Неожиданно громко началась запись. Петра подбросило от неожиданности, а Янку отнесло к лавке. Она тихо выключила плеер и быстренько заняла исходное положение. Когда Петр ошалело закрутил головой и глянул на лавку, Янка притворилась, что спит, хотя сама давилась от смеха. Петр, уже окончательно проснувшись, сел на кровати и еще раз недоуменно оглянулся. Потом прищурился и впился сверлящим взглядом в Янку, он уже догадался, кто его разбудил. Янка чувствовала его пристальный взгляд, но не оглянулась, а замерла и даже затаила дыхание.

Но чутким ухом уловила шорох шагов. Петр подошел к ней, посмотрел, усмехнулся.

Вдруг Янка почувствовала, как его пальцы крепко сжали ей ухо и резко потянули вверх. Янка взвыла и поспешно вскочила за рукой, так как сопротивление грозило бы потерей уха.

– Ах ты, сукин сын! – с расстановкой, но без гнева сквозь зубы заговорил Петр, продолжая выкручивать ей ухо. – Ты по что же посмел разбудить меня?

Янка, все это время мычавшая от боли и стараясь попасть в такт движения руки, весело сказала:

– Взаимно! – потом вцепилась обеими руками ему в запястье и повисла так, чтобы уменьшить боль. Петр наконец отпустил ее. Янка зажала ладонью горящее ухо и обиженно сказала:

– Ты, значит, можешь меня будить, а я, значит, не смей! Нет уж, я с тобой на равных! Понял?

– Вот как? – Петр весело-удивленно взглянул на нее. – Ишь ты, поди ж ты, каков! – усмехнулся. – И все же, чем ты меня разбудил?

– Вот чем. – Янка показала ему плеер. – Цифровым музыкальным ящиком.

– А что за диковинка? – Петр с любопытством повертел плеер в руках, приложил к уху и тряхнул.

– Но, но! – Янка отобрала у него плеер. – Ты мне аппаратуру не тряси, а то микрушки полетят и привет! С ним надо бережно. Понял? Вот смотри! – и она нажала кнопку. Тут же продолжилась песня. Петр восхищенно вытаращил глаза и смотрел на плеер как на Бога. Янка нажала на кнопку и песня оборвалась. Петр какое-то мгновение внимательно смотрел на него.

– Хочу посмотреть, как он устроен, – вдруг сказал он. Янка отпрянула и, прикрыв плеер рукой, нахмурилась:

– Ты что, окосел?

– Я не сломаю, – попросил Петр, удивляясь и краснея от смущения.

– Нечего тебе в него соваться! – отрезала Янка. – Не дам!

Петр подавил досаду и усмехнулся:

– Ладно тебе, не серчай! – подошел к зеркалу. – Однако суббота. – будто ничего не произошло мигнул Янке. – На Кукуй вечером поедем, а, Янка?

– На вечеринку?! – оживилась Янка.

– Чего? – не поняла Петр.

– Ну, на бал, или как это называется…

– Ассамблей у Монса. – он хотел еще что-то добавить, но покраснел и с остервенением принялся расчесывать свои темные кудри. В дверь просунулся Алексашка:

– Гут морген, мин херц!

– А, либер киндер! – протянул Петр, продолжая причесываться. – Поди скажи господам стольникам, что опускаю их на два дня. Пущай погуляют! А мы с тобой сегодня к Францу покатим, – он положил гребень и, надев рубашку и штаны, крутнулся перед зеркалом. Меньшиков кивнул и скрылся за дверью.

– А я? – вдруг спросила Янка. – Разве меня ты не возьмешь с собой?

– С чего ты взял? Возьму, конечно! – уверил ее Петр.

– А чего же Саньку сказал «мы с тобой», я уже не в счет, да? – она обиженно отвернулась.

– Да я ему по привычке так сказал, – начал растерянно оправдываться Петр. – Да ей-ей…

– Ню, ню, – подозрительно посмотрела она на него, просто упиваясь своим издевательством, потом как ни в чем не бывало, вытащила гитару и начала ее настраивать. Петр с интересом подсел рядом.

– А как называется сей инструмент? – спросил он.

– Это гитара, – ответила Янка. – Ее родина Испания.

– А что ты делаешь?

– Настраиваю, чтобы звучала лучше. – Янка подкрутила колки и провела по струнам и наиграла несколько аккордов испанской мелодии.

– А где ты так играть выучился? – восхищенно спросил Петр.

– Тебя только это интересует или что посерьезней спросить хочешь? – Янка внимательно посмотрела на Петра. Он дернул головой, улыбнулся.

– Расскажи мне о будущем, – вдруг решительно попросил он.

– А что тебя интересует?

– Все!

– Нет, все я тебе не расскажу, хоть пытай. А вот немного могу. Задавай вопросы.

– Ну, хотя бы о твоем времени…

– Я живу в удивительном, трудном и интересном времени. Прогресс не просто шагнул, он буквально прыгнул вперед. У нас теперь нано-технологии. Я даже еще до конца не знаю, что это такое. Все компьютеризировано и автоматизировано. Вот мы с тобой машину сделали. Так это прототип машин, которые на наших заводах делают роботы, тоже машины, управляемые людьми. У нас есть самолеты, такие железные птицы, в которых люди летают по воздуху. Мы общаемся, друг с другом не только когда встречаемся, а еще на расстоянии при помощи такого устройства, которое называется телефон. Да много еще всего есть, если бы ты попал к нам, у тебя бы голова закружилась. – Янка улыбнулась. Петр внимательно смотрел на нее.

– Все это очень интересно, – задумчиво сказал он. – А ответь мне еще на один вопрос. Я задумал создание в России своего флота. Даже верфь на Переяславльском озере закладываем. Сбудется ли эта задумка? – он блеснул глазами.

– Для того ты и родился, – улыбнулась Янка. – Многое сбудется, Пит, но будет трудно.

– Легких путей не ищу! – приободренный Янкой весело сказал Петр.

Янка отложила гитару.

– Может это звучит банально, но я хочу есть, – вдруг сказала она. Петр засмеялся, хлопнул ее по плечу и кликнул Алексашку.

– Вели сюда завтрак принести, да и сам приходи!

Алексашка поклонился и вышел. Через пять минут денщик уже накрыл стол, Алексашка ему помогал. На столе появилась жареная курица, обложенная мочеными яблоками, какая-то каша в большой глиняной плошке, похожая на ячневую, кувшин с квасом, хлеб и деревянные ложки. Денщик все ловко расставил, поклонился и вышел. Алексашка закрыл за ним дверь, учтиво поклонился. Петр первым подошел к столу.

– Ну, прошу всех отведать, что Бог послал! – он махнул Янке и Алексашке, чтобы садились. Янка села и с любопытством начала рассматривать кушанья.

– М-м! – она потянула носом. – Пахнет вкусно!

Петр усмехнулся, руками разломил курицу и протянул Янке кусок.

– На, еще хлеба возьми!

– Спасибо! – Янка принялась за еду. Петр и Алексашка переглянулись, и завтрак таки начался.

После завтрака Алексашка с денщиком быстро убрали со стола, а Петр, навестив мать, позвал Янку посмотреть крепость Прешбург, которую сооружали неподалеку от царской резиденции. Янке было любопытно посмотреть на сооружение, о котором она читала, но никогда даже представить не могла, что это за конструкция. Это было нечто деревянное, обнесенное деревянной же стеной по периметру и довольно мощное. Стена была сложена из толстых бревен. Там были и бойницы для мушкетов и для пушек. Из некоторых даже торчали пушечные дула. Ворота, которые служили входом, тоже были довольно мощные на взгляд, хотя и деревянные.

Янка внимательно разглядывая стену, обошла крепость по кругу. Петр, внимательно следя за ее реакцией, шел рядом. Янка остановилась у ворот.

– Ну, что скажешь, Янка? – наконец спросил Петр.

– Ни фига себе игрушечка получилась! – только и смогла сказать она. – Да размах у тебя царский, ничего не скажешь! Да тут жить можно! А внутри покажешь?

– Конечно! Пойдем! – он толкнул ворота, и они вошли внутрь. Там был небольшой дворик, а в центре довольно высокий сруб со сторожевой вышкой. Он был еще не совсем закончен, не хватало некоторых пристроек, да и во дворике только что конь не валялся. Груды щепок, мусора и прочей строительной дребедени. Янка лишь осмотрела сруб, внутрь не пошла.

– Ничего себе квартирка, – оценила она постройку.

– Правда, здорово?! – Петр счастливо осмотрел все вокруг. – Это ведь мой проект! Я придумал!