— Чёрт возьми, Сменкина!

Кира начала медленно отступать назад до тех пор, пока не уперлась спиной в холодную стену. Плотно прижимаясь к ней, она буквально чувствовала каждый её изъян, неровности и шероховатость. Вспотевшие ладони на автомате сжались в кулаки, готовые в случае чего дать отпор. Ну или попытаться это сделать.

— Под ноги смотреть не учили? — повторил Мещеряков, переступая через валявшуюся между ними бутылку сладкого напитка. До неприличного очаровательное лицо скривилось в недобром оскале, словно он готов разорвать одноклассницу на месте.

Красные брызги морса оставили на белоснежной и не исключено, что очень дорогой, рубашке бледно-розовые разводы. Липкие и сладкие капли потихоньку стекали по крепким рукам и шеи, оставляя ощущение лёгкой щекотки.

— Я уже извинилась, — глухо пробормотала Сменкина, опуская выразительный карий взгляд на свою, обрызганную тем же напитком, обувь. Колени безумно подкашивались, грозя уронить её тело на школьный линолеум. В голове же вертелось только одно: «Уходи! Уходи!». Девушке хотелось поскорее избавиться от общества не особо вежливого паренька. Хотелось, чтобы он поскорее ушёл и она смогла спокойно вдохнуть. Хотелось, чтобы братец, заметивший её продолжительное отсутствие, пошёл за ней и вытащил из перепалки. Но нет. Этого не произошло. Мещеряков не ушёл и брат не появился за углом. Тут только она и он.

— Пф, думаешь, твоих извинений достаточно?

Быстро и резко расположив одну руку параллельно её шеи, почти касаясь бледной кожи, Мещеряков отрезал ей все возможные пути отхода. Его внутренний эгоист в голос смеялся, стоило лишь заметить искорки испуга в глазах напротив. Это поражало и заводило, ведь в компании своих друзей она выглядит самой стойкой, бойкой и бесстрашной. Но вот, стоило ей оказаться загнанной в угол, как она превратилась в маленькую напуганную девочку.

— Арт!

Парень обернулся на знакомый голос.

Филипп Черных — его лучший друг — сидел на подоконнике чуть поддаль от них, светя хитрой улыбкой и болтая ногами, едва слышно ударяя подошвой кроссовок по ещё холодной батареи.

— Ладно, раз сегодня первый учебный день, то я прощу тебе испорченную рубашку, — проговорил Артём, в упор смотря на одноклассницу, заставляя ту сжаться изнутри, — Но в следующий раз от меня такой щедрости не жди, неуклюжая, — добавил он сквозь плотно сжатые зубы, уходя к Черных, а после и вовсе скрываясь вместе с ним на лестнице.

Как только их фигуры окончательно исчезли из обзора, Кира шумно выдохнула. Удручённо покачав головой и поджав губы, она опустилась на колени. Валявшийся после падения рюкзак находился неподалёку, поэтому девушке было достаточно просто протянуть руку, что она и сделала.

— В первый же день, кошмар, — промямлила она, надеясь спасти свои новенькие кроссовки.

Остатки морса отходили без проблем, оставляя разве, что несколько незначительных разводов, которые быстро убирались чистой салфеткой, и вкусный ягодный аромат.

— Ки… что случилось? — спросил приближающийся весёлый голос Ильи Муромова. Он запнулся на полуслове, стоило обратить внимание на раздражительность подруги.

— Ничего, — грубо кинула она, продолжая приводить обувь в порядок.

— Когда ты говоришь «ничего», значит, что-то точно произошло, — парировал её брат Виктор, — Так, что мы ждём объяснений, кареглазка, — он мило улыбнулся, делая тон голоса чуть выше на последнем слове. Знает же, что когда её так называют, она не может ничего утаить. Привычка, которой братец частенько пользуется по поводу и без.

— Мещеряков произошёл, — фыркнула Кира, подобрав с пола бутылку, что пару минут назад была заполнена морсом, выбросила её и использованные салфетки в ближайшую урну.

— Опять задирал? — уточнил Илья, прекрасно помнивший о том, какие отношения между одноклассниками.

Их взаимная неприязнь друг к другу известна всем ученикам, что видят в этом большое шоу. Младшие классы, наслышанные о перепалках двух старшеклассников всё время норовили оказаться в первых рядах, дабы самолично увидеть происходящее. Среднее звено же пыталось подлить масла в огонь, например провокационными постами в социальных сетях, где под именами Сменкиной и Мещерякова писали не самые умные вещи. А десятые и одиннадцатые классы молча наблюдали, делая ставки, кто окажется победителем в этот раз.

— Нет… не совсем, — заговорила Кира после недолгой паузы, — Короче, я запнулась и упала…

— На Мещерякова?

— Гр, да, и пролила на его рубашку остатки морса.

— Ну, подумаешь, приукрасила ему чуток рубашку, — отмахнулся Муромов.

— Ага, — хмуро проговорила Сменкина, — Рубашку, которая стоит больше, чем моя почка… — добавила она, громко и удручённо вздохнув.

— Э… ладно, — мотнул головой Вик, пытаясь отвлечь друзей от недавней ситуации, — Пойдёмте отсюда, а то ещё попадёт, — он указал пальцем на несколько незначительных луж на полу.

Они согласно кивнули и без лишних слов направились к кабинету, всё-таки через несколько минут начнётся классный час, опаздывать на который нежелательно. Всё же выпускной класс, как-никак.

Илья шёл посередине, светя лёгкой улыбкой и бережно прижимая к груди девичий рюкзак, отсутствие которого Кира заметила не сразу.

— Вот же… — протянула она, оглядываясь назад в поисках утерянной вещи.

— Ты чего? — поинтересовался брат, останавливаясь на одном уровне с ней. В его голосе проскальзывали нотки непонимания, лёгкой раздражительности и усталости, пытавшиеся подтолкнуть сестру на скорый ответ.

— Мой рюкзак…

— Кир, — позвал её Муромов, покачав сумкой у её лица.

— Фух, спасибо, Илья, — облегчённо улыбнулась девушка, легонько ударяя себя по лбу в наказание за невнимательность и забирая вещь.

— Какая же ты разява, кареглазка.

— Ой, подумаешь, один раз не усмотрела.

Не получив в ответ какой-либо реакции, Сменкина быстро заскочила в кабинет и помчалась к последней парте, ловя косые взгляды одноклассников. В классе она мало с кем открыто общалась, а всё из-за того, что её мнение и некоторые суждения казались остальным неправильными. Да и потасовки с Мещеряковым тоже оставили свой заметный след.

Через несколько минут прозвенел школьный звонок, после которого в помещение сразу же вошла женщина средних лет — Мамонтова Мария Степановна, учитель географии и по совместительству их классный руководитель. Продолжительное время она говорила о предстоящем ЕГЭ и выпускном — классика и ночной кошмар для всех одиннадцатиклассников.

— Также Наталья Николаевна попросила меня проинформировать вас о том, что…

— О, Марья Степановна, здрасте, — протянул Черных, влетая в класс вслед за молчаливым Мещеряковым.

— Здрасте, здрасте, — покачала головой Мамонтова, — Я уж думала, вы сегодня не появитесь.

— Мы бы пришли раньше, но непредвиденные обстоятельства задержали, — проговорил Артём, в голосе которого отчётливо слышалось раздражение.

Кира тяжело вздохнула, взглянув на него боковым зрением. Залитая морсом рубашка сменилась на чёрную футболку, что вполне эстетично смотрелась с тёмным брючным костюмом. Должно быть он позаимствовал её у своего друга.

— Рада, что непредвиденные обстоятельства всё же позволили вам появиться, — улыбнулась Мария Степановна, подавляя сильное раздражение, вызванное этой парочкой, — Итак, Наталья Николаевна решила дать вам творческое задание…

— Вы же говорили, что в этом году нас не будут грузить, — недовольно протянула девушка, сидевшая прямо перед ней и посмевшая высказать мысль всего класса.

— За этот проект вы получите оценки, от которых будет зависеть аттестат.

Что-что, а вот давить на слабые места учителя умели. Подрывать себе нервы из-за школьного документа — не хотелось, поэтому с громким фырканьем и цоканьем ребята кивнули, показывая, что всё-таки слушают.

— Работа выполняется в парах на литературную тему, — продолжила Мамонтова, раскрывая тетрадку и начиная читать список пар, составленный учителем русского языка и литературы, — Мещеряков и Сменкина… — проговорила она спустя время.