Блуждающие мысли Анны сконцентрировались на веренице посеревших от влаги последних чисел октября бетонных столбов. Где-то здесь был тот самый столб, который быстро восстановили после аварии и который так и не был украшен скорбным венком.

Пока ещё.

Но кто принесёт сюда этот символ человеческой трагедии в знак памяти о гибели Ани? Они остались одни со Стасом. Никому они не нужны. Значит, надо жить.

Дверь в большой, не без элементов роскоши, дом, Ане открыл крепкий, неопрятно одетый мужчина. Хмурый, сутулый здоровяк представился Степаном. Немного задумавшись, он спросил о цели её визита. Но Аня не успела ему ответить, как откуда-то из дома раздался противный старушечий голос:

– Степан, дурак ты неотёсанный, ну не к тебе же она пришла!

– Я не дурак! – отозвался Степан, не сводя своего взгляда с гостьи. – И я отёсанный!

В интонации последней фразы Степана читались сомнения. Было заметно, что он задумался о смысле последнего произнесённого слова.

– Боров отёсанный, впусти её в дом! – старуха одной фразой вывела здоровяка из раздумий.

– Заходи, – Степан наконец впустил Аню в дом, бубня что-то про то, что он всё-таки не боров, а человек.

Женщина разулась, сняла куртку и прошла в комнату, куда указал ей путь неприятный мужчина.

– Ох, и нехорошая ты! – будто порицая, сказала маленькая старушенция, когда они остались с Аней в комнате вдвоём.

Сначала Аня решила, что что-то не так с её внешностью, но тут же успокоилась, поняв, что бабка просто создаёт соответствующее настроение для усиления эффекта своей шарлатанской деятельности.

– Мне бы хотелось узнать лишь один вопрос, – сказала Аня, сев за стол напротив старушки. – Точнее, два вопроса…

– Один вопрос, это одна плата, два вопроса, то другая, – строго сказала бабушка. – Бесплатно ничего не бывает, бес платить не должен! Бесплатно, это когда бес платит! Понимаешь?

– Понимаю, – сказала Аня, другого она и не ожидала. – Вопрос номер один. Поправится ли мой муж?

– Ты понимаешь к кому приехала? – нахмурила брови бабка. – Твоё счастье, что я сегодня рано проснулась, и ты приехала не по записи, которая у меня, между прочим, на три недели вперёд!

Аня только хотела что-то сказать, но старуха перебила её, быстро продолжив отчитывать клиентку:

– Не понимаешь, значит? Не понимаешь, – кивнула старуха своей прозорливости. – Будущее меняется каждое мгновение течения времени. А вот прошлое – оно неизменно…

– Ну и? – успела встрять Анна.

– И! – передразнила старуха. – Будущее в ваших руках. Твоих и мужа твоего. А про прошлое я могу тебе рассказать подробнее. Будущее туманно, пока вы сами не решите, что с туманом этим делать…

– Хорошо, – сдалась Анна, прервав не слишком метафоричные философские измышления бабки о будущем. – Тогда вопрос номер два: куда ехал мой муж, когда он попал в аварию? Он выжил, но теперь, понимаете…

– Знаю! – сказала бабка. – Поэтому и сказала: нехорошая ты! Плохая!

– В чём же я виновата?

– Ты ни в чём не виновата, но платить за это только тебе! – грубо сказала старуха. – Такое бывает. Виноват один, а платить за всё другому. Кто сказал, что должна быть какая-то справедливость? Дожила ровнёхонько до тридцати лет, а всё в справедливость веришь.

– Так, – Ане явно не нравился этот разговор, но бабушка ошиблась лишь на один год с её возрастом. – Давайте спокойнее. Вы что-то там можете видеть, я так понимаю? Если вы что-то видите, то скажите прямо…

– Прямо, да криво! – перебила бабка. – Я не вижу ни прошлого, ни будущего. Да и с настоящим зрение у меня тоже не очень стало…

Вот это для Ани уже стало сюрпризом.

– То есть, я зря сюда пришла? – спросила женщина.

– Конечно, зря! – ответила бабка. – Счастья это тебе не принесёт, точно говорю и без предсказаний. Ты сама всё увидишь и сама себе на свой вопрос ответишь.

Ане заинтересовалась, но не торопилась с продолжением темы разговора, благо бабка пока сама успешно вела беседу.

– Степан, сволочь такая! – громко закричала старуха. – Опять у двери подслушиваешь? Уходи!

За дверью кто-то недовольно сказал:

– Я не сволочь…

– Ты ещё не передумала? – старуха резко обратилась к женщине.

– Нет, – нетвёрдо сказала Аня.

– Тогда я введу тебя в состояние, в котором ты ярче будешь понимать время прожитое, и ты отправишься в тот день, который тебя интересует, – сказала колдунья строгим, учительским голосом. – На прошлое повлиять ты не сможешь, но что-то узнаешь. Только помни, что если увидишь того, кого там быть не должно – не зови его с собой сюда! Запомни это! Строго настрого! Поняла? Не зови сюда никого, не выпускай. Никого. Точно усекла?

Аня неуверенно кивнула, тогда старая женщина переспросила:

– Что ты поняла? Самое важное. Быстрее только давай думай, скоро уважаемые клиенты придут…

– Поняла, что буду понимать…

– Не это!

За окном завыл ветер. Видно безветренное утро быстро решило сменить настроение. Аня, недолго думая, высказала новое предположение:

– Не смогу повлиять…

– Опять мимо! Самое главное, что? – старуха будто была готова прогнать незваную гостью.

– Не звать никого…

– Вот это и главное! – со злой усмешкой сказала бабка.

И начала колдовать.

Точнее, делать вид, что колдует. Она махала руками, что-то шептала, один раз даже плюнула через левое плечо. Движения её были чёткими, и, казалось, не имели никакого смысла. Она зажигала и гасила церковные свечки, резала какие-то чёрные волосы на зеркале, тоже жгла их, бросала под стол немолотый горошек или мышиный помёт, и приговаривала слова:

– Ходит-бродит покойничек, мучается, волосья раскидывает по загробному миру, желая дотронуться до живучести, а сделать ничего не может. Даже сама смертушка-смерть ему не поможет. Пусть сон-потусторонье ему жилище. Только в окно он взглянет, как в прошлое путь откроется. Холодной водой оно умоется, привидится, да отстанет. Останется покойничек покойничком, тенью тянучей, в углах дотла сгоревших домов могучей, наваждением сна деньского, а живые пусть по эту сторону мучаются…

Аня перестала следить за логикой слов. Ей стало скучно. Она взглянула в единственное окно, что было в почти пустой комнате. За окном было серо и пасмурно, начал накрапывать дождь, но ветер стих: ветви яблонь стали неподвижными, отражаясь в окне чёрной паутиной…

А старуха вновь сожгла какие-то волосы, противно запахло, и Аня, резко, без намёка на сонливость или усталость, быстро провалилась в сон, даже не успев хлопнуться головой об стол, на противоположном краю которого сидела колдунья.

Сон был лёгким, поначалу спокойным, очень вязким. Женщина перестала чувствовать своё тело, и когда она очнулась, то эта лёгкость не пропала. Но небольшая комната старухи куда-то исчезла, зато Аня оказалась в своей квартире. Был день. За окном крупными хлопьями падал снег, который тут же таял, превращаясь в слякоть. Ане не было страшно, она понимала, что сейчас ей всё это снится. Хоть сон и был максимально детальным, сложно было сконцентрировать своё внимание на какой-нибудь мелочи. Сознание постоянно прыгало, переключая внимание на разные нюансы дня из прошлого…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.