========== * ==========

— Дамы и господа, Сменкина Кира и Воронцов Денис! — застрезвонил голос комментатора над ледовым стадионом, что в следующую секунду разразился громом аплодисментов.

Всё погружается в тёмный синий оттенок, когда белый столб света упал прямо на, стоящих в самом центре льда, фигуристов. Яркие, красочные костюмы переливаются, привлекая к себе как можно больше внимания. Партнёры стоят в томительном ожидании музыки.

Первые ударные и плавные начальные движения. Денис подъехал к Кире со спины, быстро приобнимая за талию и ведяя её руку вверх.

Они отлично чувствуют композицию, поэтому когда та на секунду замолкает — оба срываются с места. В головах лишь отлично заученные движения, их последовательность и стремление сделать всё идеально, на высшем уровне. Ошибки в их планы не входят.

Ледовое шоу. В нём нет победителей и проигравших, но для Сменкиной и Воронцова это борьба, какая бы она ни была. Здесь нет баллов и волнения за лидирующие места, но имеется внутреннее желание преодолеть самого себя. Стать на ступень выше себя из прошлого.

Поддержки, выбросы и дорожки — партнёры выполняют всё безошибочно, даря зрителям бесконечный восторг и удовольствие. Когда ребятам удаётся очередной элемент, стадион мгновенно взрывается громкими, почти заглушающими музыку, аплодисментами.

Синий свет постепенно краснеет.

Денис наклоняется и тихо шепчет Кире на ухо:

— Давай тройной подкрут, — не спрашивает, а говорит твёрдо и утвердительно, словно девушке ничего не остаётся. Даже находясь спиной к нему, Сменкина на подсознательном уровне ощущает, скользнувшую по его лицу, ухмылку.

— Мы не репетировали, — бормочет она, автоматически начиная заход на очередной элемент.

— Просто доверься мне, — довольно хмыкает Денис.

Совсем скоро. Буквально сразу же после дорожки шагов последует их коронный подкрут. Остаются считанные секунды, а Кира чувствует, как сердце отбивает сумасшедший ритм, звуча уже в висках.

Пять… четыре… три… два… один. Воронцов быстро притягивает её к себе, приобнимая за талию. И так они синхронно рассекают коньками твёрдый лёд, набирая достаточный разбег для выполнения технической части. Денис приподнимает девушку и изо всех сил подкидывает в воздух, слегка приподнимая ногу и неловко цепляясь коньками друг за друга. Он упал, потеряв сознание от удара о бортик.

Кира едва успевает сгрупироваться, чтобы выполнить обороты. Один, второй, на третий не хватает высоты. А внизу нет ничего, кроме твёрдого льда — нет Воронцова, что должен был поймать её и аккуратно поставить на коньки.

Боль. Кажется она заполняет всё её тело, начиная с ног, которые в одно мгновение оттяжели. По лицу что-то щекотливо течёт, оставляя за собой липкий след. Сменкина дрожащими пальцами едва касается разбитой брови, ощущая горячую кровь.

Перед глазами всё плывёт, даже подбежавший к ней, врач выглядит смазано.

— Д-Денис… — хрипит девушка, надеясь, что с партнёром всё нормально. Она не видит его около себя, не слышит, оттого и опасается.

Только бы с ним всё было хорошо…

В её мыслях только он. Губы зовут только его. Уши хотят слышать только его.

Её совсем не волнует, что она сейчас лежит на льду, с кровавым следом на брови и недвигающимся телом.

Киру укладывают на носилки, а ей начинает мерещится, как она проваливает в прорубь. Падает прямо на дно холодного озера и смотрит, как солнечный свет медленно гаснет.

***

Говорят, время летит быстро, когда делом занят. А Сменкина скажет, время летит быстро, когда ты сутки напролёт сидишь на одном месте.

Всего несколько недель, а ей уже до чёртиков надоели эти четыре стены, на которых она знает каждую трещину и неровность. Кира ощущает себя загнаным зверем, на которого раз в два дня приходят посмотреть. Хочется сбежать от этого чувства, но не может — вместо двух здоровых ног кресло на колёсиках.

Она постоянно прикасается к коже, надеясь, что вот сейчас тактильность вернётся, но тут уже убирает ладони с ног. Бесполезно. Прогресса ноль.

Слёзы застывают в глазах, но наружу не выходят, так и остаются внутри, где образовалась дымящая дыра.

— Тук-тук, можно? — звучит мужской голос, чей тон намерено склонен к детскому.

Сменкина оборачивается ко входу и застывает с непомерным удивлением. В больничную палату с широкой улыбкой и большим пакетом сладостей входит её брат — Виктор. Лицо, хоть и показывает признаки усталости, но всё светиться радостью и любовью. Глаза чистые и добрые, бегло осматривают девушку с ног до головы.

Парень подскакивает к ней и аккуратно заключает в объятья. Они такие долгожданные, что двойняшки не готовы отпускать друг друга.

Дверь скрипит повторно, но Кира думает, что это медсестра зашла её проведать, но нет. Когда Сменкины отстраняются, она замечает, как у порога мнётся незнакомый молодой человек, примерно года на два старше неё самой. Нервно чешет затылок и мягко произносит:

— Э, привет, — улыбается искренне и нежно, что даже его зелёные глаза начинают по особенному блистеть.

— Привет, — отзывается Сменкина, переводя взгляд с незнакомца на брата, сводит визит первого к ошибке, — Когда ты приехал? — интересуется она у Виктора.

— Вчера ночью. Спасибо, Арту, — Вик подходит к парню и тянет его ближе к сестре, — Если бы он не помог мне уладить дела в университете, то не знаю, как скоро смог бы вернуться домой, — он сделал небольшую паузу, а после продолжил, — Я и так не смог приехать вовремя. И оставил тебя одну…

— Я в норме, братец, — отмахнулась Кира. Ещё не хватало, чтобы он винил себя, — Со мной была Людмила Сергеевна. Ты же понимаешь, что её тренирские замашки не давали мне унывать, — Давали. Но ведь брату об этом знать нежелательно? — Да и вообще, может познакомить с другом?

Сменкин ударил себя по лбу, а после спохватившись, затороторил — желая поскорее представить парню свою сестру, которую он наверняка мог заметить на местных банорах и рекламных щитах о фигурных шоу.

Своим поведением Артём Мещеряков показался девушке не то мягких, не то скрытным, а может и то, и то сразу. Во время их небольшого разговора он как будто сдерживал в себе свою настоящую натуру.

— Кстати, кареглазка, а что у вас с Денисом? Как часто он приходит к тебе? — неожиданно спросил Вик, заставив Киру помрачнеть. Он был хорошо знаком с её партнёром, но лишний раз старался уходить или избегать беседы с ним или о нём, но сейчас явно другая ситуация. Хотелось узнать насколько серьёзна была его травма, когда приходил в последний раз и прочие.

— У него новая партнёрша и чемпионат в следующем сезоне, ему нет дела до фигуристки в инвалидном кресле.

— Выходит, он подлец, — буркнул Мещеряков.

— Он не может сидеть рядом, поддерживать меня и кормить с ложечки, ему нужно тренироваться.

Артём подошёл ближе к ней, присел на колени и заглянул в её потускневшие глаза.

— А как он запоёт, когда ты встанешь? Бросит новую партнёршу и перебежит к тебе? К той, с которой он завоёвывал ценные награды.

— Я не встану, — сердце скрипит. Она столько времени держала в голове эту мысль и наконец озвучила.

— Встанешь, — упрямо твердит парень, — Готов поспорить, что уже в следующем сезоне ты вновь будешь блистать на льду.

Они знакомы от силы полчаса, а он уже позволяет себе говорить подобным образом? Зато теперь ясно, что скрывалось за его мягкой манерой и приятной оболочкой — упрямая, сильная и волевая личность. Это явно его истинное обличие.

— Ты предлагаешь мне пари? — с усмешкой тянет Кира. Он кивает, глядя на неё с вызовом, — И каковы условия?

— Если я поставлю тебя на ноги к следующему сезону, то ты… хм, будешь мыть мою машину, — Вик, наблюдавший со стороны, хмыкнул. Их спор показался ему глупой, детской затеей. Но он слишком хорошо знает их обоих, а раз Арт так уверен, то он на его стороне.

Кира согласилась.

***

— Готова избавиться от колёс? — усмехнулся Мещеряков, выкатывая инвалидное кресло на середину озера.