Мещеряков же ощущал себя, как обычно, а примирение с девушками воспринимал, как должное. Сам по себе, он — простой парень, легко заводил друзей и помогал другим найти общий язык, к слову, именно он подружил Фила и Илью, которые до этого на дух друг друга не переносили.

— Кира, давай поцелуемся! — донесся с поля громкий голос Влада, который вырвал ребят из размышлений.

Артём резко взглянул на подругу рядом, ожидая её реакции. На его удивление, она вскинула вверх руку и продемонстрировала неприличный жест, а после ответила:

— Придурок! — Арту захотелось в голос рассмеяться, а внутри что-то отпустило, из-за чего он облегчённо вздохнул.

— Я тоже тебя люблю!

— Вот же идиот, — фыркнула Кира, опуская глаза и натягивая на лицо лёгкую ухмылку.

— Забавно, — прокомментировал ситуацию Мещеряков, поглядывая то на Звягинцева, что втянулся в беседу с сокомандниками, то на спутницу.

— Что именно?

— Ваши отношения.

— Нет никаких отношений, да и не будет. Влад — это Влад, старший брат.

— Ты боишься привязывать к людям? — он перевёл тему, при этом сам не до конца понимая, почему задал такой вопрос.

— Ты из меня какого-то труса делаешь, — девушка легонько улыбнулась, — Но если серьёзно, то на то есть причины. Я не хочу терять близких людей. Это больно. Очень больно.

— Тебе уже приносили такую боль, верно?

Карие глаза ярко свернули, а в груди неприятно кольнуло. Как бы девушка не хотела оставить прошлое, как бы не хотела отпустить… оно её догоняет. А сейчас особенно. Смотря на Вика, возникает противная зависть и обида, которую она прячет за маской безразличия.

— Я… не хочу об этом говорить, — выдохнула Сменкина, сжимаясь, — Не спрашивай. У меня есть близкие люди и я их не потеряю. И знаю, что в любой момент, когда мне будет нужна помощь, они будут рядом.

— А я могу стать близким человеком? — фраза прокачила так, неожиданно, что сам Мещеряков не успел её чётко осознать.

Кира задумалась. Она ещё не успела толком принять тот факт, что они приятели, как он уже спрашивает, как стать близким. Всё-таки не зря она упомянула когда-то о его самоуверенности.

— Не знаю, — лёгкая улыбка чуть тронула её губы, — Но я уже благодарна тебе за то, что ты не утопил меня, — она рассмеялась, заметив смятение на лице друга.

Слушая её, Арт не сдержался и в голос засмеялся, их заглушали разве, что громкие команды, доносившиеся с поля.

— Слушай, ты сказал, что занимаешься музыкой. Это правда?

— Да! Я пишу песни и играю на гитаре, — с гордо поднятым подбородком заверил Артём, — Если хочешь, то когда я закончу новую песню, то сыграю её вам?

— Конечно, хочу!

***

Маша и Вик, между которыми особо-то и конфликта не было, неспешно шли в направлении, уже знакомой парню, библиотеки.

Ещё в прошлый раз, когда девушки хотели проучить их, он заметил свою схожесть с Машей. Он увидел в ней себя, как бы странно это не звучало. Именно с Руднёвой он чувствовал себя свободным, таким каким он является на самом деле. С этой девушкой он мог болтать без умолку и темы для продолжения разговора не будут заканчиваться. Ведь они оба очень разностороние люди, которым интересно всё, буквально, от примитивный омеб до высокотехничных технологий.

От осознания этого на лице парня расцвела одна из самых очаровательных улыбок, пропитаная счастьем и свободой и приправленная ещё неизвестным ему чувством.

— У тебя красивая улыбка, — произнесла Маша, всматриваясь в мягкие черты его лица. Виктор показался девушке мужественным и романтичным, вспыльчивым и милым — только вот, как весь этот коктейль мог содержаться в одном лишь человеке, не ясно.

— Эм, спасибо, — растерянно поблагодарил он её, — Но знаешь, это парни должны делать девушкам комплименты.

— Никто никому ничего не должен. И парни в том числе. Сказать приятное и хорошее слово в адрес другого человека — это не зазорно, а наоборот, от этого потом на душе легко становится.

— Цепная реакция хорошего настроения? — она непонимающе в скинула вверх аккуратные брови и чуть поправила соскользнувшие с переносицы очки, — Ну, знаешь… скажешь одному, что-то хорошее, а у него ещё и настроение поднимиться. Да так, что он не может сдержать внутри эту позитивную энергию и ему не терпеться поскорее с кем-то ей поделиться, даже с незнакомцем. И так, по цепочке, понимаешь?

— Да, — девушка застенчиво улыбнулась, рассматривая паркет, по которому цокали каблуки её туфлей. Говорить о чувствах ей всегда неловко, лучше уж целыми днями болтать о том, что она прекрасно знает и при возможности может даже процитировать, — А ты теперь тоже не можешь сдержать внутренний позитив, который рвётся наружу?

— А я и не пытаюсь его сдержать, — Сменкин махнул головой и каштановые волосы, что были зачесаны назад, маленькими прядями попадали на его смущеное лицо, — Ты прекрасна! Во всём прекрасна. Я… честно, я очень счастлив, что познакомился с тобой.

— Если это цепная реакция, то значит, я должна поделиться с кем-то свои позитивом?

— Просто улыбайся чаще, от этого теплеет на душе… — пробормотал парень, возобновляя путь к библиотеке.

***

В библиотеке стояла привычная для этого места тишина, которая прерывалась лишь шелестом страниц старых потертых книг и шёпотом ребят, что пришли вместе. Полумрак, окутывавший пространство, резался от света ламп.

В этом Маша видела свою эстетику. Видела её в книгах, на скорую руку написанных конспектах, хлопковых рубашках и полевых цветах. От ощущения уюта, что окутал её, она потеряла смысл прочитанного где-то на середине страницы очередного справочника. Возможно, она бы так и летала в облаках, если бы не отвлеклась на вопрос соседа напротив:

— Так, магия противоположна? — задумчиво протянул Сменкин, сидя за книгой, которая рассказывала о самых озах волшебства.

Парень выглядел так, забавно, когда пытался вникнуть в полученную информацию и разобрать её по полочкам, что Руднёва не удержалась и тихо рассмеялась в кулак.

— Да. Один вид магии противоположен другому.

— В чём смысл? — спросил Виктор, поднимая на собеседницу глаза.

— Нельзя… хотя, нет, лучше сказать — не рекомендуется изучать противоположную тебе магию. Она может покалечить, а если вовремя не остановиться, то и убить.

— А какие противоположны?

Похоже, Вик и не собирался останавливать беседу. Ему нравилось, что они вновь говорят. Он интересуется, а она объясняет.

— Ну, ты ведь целитель? — уточнила Мария, на что получила утвердительный кивок, — Твоя противоположность — это магия оружия, боевые маги. Моей магии земли противоположна магия воздуха.

— Ну, а остальные, — попросил он, — И почему она может покалечить?

— Остальные, — она чуть призадумалась, вспомниная теорию, — Огонь и вода, тьма и свет, метаморфоз и защита. Они, как бы противопоставляются друг другу. Например, целители заживляют раны, ну, а боевые — наоборот, наносят увечия.

Виктор замолчал, принимая информацию. В это время он даже потёр виски, чтобы не потерять смысл услышанного.

— Маш, — вновь позвал он девушку, — А вы с девочками какие изучили?

— О, ну, я, например, могу пользоваться магией земли, воды и метаморфоза, — начала вспоминать девушка. Она перевела взгляд на ближниший к ним книжный стеллаж, как будто с его помощью могла вспомнить всё и видимо, это ей реально помогало ведь после небольшой паузы, она начала тороторить, боясь забыть информацию, — Варька — воздух, защита и метаморфоз. Снежка — тоже метаморфоз, а ещё вода и земля. Кира — тьма, защита, оружие. И Алёнка — огонь, метаморфоз и оружие. Фух, вроде ничего не перепутала.

Парень смотрел на неё с широко раскрытыми глазами и чуть приоткрытым ртом. Та скорость, с которой она говорила — поражала. Сменкин уже не актентировал внимание на полученном ответе — ему это уже не было нужно.

Далее они снова замолчали, лишь иногда поглядывали друг на друга, после чего скромно отводили взгляд. Оба старались вникнуть в информацию справочников, только вот, текст расплывался перед глазами и выдавал картинки воспоминаний, что были связаны с человеком напротив.