– Помнишь, когда пошел дождь огонь усилился? Как думаешь, почему? – спросил доктор.

– Для огня кислород нужен. А он попадает внутрь вместе с водой. Свалки, если их не контролировать, могут гореть десятки лет.

– Мы видели, как обезличенные люди одетые кое-как ковыряются в мусоре. Что-то там находят, вероятно, это имеет какую-то ценность, нам плохо было видно, отчасти из-за того, что далеко, отчасти от того, что там везде дым. Иногда мелочь, иногда что-то крупное.

– Их охраняли?

– Мы не видели ничего похожее на охрану. Ни солдат, ни камер видеонаблюдения. Мне даже показалось, что они копались в отбросах с желанием. Я могу ошибаться, нам было плохо видно.

– Они вас видели?

– Нет. Мы решили, нам не стоит светиться перед этими людьми. Они явно агрессивны и непонятны нам. Одним словом, ничего полезного для себя мы сегодня не увидели.

– Любая информация полезна,– сказал Крисс внимательно слушавший рассказ, встал и углубился в недрах модуля.

– Что же могло случиться за последние десять лет? – спросил, не обращаясь ни к кому Алекс.

– Не десять, а больше, наверное – ответил Борис.

– Но, последняя команда астронавтов, прилетевшая к нам за два года до потери связи, нам ничего страшного не рассказывала. Да были проблемы. Борьба с жарой и ураганами, бесконечная война на восточной границе Европы с Россией. Но с климатом как-то решали, а на войне шли переговоры.

– Это потому, что люди жили перед полетом четыре года в специальном лагере, в тепличных, можно сказать условиях. Они многого не знали. Забыл, как нас держали в закрытом городке космической академии? Вспомни, как мы с тобой бегали в самоволку.

– Да, было … Не до воспоминаний сейчас! Давай по делу. Прошли почти сутки как мы на Земле, но ничего не поняли: ни что произошло, ни – где находимся.

– Для начала нам нужно попасть в какой-нибудь город, желательно большой. Для этого надо проследить, откуда приезжают и куда уезжают эти машины. Там где мусор, там – цивилизация. Где цивилизация – там мусор. Или я не прав?

Командир ухмыльнулся: – Не знаю, не знаю…

Вернулся Крисс с планшетом.

– Я послушал ваше описание местности и пошел в нашу библиотеку. Вот что я нашел. Это удивительно. В Библии, например в Евангелии от Матфея, есть упоминание о Геенне огненной. Послушайте, как то, что вы описали похоже, на то, что описано в древней книге. Один в один. Между районом Иерусалима Абу-Тор и горой Сион находится место Еннома, впрочем, приводятся и другие названия. Это место и сейчас там находится. Когда-то еще во времена царя Навуходоносора и Вавилонского пленения иудеев в этой расщелине приносили людей в кровавую жертву царю преисподней. После в этой местности организовали городскую свалку нечистот и там же сжигали тела казненных преступников. Это уже во времена Христа. Там всегда горел огонь, стоял смрад. И Христос использовал это место как метафору ада. Говорил, будет вам как в Еномской долине. Отсюда пошло всем известное выражение Геенна огненная. Я вовсе не делаю никаких выводов, просто я увидел некоторую внешнюю схожесть.

– Хорошо, что это заметил. Но нам это пока ничего не дает для понимания. Завтра поедем, проследим за машинами. А сегодня день кончается – всем отдыхать. Тяжело нам дается земная гравитация. Я смотрю, Крисс совсем устал. Скелетоподобный мундир не очень помогает тебе?

– Да. У меня ощущение, что я постоянно в спортзале, без перерыва качаю мышцы.

– Ничего. Это акклиматизация. Надо приноровиться к экзоскелету, к его мозгам. Нейросеть должна сама приспособиться и настроить под тебя амортизационную систему в условиях повышенной силы тяготения.

Доктор, уже зевая, заплетающимся от усталости языком сказал:

– Командир, у нас с водой плохо. Надо найти источник чистой воды.

– Найдем город, найдем воду. Надеюсь завтра.

Перед сном доктор зашел в каюту Крисса. Крисс лежал в пневмо-постели без одежды, но в экзоскелете. Рудольф присел на постель.

– Тебя не тошнит? Ничего не болит?

– Есть немного, но это, наверное, пройдет. Я всего лишь первый день на Земле. Всем трудно. Мне не стоит жаловаться.

– Всем трудно, но тебе особенно не просто. Ты родился там, где гравитации всего тридцать восемь процентов от земной. Твой полет это по существу очень рискованный эксперимент. Сможет ли человек, рожденный на Марсе быть на Земле? В отличие от нас рожденных под гнетом земного давления и переехавших в страну легкого притяжения …

Крисс, неожиданно и эмоционально перебил Рудольфа:

– Скажи, мы не ошиблись с планетой? Эта та планета, про которую вы мне с таким трепетом и восторгом рассказывали? Не вижу соответствия! Отец и мать мне рассказывали и показывали фильмы о волшебной и прекрасной планете. При этом всегда звучала чудная музыка. А какую музыку сейчас мы слышим? Где многоцветные яркие закаты? Где лунная дорожка в море? Вместо летнего дождя, а я всегда мечтал постоять под таким дождиком,– безобразный поток воды. Как будто кто-то злобный и огромный вылил из злости сразу все озеро на людей. Вместо Солнца вечные грязные облака. Вместо воздуха, настоянного на травах и пропитанного духом леса эта мерзкая вонь. У нас на Марсе кругом враждебная пустыня, радиоактивная, холодная, но мы живем в уютном мире, который создаем себе каждый день. Здесь же – буйство природы хлещет через край, а люди, похоже, живут на помойке. Мы не по той траектории полетели! … – он сделал паузу и с интонацией разочарования и вины закончил – Извини. Я, конечно, глупость сказал…

– Ничего. Я сам в таком состоянии. Мы просто неудачно приземлились. Попали … не в ту страну… к дикарям. Это всего лишь локальное явление. Группа маргиналов. Они везде есть, в любом обществе. Не будем на это обращать внимание. Завтра мы найдем город. И мы увидим цивилизацию и культуру. Там душ, вкусная еда, много красивых и добрых людей, медицинские центры. Нас с радостью встретят. Мы доберемся до нашего центра управления полетами. Мы все узнаем. И может быть даже наша помощь окажется решающей. И все вернется на свою траекторию, как ты говоришь. Мы вернемся домой, на Марс. Нас там очень ждут. Пока мы живы, есть надежда и, наверное, все можно исправить.

Крисс мягко улыбнулся:

– Это ты сейчас кого успокаиваешь? Себя, или меня?

– Нас, обоих, – улыбнулся в ответ Рудольф.

Глава третья

– Крисс как у нас со связью. Марс уже должен выйти из тени Солнца.

– Увы! Командир, связи у нас не будет!

– Почему?

Крисс вздохнул и виновато сказал:

– Моя ошибка. Я не проверил ретранслятор на станции. Я был уверен, что он работает. Сейчас думаю, это не так. Что с ним? Сказать точно можно только побывав на станции. Я понимаю, что это сейчас невозможно, поэтому … мы без связи.

– Ну что же. Еще один лишний аргумент в пользу того, что надо торопиться. Сегодня я и бортинженер отправимся на поиски города. Вы пока продолжайте расчищать поляну. Похоже, этот борщевик Геракл растет слишком быстро.

– Командир, возьми и меня тоже. Втроем больше сделаем. На Шустрике вполне можно разместиться втроем. Полоть эту траву бессмысленно. Она растет как на дрожжах. Крисс пожжет ее лазером сам.

– Хорошо. Крисс побудешь один пока. Сильно не нагружай себя. Больше лежи. Если не вернемся к ночи, не переживай. Заряда батареи нашего мобиля хватит на тысячу километров даже по пересеченной, а мы поедем, я думаю, по дороге. На ночь закрывай модуль тщательно.

– Командир, отец, ты что, – я же не маленький, – почти шепотом произнес Крисс.

Ехать по просеке, которую они вчера проделали, было сложно. Как по стерне. Концы поломанных стеблей уже высохли и от того стали острыми. Легко можно было остаться без колес. А молодые побеги неожиданно активно шли в рост. Ехали медленно, все время, кидаясь из стороны в сторону. В этот раз они не взяли с собой скафандры.

Кончились заросли борщевика. Вершину, на которой они были вчера, объехали справа. Сразу нашли дорогу. Покрытие дороги было не то из старого асфальта, не то из хорошо укатанного грунта, но ехать можно было на максимальной скорости. Их душил горячий влажный ветер. Плотная темная облачность, казалось, медленно опускалась на головы и вдруг – сильный, но короткий дождь. Борис снизил скорость до минимальной. Потом пришлось вообще остановиться. Поток воды быстро и резко прекратился, и сразу уже белая как лист бумаги и, казалось, перегретая облачность поднялась выше. Стало светлее, но Солнце даже и не пыталось проглядывать. Разведчики опять понеслись по дороге. Вокруг выжженная каменистая земля. Никакой растительности. Местами песок. Проехали, не снижая скорости мимо поселка. По обе стороны дороги стояли брошенные давно дома. Краска, если и была когда-то на них, бесследно исчезла, и стены слились с цветом грязного песка. У большинства домов снесены крыши. Небольшие постройки разрушены. Песок засыпал некоторые из домов по верхний уровень окон. Похоже, тут хозяйничал не один смерч. В целом поселок выглядел как декорации к фильму – катастрофе и наличие людей в нем даже и не предполагалось. На выезде из поселка они увидели автобусную остановку. Всех удивил ее внешний вид. Ее как – будто бы не затронуло ни время, ни смерчи. Стеклянная крыша осталась нетронутой. Скамейка казалось недавно установленной. И – расписание автобусов. Они от удивления остановились. Их тут же накрыло догонявшее их облако пыли. Когда тяжелая от влажности пыль немного осела, стали всматриваться в полотно расписания. Буквы, конечно, основательно стерлись. Но, что-то было видно. Алекс достал планшет с переводчиком и стал вводить слова, которые можно было разглядеть.