Сражённый последним мысленным доводом наповал, я решительно зашагал в заветный угол, где и оказался уже буквально через пару минут. А оказавшись, самым натуральным образом охренел: около моего новообретённого трака ошивались двое незнакомых парней в таких же рабочих комбезах, как и у меня. Правда, в синих, а не тёмно‑серых, значит, простые работяги‑техники, а не ИТР, как я.

Впрочем, ошивались – это не совсем правильный термин. Один, помельче, шуровал в водительской кабине, всунувшись в неё через пассажирскую дверь, а второй, покрупнее, такое ощущение, стоял на стрёме. Появлению моему он, как мне показалось, даже обрадовался. По крайней мере, довольная ухмылка на роже заиграла. Правда, говорить он ничего не стал, только похлопал увлечённого шмоном напарника по спине, типа, явился хозяин. Тот, второй, посыл понял правильно и шустро выпростался из кабины, встав рядом с товарищем. Ну а я встал напротив, в нескольких шагах. Картина маслом, блин, под названием «Приплыли». Я стою, со сложным выражением любопытства и недовольства на роже молча пялюсь на незваных гостей, а те пялятся на меня, и тоже с любопытством. Только приправленным предвкушением… чего‑то. Хотя у того, что помельче, при известной доле фантазии можно разглядеть на физиономии хищную радость. Ну или что‑то типа. Не знаю, как точнее выразиться.

Колоритная, кстати, парочка. Здоровый – стандартный латинос, чем‑то неуловимо напоминавший покойного Серхио. Ладони‑лопаты, бычья шея, бочкообразная грудь… такой если полезет обниматься, мало не покажется. А вот второй – яркий представитель бандитской «интеллигенции» с претензией на некую утончённость: аккуратные усики, столь же аккуратная стрижка с прилизанными волосами, в распахнутом вороте комбеза – белая футболка и несколько цепочек. Ну и сложная татуировка, плавно перетекавшая с правого плеча на шею. У этого типаж скорее ближе к Раулю. Но вообще везёт мне на таких вот персонажей. То Серхио с Люпе, то Рауль с Ли, то те два придурошных гонщика. А теперь вот эти. Впрочем, оно и неудивительно, учитывая кадровую политику корпорации на Роксане.

– Чего застыл, пендехо? – приветливо, что твоя гиена, улыбнулся мелкий. – Вот ты‑то нам и нужен! Не дрейфь, мы тебя не больно побьём. Если на вопросы ответишь, хе‑хе.

– Иди‑иди, пендехо, – прогудел и здоровый.

Ну что за манеры, право слово? Ни тебе «здрасьте», ни тебе «до свиданья», а сразу козлом обзываться… но вместо того, чтобы возмутиться вслух, озвучил я совсем иное:

– Пацаны, а вас кто сюда пустил?

– А тебе‑то что с того, пендехо? – снова загудел здоровяк, и сделал первый шаг в мою сторону.

– Могут же у нас быть свои маленькие – хе‑хе – секреты, а, пендехо? – поддержал напарника мелкий.

И тоже шагнул ко мне, но, в отличие от подельника, грациозно, в кошачьей стелющейся манере. Чувство опасности буквально взвыло, и я машинально попятился, сохраняя безопасную дистанцию.

– Где карта, пендехо? – внезапно перешёл к конкретике мелкий.

– Какая карта, придурки?! – не остался я в долгу. – Повторяю вопрос: вас кто сюда пустил?!

– А он ведь нас не уважает, хе‑хе, – напоказ вздохнул мелкий. – Придётся поучить тебя манерам, пендехо. Хватай его, амиго!

– Охолони, урод!

Бугай, тешивший себя надеждой, что я отвлёкся на его наглого кореша, рванул было ко мне – надо сказать, весьма прытко для его габаритов – но нарвался на струю воды под высоким давлением, и на мгновение растерялся. Ну а потом чуть было не захлебнулся – я не стал жалеть незваного гостя и окатил его с ног до головы, в буквальном смысле слова. Ещё чуть‑чуть, и он бы на задницу сел, но… пришлось и впрямь отвлечься на мелкого – тот вознамерился срубить меня выпендрёжной «вертушкой». Довольно‑таки техничной, с хорошей амплитудой и скоростью. Но вместо моей головы долбанул по трубке‑распылителю, которой я прикрылся на манер палки‑бо, припомнив уроки Игараси‑сама в соответствующем искусстве, сиречь бодзюцу. Не рассчитали в итоге оба: с одной стороны, малину мелкому я обгадил, с другой – трубка погнулась, плюс я её ещё и выронил. Так что дальше пришлось импровизировать, то есть попросту толкнуть наглеца обеими ладонями в удачно подставленную спину, рискуя самому завалиться на землю. Впрочем, моё положение всё же оказалось более выигрышным – равновесие я восстановил, в отличие от соперника, который пропахал напольное покрытие носом. А восстановив, незамедлительно влепил бэк‑кик с полного разворота бугаю в брюшину, отшвырнув его к траку. Тип влип спиной в дверь пассажирской кабины и медленно сполз по ней на пол, не зная, за что вперёд хвататься, за живот или за горб. Тут бы его и добить, но снова нарисовался мелкий: он успел подняться на ноги и даже сократил дистанцию до ударной, что и продемонстрировал, выбросив стандартный джеб.

Зря он это. Рефлексы не обманешь, мне даже напрягаться не пришлось – отшатнувшись от кулака мелкого, я на обратном движении воткнул ему в челюсть апперкот и отшагнул в сторону, предоставив обмякшему телу возможность плюхнуться на пол. Мелкий наглец буквально осыпался – сначала ноги подломились в коленях, потом сложилась поясница. Ну а потом он вообще на бок завалился. Первый готов, короче. А с бугаём что?

Оказалось, что тот уже достаточно оправился от пропущенного удара и даже кое‑как утвердился на своих двоих. Вот только атаковал чуть заторможенно, так что опередить его труда не составило – классика жанра, левый крюк на левый крюк. Но мой кулак достал до его челюсти чуть раньше. И тут аут, причём полный…

… присев на порожек водительской кабины с пассажирской стороны, я задумчиво оглядел место побоища и задался очевидным вопросом: ну и что теперь с вами делать, уроды? И тяжко вздохнул: прав шеф Мюррей, от меня одни неприятности. Причём в первую очередь для меня самого. Этих‑то даже эсбэшникам не сдашь, потому что за что? Ну, проникли в ангар. И что? Тут такая уж запретная зона? А то, что они на меня бычили… какие ваши доказательства, дорогой товарищ Олег? Пока что картина прямо противоположная – это вы их приложили, и приложили конкретно. Хорошо, если без переломов обошлось. Что вряд ли, это даже шеф Мюррей подтвердит. Хотя… а кто‑то что‑то видел? И я не видел. А этих двоих сейчас до ворот доволоку и выпихну наружу, за пределы ангара. И они уже больше не моя забота. Рожи только сфоткаю предварительно – народ расспросить, кто такие. А там, глядишь, и в более благоприятной обстановке пересечёмся да потолкуем. На словах, а не на языке жестов, как сегодня получилось. Короче, так и сделаю.

Мэйнпорт, 08.08.23 г. ООК, вечер 

– Владимир, здравствуйте.

– И вам не хворать, Олег Батькович, – ухмыльнулся Вова. – Ну что, традиционно, по одной?

– Для начала, – кивнул я, приземляясь за любимый столик в «Игривой синьорите». Его хитрый Вова умудрился застолбить за собой на каждый второй «понедельник». Видимо, с барменами дружбу свёл. – Как съездил?

– Норм, – отмахнулся мой приятель. – Сам‑то как?

– Ну, как тебе сказать, дружок?..

– Откровенно. Режь правду‑матку, нечего меня жалеть.

– А и верно… короче, Вова, ты урод!

– Хм… неожиданно, – покачал тот головой. – Но привычно. Какой хоть урод‑то? Физический? Психический?

– Моральный! Ты, скотина, знал, что так будет!

– Э‑э‑э… Проф, ты о чём? Хотя нет, стой, это дело надо отметить, – отвлёкся Вова на официанта, приволокшего пиво. Ополовинив свою кружку, он счастливо выдохнул: – Ф‑фух… вот теперь полегчало. Я вас внимательно слушаю, Олег Батькович. Так в чём суть вашей претензии?

– Ты специально отказ на трофеи накатал, прежде чем на вахту свалить?! – обличающе ткнул я ему пальцем в нос. – В глаза смотреть!

– Ну да, – пожал плечами мой напарник, – а что такого? Ты же здесь оставался, в отличие от меня. Тебе и разбираться с барахлом.

– То есть ты знал, что корпы его мне же и сплавят?

– Ну, не на сто процентов… но предполагал, – признался Вова. – Правда, я надеялся, что жмура опознают и выйдут на родственников. Судя по твоей реакции, не?..