» люди, подпускали к ним таких же «чистых» посетителей. Есть справка об отсутствии ЗППП или готовность пройти экспресс-тест, то милости просим, нет справки — выход позади. Местные шлюхи были ухоженные, гораздо красивее тех, что держали в блядушниках низшего уровня, цены были повыше, антураж поприятнее, скрывались такие публичные дома лучше.
И последний вид борделей считался практически легендой, поскольку товар туда подбирался с учётом индивидуальных потребностей клиента. Любые пожелания, совершенно любой запрос, полнейшее отсутствие запретов и ограничений, ведь все шлюхи в таких элитных борделях считались одноразовым расходным материалом.
Но независимо от уровня публичного дома, всех работников объединяло два критерия: шлюхи обслуживали клиентов, находясь под действием «отпечатка» и никто из них не приходил в публичные дома добровольно — всех своих проституток «Нуэве» похищали. Основная сложность найти похищенных заключалась в том, что об исчезновении просто не заявляли. Сотрудники картеля выбирали под свои нужды людей с учётом чётких критериев: обязательное отсутствие ближайших родственников, минимум друзей и знакомых и человек должен быть безработным или работать на новом месте недавно. Чем меньше было социальных контактов у похищенного, тем проще было скрыть сам факт исчезновения человека. Исключения из правил попадались нечасто, обычно к ним относились или непосредственные враги «Нуэве», или люди, которых похищали по заказу VIP-клиентов. Чаще всего тела таких исключений находили уже спустя неделю.
К концу 2038 года полиции удалось сузить круг до нескольких подозреваемых, которые имели отношение к руководству картеля, но даже косвенных улик было ничтожно мало. Шестёрки «Нуэве» работали чисто: ни свидетелей похищений, ни ДНК или отпечатков пальцев; на телах и в машинах, где перевозили трупы, которые удавалось обнаружить, отсутствовали любые следы пребывания людей. Каждая жертва, за чьей смертью стоял картель «Нуэве», посмертно награждалась их отличительной меткой — алым отпечатком ладони с белой буквой «N» по центру. И лишь после революции уже к началу декабря 2038 стало известно, что за похищениями и убийствами стояли вовсе не люди — для этих целей «Нуэве» использовали андроидов.
Когда один из таких андроидов под гнётом вины пришёл в северное отделение Департамента полиции Детройта с повинной, полицейские по его наводке накрыли один из борделей низшего уровня. Людям картеля и малой части андроидов удалось скрыться, а те девианты, что отказались дальше заниматься преступной деятельностью, были обнаружены деактивированными в этом же борделе. В итоге единственным живым свидетелем остался самовольно сдавшийся андроид GJ500, который разбил себе голову в камере, узнав о гибели одних собратьев и предательстве других. Знание о том, что нашлись девианты, которые решили продолжать похищать одних людей для борделей и убивать других, дополнительным грузом легло на плечи полицейских.
