— Не знаю, пока что в город, а там посмотрим. — Гэвин беззаботно пожал плечами. — Мне надоело сидеть здесь и ждать озарения, которого может и не случиться.
— Ты не можешь уйти, — неверяще прошептал отец Андерсон, до которого начал доходить смысл сказанного. — Да у тебя даже документов нет! — Мужчина пустил в ход самый разумный аргумент.
— Плевать, придумаю что-то. Прости, Коннор, но мне просто надоело сидеть здесь и не знать о себе ничего, не помнить ни тебя, ни свою жизнь, ни жизнь за пределами этой церкви. Мне тоже тяжело, как и тебе. — Перерождённый грех грустно улыбнулся.
— Гэвин… — Коннор ощутил, как горло стягивают невидимые путы. Слова застряли в горле, а перед глазами помутнело.
— Мне жаль, что у нас не срослось. Меня тянет к тебе, Коннор, честно, и хоть я ничего и не помню, кажется, что дело не только в сексуальном интересе. Но я думаю, что будет лучше, если я уйду хотя бы на какое-то время.
Бросив тоскливый взгляд на Коннора, Гэвин подался вперёд и коротко коснулся его сухих губ. Заглянув в его утонувшие в отчаянии глаза, бывший демон подцепил губами прозрачную каплю слезы, покатившуюся по влажной щеке, и слизнул её солёный вкус. Он уже собирался развернуться, как голову резко пронзила яркая вспышка. Гэвин закричал и упал на колени, хватаясь за голову, которая, казалось, вот-вот должна была взорваться. А через несколько секунд наступила темнота.
========== – 23 – ==========
Воспоминания хлынули неконтролируемым потоком, несдержанной лавиной, наполняя разум. Сотни, тысячи, десятки тысяч лет от рождения демонической сущности до её заката пронеслись перед глазами, восстанавливая в памяти потерянную историю жизни. Гарь, копоть, вкусы человеческих душ, вечный голод, пустота и лишь под конец проблеск надежды, возникший при встрече с любимым человеком. Гэвин, несдержанно закричал, с силой сжимая виски, и упал на пол, больно ударяясь коленями. Слишком большой объём информации разом обрушился на сознание, перегружая неподготовленный разум. Повалившись на бок, Гэвин застонал, сжался, поджимая колени к груди, но воспоминания были сильнее его выдержки. Издав задушенный хрип, мужчина отключился, утопая в липкой и вязкой, словно болото дёгтя, темноте. Испуганный голос Коннора он уже не слышал.
Даже потеряв сознание, Гэвин продолжал глухо постанывать, а в уголках глаз собрались прозрачные капли слёз. Коннор попытался поднять потерявшего сознание мужчину, но тот что-то невнятно пробормотал и оттолкнул чужие руки. После нескольких неудачных попыток перенести Гэвина до ближайшей скамьи, пастор сдался и сбегал в келью за подушкой, которую подсунул любимому под голову. Пока Гэвин, нещадно потея, метался по плоской подушке, отец Андерсон сидел рядом, успокаивающе поглаживал его по взмокшим волосам. Священник волновался, кусал губы, не понимая, что происходит, но старался держать себя в руках хотя бы ради Гэвина.
Минут через пятнадцать, натужно засипев, мужчина завозился и открыл слипшиеся веки. Потолок над головой несколько секунд двоился, но довольно быстро зрение пришло в норму. А стоило пастору склониться над отворившим глаза Гэвином, тот улыбнулся и провёл по волнистым волосам, убирая со лба свисающую прядку.
— Я вернулся, — прошептал Гэвин, продолжая улыбаться, и, кряхтя, приподнялся на локтях, целуя мягкие губы Коннора.
Тот облегчённо выдохнул и несдержанно ответил на поцелуй, настойчиво проникая языком в горячий рот. Влажно скользнув по кромке зубов, Коннор переплёл языки в торопливой ласке, с жадным облегчением целуя любимого. Пальцы зарылись в растрёпанные волосы на затылке, и Гэвин шумно выдохнул, опаляя жаром дыхания лицо и губы священника, когда тот чувствительно потянул слегка отросшие пряди.
— Вижу, ты очень соскучился, — не скрывая довольных интонаций, прошептал Гэвин, нехотя отрываясь от опухших губ.
— Я так испугался, что снова потерял тебя, — просипел отец Андерсон, сдерживая эмоции.
— Прости меня, — тихо произнёс Гэвин и начал осыпать торопливыми поцелуями щёки, скулы и шею любимого.
— Ты ни в чём не виноват, ты же не знал, что так будет, — на выдохе ответил настоятель и закусил губу, когда партнёр чувствительно втянул кожу рядом с ключицей.
— Я мог предположить, как-то перестраховаться, тогда тебе не пришлось бы переживать, — с сожалением произнёс перерождённый.
— Главное, что память вернулась, хотя я даже не представляю, в чём причина, — задумчиво протянул Коннор.
— В твоих слезах, — ответил Гэвин, заглядывая в тёмные глаза. — Думаю, их вкус и твои эмоции пробудили память.
Коннор кивнул, соглашаясь с мыслью, поднялся на ноги и протянул любимому руку, помогая встать с пола. Бывший демон, встав, отряхнулся от пыли и посмотрел на священника, следящего за каждым его движением. Подавшись вперёд, мужчина быстро клюнул настоятеля в губы и отстранился.
— Мне нужно в душ, а потом я хочу, чтобы мы с тобой наверстали упущенное за всё время. — Гэвин многообещающе облизнулся, игриво заглядывая в карие глаза.
Коннор замер в растерянности, не сразу успевая осознать столько резкую смену настроения партнёра.
— Мне нужно подготовиться. — Отец Андерсон, смутившись, почесал кончик носа.
— Не нужно, я сам.
Коннор непонимающе моргнул.
— Хочу принять тебя, — пояснил собеседник. — Мне интересно, какие ощущения будут в человеческом теле, а если останутся силы, то мы всегда успеем поменяться. — Похабно улыбнувшись, Гэвин подмигнул в своей странной манере.
— Подмигивать нужно одним глазом, — сдержанно посмеявшись, произнёс священник.
— Не занудствуй, считай, что это моя фишка, — отмахнулся Гэвин и поспешил отвернуться, стараясь скрыть предательски накатившее смущение.
Когда через двадцать минут Гэвин покинул душевую и поднялся в комнату пастора, тот в задумчивости сидел на кровати, так и не раздевшись. Переведя взгляд на вошедшего, мужчина тихо хмыкнул.
— Новое тело и старые привычки? — спросил Коннор, оглаживая взглядом рельеф мышц. На вопросительный взгляд перерождённого он ответил, — ты снова голый, хоть бы полотенцем прикрылся для приличия.
— Мы не книжки читать собрались, а сексом заниматься, так что о каких приличиях идёт речь? — Гэвин, ничуть не стесняясь своей наготы, встал напротив пастора и склонился над ним, подталкивая в грудь и вынуждая отклониться на кровать. — Зато на тебе, любовь моя, слишком много одежды, и нужно срочно это исправлять.
— Ты уверен, что хочешь этого прямо сейчас? — взволнованно спросил Коннор, перехватив смуглые руки, которые потянулись к завязкам на его домашних штанах. — Ты же только недавно очнулся, может, хотя бы отдохнёшь?
— Неа. — Гэвин нахально улыбнулся. — Судя по тому, что подсказывает мне память, я хотел этого всю прошедшую неделю, так что раздевайся и бери, пока я не передумал.
— Озабоченный демон, — довольно выдохнул Коннор и глубоко поцеловал пересохшие губы любимого.
— Не больно ты против, — в тон ему ответил Гэвин и скользнул ладонями под растянутую футболку.
Священник шумно втянул носом воздух, когда огрубевшие за последние дни пальцы скользнули по груди и начали дразняще играть с сосками. Желая получить ещё больше контакта, Коннор сбросил с себя футболку и прижался к горячему торсу возлюбленного. Что будучи демоном, что став человеком, Гэвин оставался одинаково жарким. Штаны и трусы Коннора отправились на пол через несколько мгновений, а спустя ещё миг Гэвин повалил возлюбленного на кровать и оседлал его бёдра. Отстранившись от покрасневших губ, он бесстыдно потёрся ягодицами об окрепший член Коннора.
— Смазка? — спросил мужчина, ловя на себе помутневший от возбуждения взгляд настоятеля.
— В нижнем ящике, — ответил партнёр, и Гэвин торопливо метнулся к столу.
Бывший демон планировал растянуть себя самостоятельно, но Коннор не дал ему такой возможности, почти сразу забрав из рук тюбик с лубрикантом. Подмяв любимого под себя, пастор снова затянул его в долгий поцелуй, на ощупь откручивая крышку и выдавливая на пальцы прохладную смазку. Гэвин сжался, когда ко входу прикоснулись холодные пальцы, но поспешил расслабиться, чувствуя давление. Он позаботился о себе ещё в душе, поэтому первые два пальца вошли свободно. Мужчина довольно застонал и разорвал поцелуй, сосредотачиваясь на непривычных ощущениях.
