1 Майиуса 1382 года от Основания

Майя, одна из главных древних богинь Рима. При том, что я-Рома о ней ничего не слышал. Афина-Юнона, Зевс-Юпитер, Гефест-Вулкан, Гермес-Меркурий… А о Майе — ни слова. Тогда как она считается самой красивой из богинь. Но при это ни разу не ветреной, как Афродита или Диана, или полчища других богинь-шалашовок. Майя — хранительница семейного очага. Своего, собственной семьи. Строгая сеньора. А семейка у неё ещё та — муж — Вулкан-Гефест, сын — торгаш с крылатыми сандалиями Меркурий-Гермес. О как! А теперь мысленно представим, богиней чего ей суждено было стать?

Правильно, плодородия. Говорю же, интересная сеньора. Важная, уважаемая, со строгим характером; у неё свекор, Юпитер с братьями Нептуном и Аидом-Плутоном по струнке ходят, если цикнет.

Древних богов тут знают. И почитают. Бороться с ними оказалось бесполезно, церковь пытается интегрировать их в христианство, как лики единого бога до посланника своего главного пророка — Исуса Распятого. Получается примерно на половину — почитать старых богов — почитают, если дома, не публично, а вот забывать их народ как-то не спешит.

Так уж получилось, что моё повествование началось с местного Нового года, первого Мартиуса, когда я решил прошвырнуться по доставшемуся мне графству с инспекцией, понять что тут по чём, а заодно захотел заглянуть в местный торговый мегаполис, бург под названием Новая Аквилея — главная перевалочная база для экспорта моего зерна. В смысле всего зерна с моих земель, не только моего. И закончился тот поход скромно, с единственным положительным результатом — я выжил. Хотя некие камрады во главе с двоюродной сестрой короля активно этому мешали.

Второй мой поход начался ровно через месяц, первого Априлиса. Месяцы здесь длиннее наших, от тридцати восьми до сорока двух дней, для понимания сроков экспедиции. Я как раз вернулся и начал подготовку к новому походу, уже стопроцентно военному, во главе немаленькой армии. Развил бурную деятельность по подготовке, и главное, к грядущей внедряемой мною военной реформе, а именно разработал программу строительства большого количества мастерских у себя под боком, возле замка. Не просто мастерских, а оснащённых всеми вундервафлями, какие можно сделать на технической базе этого мира. В основном ничего нового, всё, что внедрял, тут и без меня знали. Я просто решил объединить мастерские в кластеры и использовать конвейерный метод, а также стандартизацию и универсализацию деталей будущей продукции. Единственный мой попаданческий рояль — это сахар, и его я тоже приказал активно варить и выпаривать — есть надежда выгодно продать новый для мира товар под маркой «карамель». В принципе это вообще единственное, что я принёс сюда из своего мира. Более ничего не знаю и не умею — не техник, не инженер, не химик, и даже реконструктором доспехов в той жизни не был. Не знаю, как делать порох, не знаю, как устроен паровой и бензиновый двигатель (хотя нефти у меня в графстве завались), не знаю, как правильно плавить хороший металл, хотя родом из Череповца (стыдоба, да, но как есть — так есть). И сахар я бы тоже не знал, но в детстве вываривал его у бабушки на юге в деревне, у них сахарную свеклу выращивают, и с колхоза они мешками домой приносят — девать некуда. Повезло просто.

В общем, дав нужные задания, пинки, люли, раздав нужных слонов и оставив на свои непотребства денег, я таки смог вырваться в поход, в котором гонял робингудов, то бишь разбойников. Но так как я — попаданец из страны, считающейся одной из самых коррумпированных в мире, страны, прошедшей и «святые» девяностые, и бурные нулевые, и кривые-косые десятые, здраво рассудил, что гидру надо рубить не с головы — головы новые отрастут. А с хвоста — жопа у гидры одна, и без неё она ср… Не сможет она без неё существовать в общем. И ломанулся я не на север графства, где шалят кабальеро плаща и кинжала, а на северо-запад, в город-порт Санта-Магдалену, через который по моему мнению эти камрады сбывали награбленное. Сунь-цзы учил, что тот, кто выходит в поле и пытается победить — уже проиграл. Так и я: смысл ловить разбойное мясо в лесах, если потом организаторы его новое навербуют? А если порушить им цепочку сбыта, да припугнуть в порту тех, кто выживет, дескать, не связывайтесь с камрадами, грабящими Пуэбло, ататай вам будет — вот тогда и смогу победить гидру.

Оказалось, я был прав, и награбленное действительно переваливалось через тамошний порт, и в цепочке участвовали многие видные горожане, включая бургомистра. Чтобы понять и подтвердить это потребовалось много нервов, а после ещё и крови, но мы справились — Санта-Магдалена надолго запомнит этот урок. Уверен, лет десять-двадцать новых робингудов в графстве не появится.

Теперь осталось малое — быстрый рывок на север графства с целью уничтожить два из трёх орудовавших в моих краях наёмных отряда. Ага, а как вы думали, что на дорогах лиходействуют вооружённые вилами крестьяне? Ща-аз! Это прерогатива благородных, не имеющих за душой ничего, кроме меча, сбивающихся в ватаги таких вот упырей, продающих мечи за что угодно, любое дело, брезгливых там нет. И конкуренцию от крестьян тати не допустят. Третий отряд ушёл в Сарагосу, это на Западе королевства, думаю, бунтовщики-герцоги готовят против короля восстание и привечают наёмников. Но два других пока ещё, по последним данным, недалеко от места злодейства в режиме ожидания. Конечно, они не дураки и давно перебрались на территорию соседнего герцогства — Бетиса. Но они не знают, что граф Пуэбло — Лунтик, упавший под их Иву-у-Пруда с другой планеты, которому начхать на местные реалии, он вырос в других. И он будет «мочить в сортире» террористов, по заветам дяди Володи, ибо дядя Володя не прав во многом, что сделал в стране, но в этом вопросе Лунтик с ним совершенно солидарен. Именно так и надо поступать. Я вторгнусь в герцогство Бетис, без предупреждения, без объявления войны, догоню, найду и уничтожу оба провинившихся отряда. А с войсками герцога как-нибудь договорюсь — Бетис единственный из соседей, с которым у нас нет взаимных претензий; друзьями или союзниками нас назвать сложно, но в паучьей банке высших владетелей королевства это даже круче мнимых голословных союзов «в дёсна» до первого дождичка.

Но вначале нужно покарать одного дерзкого борона. Дерзкого своей наглостью, отмороженностью — был в доле с сеньорами татями. Прессовать своих баронов тут тоже не так, чтобы принято, и мне все мои спутники советуют не выносить сор из замка, а кокнуть сеньора барона тихо, списав на «разбойничью стрелу из кустов». Затем провести беседу с его сыном, довести до сведения политику партии, вынести его роду последнее китайское предупреждение… И ехать далее, куда собрался. Больше всех «топил» за это решение Вольдемар, наставник моего детства, а ныне сотник преторианской сотни, то бишь размещённой у меня в замке. Это наёмники, не дружина, но я воспринимаю этих воинов как родных, а дядька мне действительно дорог.

Нет, дорогие мои бароны и Вольдемар, никаких полумер. Я — Рикардо Великий и Ужасный, меня в Магдалене уже прозвали чудовищем за то, что крикнул во время боя с горожанами: «Пленных не брать!». Итут дам слабину — сядут на шею. Я создам прецедент, пощадив этот род, чего делать не собираюсь. Ах да, сын барона Игнасио Аранды, юный баронет Альфонсо Аранда, был указан тремя пособниками террористов как связной. То есть не просто был в курсе, но и участвовал. Какой нафиг политес!

— Ричи, ты представляешь, что будет если ты это сделаешь? — Дедушки, а они оба годились мне в деды, барон Рикардо Ковильяна и барон Доминик Алькатрас, отозвали в шатёр вечером на привале «на пару слов» и давили морально. — Ты ещё графом толком не был, а уже настроишь баронов против себя. У тебя двадцать три барона! Двадцать три, Ричи! — выкатил глаза Доминик. — С тобой нас четверо. Осталось девятнадцать. Мы с тобой познали вкус боя и победы, мы не предадим, за Ворона и Мериду я ручаюсь, но как поведут себя остальные, когда узнают? А летом придут степняки. И им достаточно не то, что не явиться, а просто задержаться, и нас раздавят. Всех нас, — окинул он рукой вокруг. — С твоим дядей вместе в придачу.