– Я даже не знала, что беременна, – в голосе звучала неподдельная горечь. – Если бы знала давно бы легла на сохранение.

– Ну не переживай, – успокаивала Маша. – Может всё обойдётся.

– Дай бог, – ответила новая соседка. – Ещё раз я не вынесу.

– Уже были случаи? – сочувствовала Маша.

– Да, на двадцатой недели близнецы. И два на ранних сроках.

– Ты главное не переживай, тебе нельзя.

Соседки продолжили говорить. Я встала, чтобы подготовиться к обходу.

Весь день пролетел в суматохе, очередях, сдаче анализов перед операцией.  В очередной раз, проходя по коридору, я вновь увидела девочку, решила подойти.

Медсестра, выходящая из процедурной, на несколько секунд перегородила дорогу. Девочки уже не было.

– Вы не заметили сегодня ребёнка в отделении, – спросила я девушек, заходя в палату.

– Нет, не видела, – Маша отрицательно покачала головой.

Света спала. А новая соседка странно на меня посмотрела.

Ночь снова не принесла мне долгожданный сон. Сквозь тонкий матрас чувствовалась фанера, подложенная под него. Болели бока от долгого лежания, я решила пройтись по коридору. Часы показывали 00:30, когда я проходила мимо сестринского поста.

Подходя к туалету, я увидела, промелькнувшую тень.

"Может кто-то зашёл" – предположила я и остановилась перед дверью. Подождала несколько минут, постучала, никто не отозвался, я вошла.

Выйдя из кабинки непроизвольно дёрнулась, у дверей стояла девочка. Холодный липкий пот выступил на теле, а сердце затрепыхалось в груди, готовое остановиться от увиденного.

Мертвенно-бледная  кожа, милые черты лица, вздёрнутый носик, золотистые волосы. Её можно было принять за ангела, если бы она так сильно не была похожа на призрак. Я молча смотрела на неё. На шее чёрным кольцом, будто плетёная фенечка, виднелся вдавленный след от рук.

Хриплый, сдавленный детский шёпот разнёсся по туалету.

– Когда придёт козлорогий, глаза не открывай.

– Кто ты?

– Только так ты спасешь ребёнка, – продолжила девочка.

– Кто ты такая? Кто такой козлорогий? – мне нужно было понять, разобраться о чём она говорит.

Ощущение нереальности происходящего, окутывало меня, туманило мозг.

Девочка все так же стояла у двери.

– Пожалуйста, объясни, я не понимаю, – я шепнула еле слышно, уже не веря, что получу ответ.

– А разве ты не знаешь?

– Нет.

– Спроси Надежду.

Я моргнула, девочки у двери уже не было.

Как до палаты долетела не помню, запрыгнула на кровать с середины комнаты, укрылась одеялом. Руки потряхивало как при паркинсоне.

"Что за бред? Какие призраки? Какой ещё нафиг козлорогий? Может мне всё это снится?"

Я ущипнула себя и отдёрнула руку. "Больно! Значит, не снится. Я же не Константин, чтобы призраков видеть. Никогда подобного за собой не замечала. Почему же сейчас?

И что это за девочка?

Почему я должна о ней знать?

Одни вопросы и ни одного ответа. Надо успокоиться. Надо успокоиться."

Про сон я забыла, да и не смогла бы сейчас уснуть даже если бы постаралась. Что я знала о подобных случаях только то, что видела в фильмах ужастиках. Чаще всего призраки связаны с местом где умерли. Может поспрашивать работников о маленькой задушенной девочке. Должен же кто-то знать об этом… Кажется, она сказала "спроси Надежду".

С трудом дождавшись утра, я соскочила с кровати, как только услышала голос медсестры.

– Доброе утро, Ирина Валерьевна! – я пыталась держаться непринуждённо.

– Что случилось? Плохо? – вместо приветствия забеспокоилась дежурная медсестра.

– Нет, нет. Всё хорошо. Просто спросить хотела, – затараторила я, пытаясь успокоить медсестру, но вызвала ещё больше подозрений.

– Давай-ка я тебе давление смеряю, что-то не нравится мне твой вид.

Пришлось согласиться.

Пока медсестра накачивала манжету воздухом, я попыталась расслабиться и как бы невзначай спросила:

– А вы давно работаете?

Ирина Валерьевна взглянула на меня поверх квадратных очков.

– Сомневаетесь в моей компетенции?

– Что вы? Просто интересно, –  я попыталась улыбнуться.

– Так и есть, давление зашкаливает. Ну-ка милочка, пойдём в палату.

Она подхватила меня под руку и повела в по коридору.

– Сейчас принесу таблетки и не вздумай подскакивать.

Девушки-соседки уже проснулись и во все глаза смотрели на меня.

– Аника, с тобой все в порядке? – Маша села рядом на кровать.

– Всё хорошо, просто давление.

Позвали на завтрак.

– Девочки, вам принести? – заботливо спросила Маша.

Я кивнула.

– Надя, а тебе?

Новая соседка, погруженная в телефон, ответила лёгким кивком через несколько секунд.

"Надя! Надежда!

Надо улучшить момент и спросить. А что спросить?"

Мысли лихорадочно кружились, спотыкались, я никак не могла сосредоточиться и ухватить нужную. Зашла медсестра, принесла таблетки, то ли среди маленьких кругляшек было успокоительное, то ли тело сдалось после бессонной ночи, но я постепенно расслабилась и уснула, пропустив завтрак и обед.

Сквозь сон доносились голоса, соседки обсуждали последние новости. Я приоткрыла глаза – Надя лежала на противоположной кровати.

– О, соня проснулась. Мы не стали тебя будить, ты так крепко спала. Тарелка с едой стоит на тумбочке, – Машина забота удивляла. Я никак не могла понять делает ли она это искренне или с каким-то умыслом.

– Спасибо, Маша! – я села на кровати и обратилась к Наде. – Не успела тебя поприветствовать, так что привет, я Аника!

– Надежда, очень приятно, – она ответила искренне улыбаясь.

– Я краем уха слышала ты не первый раз здесь лежишь.

Надя кивнула.

– Я хотела спросить… – и замялась, не зная как правильно задать вопрос, чтобы не показаться сумасшедшей. – Э-э-э, слышала ли ты когда-нибудь историю о задушенной девочке.

Чувствовала себя глупо, но к моему удивлению Надя опять кивнула.

Я чуть не подскочила от радости.

– Расскажи, пожалуйста. Мне кто-то давно рассказывал, а я забыла детали.

– Да, я помню эту девочку. Это было три года назад, я тогда тоже лежала на сохранении, а она лежала здесь с мамой, дочку оставить не с кем, а скоро роды. Хорошая девочка. Ласковая. Юлей звали. Мы её угощали,  играли с ней. Я даже не понимаю, как это произошло, почему врачи не заметили, что у женщины не в порядке с головой.  И просто в один момент ночью задушила дочь. Её вроде в психбольницу отправили, она ничего не понимала и только твердила: "я не дам ему своего ребенка".

А Юлечку похоронили на Старо-северном кладбище. Жаль девочку.

Кажется, я стала немного понимать, но мне нужно поговорить с Юлей. Я вышла в коридор, её не было. До отбоя я просидела на диванчике перед платой, но она так и не появилась. Медсестра отправила меня в палату.

Я стояла в длинном коридоре, в луче света. Ни начала, ни конца, словно это был не коридор, а тонель. Попробовала идти, но оставалась на месте. Внезапно передо мной появилась девочка. Я узнала её – это Юля, но не та, которую я видела в туалете, а живая. Она подошла ко мне и сказала:

– Зачем ты искала меня?

– Хотела узнать кто тебя убил.

– Он.

Она смотрела пристально, не отводя взгляд.

– Значит, это была не твоя мама?

– Нет.

– Зачем?

– Он собиратель невинных душ.

– Почему именно здесь?

– Разве это не очевидно? Место, где много боли и смерти, где гибнут нерожденные дети, притягивает злые силы. Ребёнок, от которого отказалась мать, больше не находится под её защитой.