– Нам нужно поговорить, – сообщил он принцу и кивнул на свободный стул: – Можно?

Тодрик отложил наконец в сторону перо и невесело хмыкнул:

– Ну давай поговорим… граф. – Новый титул в устах принца прозвучал едва ли не ругательством. – Старые счеты сводить будешь?

Шут даже поморщился от столь очевидной глупости. Но говорить Тодрику, что тот дурак, не стал. Такое начало беседы едва ли поможет добиться нужного результата. Не отношения же выяснять он пришел сюда, в самом-то деле.

– Мне нужно знать, – спокойно ответил Шут, – кто поддерживал вас во дворце. Человек, владеющий магией, – кто он?

Тодрик громко фыркнул в ответ, точно девица, отбросил с лица завитой черный локон и процедил:

– Ты серьезно полагаешь, что я стану рассказывать тебе об этом? Паяц!.. – Он сделал лицо идиота, передразнивая Шута, а потом рассмеялся презрительно.

«Ну да, – подумал Шут, – мне прекрасно известно, как сильно ты меня не любишь».

– Ваше Высочество, – ответил он после глубокого вдоха, – у меня нет времени доказывать вам мое право на этот вопрос. Просто поверьте: я его имею. И лучше всего будет, если вы ответите сразу.

Внезапно Тодрик выбрался из-за стола и приблизился к Шуту вплотную. Он был не так высок, как Руальд, но все же значительно превосходил ростом своего собеседника.

– А ты не боишься, граф Дурак, что я тебя просто отлуплю сейчас, как делал это в детстве?

Шуту стало смешно. Он не боялся.

– Вы и в детстве-то не сами меня лупили, Ваше Высочество, – напомнил он Тодрику, не сдерживая ухмылки, – а уж теперь и подавно не справитесь.

Удивительно, но принц решил не спорить. Он вернулся обратно к столу с видом кошки, которая наступила в мокрое.

– Отчего Руальд не пришел сам? – спросил Тодрик, не глядя на Шута. – Почему ты задаешь мне такие вопросы? Почему ты?

Шут заранее думал, что соврать на это, но теперь, глядя в лицо возмущенному принцу, понял, как надоело ему лгать и выкручиваться.

– Руальд не знает о моем визите, – ответил он. – Я сам решил поговорить. Вашему брату сейчас не до того – Шаниэр объявил нам войну.

Тодрик удивился и, похоже, не очень-то обрадовался.

– Ведь они обещали… – пробормотал он. – Обещали не трогать ничего!

Шут не понимал, конечно, о чем идет речь, но в целом догадывался: таинственный покровитель принца уже поднимал тему войны и, вероятно, дал слово не нарушать мирной жизни. Но не выполнил своего зарока.

А Тодрик между тем схватил со стола какую-то бумагу, исписанную мелким почерком, и в ярости разорвал ее на множество мелких кусочков.

– Ненавижу… – устало сказал он. – Предатель… – И бросил клочки в огонь камина. А потом обернулся к Шуту с такими полыхающими глазами, каких тот еще ни разу не видел у принца. – Это был лекарь! Слышишь?! Лекарь! А теперь убирайся отсюда! Чтобы глаза мои не видели тебя, холуй, тряпка королевская!

Дожидаться окончания этого выступления Шут не стал. Гневаться представители Крылатой династии умели очень громко и порой даже разрушительно.

Стражник моментально отворил дверь на стук и поглядел на Шута вопросительно: мол, что это вы там наговорили нашему наследничку, господин Патрик? Но ответа рыжебородый не дождался. Шут благодарно кивнул ему и быстро зашагал прочь.

12

Все-таки лекарь…

Нет, Шута вовсе не удивило это известие. Более того, он был почти уверен, что именно Архан помогал во дворце тем людям, которые предпочитали скрываться за черными масками. Первая догадка появилась вместе со словами Ваэльи о старом знакомом из Чертога. О человеке, который был прекрасно осведомлен, какого рода беда приключилась с господином шутом, и который понимал, что бывшая королева легко узнает его, стоит лишь заговорить.

Шут не понимал лишь одного: почему лекарь, который был заодно с врагами, действовал столь противоречиво. То помогал Тодрику, то вдруг кинулся возвращать к жизни столь мешавшего прежде господина Патрика…

Его пытались убить и спасли почти одни и те же руки.

Ответа на этот вопрос у Шута не было, как не было и возможности спросить Архана лично: тот «неожиданно» покинул двор в скором времени после гибели королевы Нар. Очевидно, чтобы отправиться в путешествие к Белым Островам. И где теперь искать этого человека, едва ли мог бы сказать даже Кайза, который умел находить и живых, и мертвых.

Впрочем, Шут был уверен, что после исчезновения лекаря враги Руальда подослали во дворец нового соглядатая, наделенного Силой, а потому особенно не обольщался. У него даже возникла дерзкая мысль попытаться «разглядеть», кто из окружения короля умеет пользоваться магией. Но очень быстро Шут от нее отказался: если этот человек умел так хорошо скрываться, что до сих пор остался незамеченным, едва ли был смысл тягаться с ним в мастерстве.

Разговор с принцем оказался зряшней тратой времени. Шут думал об этом с сожалением, направляясь к выходу из подземелья. Шел он быстро, чтобы могильный холод камней не успел пронизать все тело, и потому под ноги не глядел, а напрасно. В одном месте каменная плита отчего-то вздыбилась – всего на пару пальцев, но этого оказалось достаточно, чтобы запнуться и почти упасть. Едва не потеряв равновесие, Шут кривобоко пробежал вперед и выругался. Было неприятно оказаться таким неловким, однако на этом неприятности не кончились… Едва только он двинулся дальше, как по всему коридору гулко разнеслись звуки чьих-то шагов. Разумеется, Шут не придал этому большого значения, и на сей раз легкомыслие обошлось ему гораздо дороже: когда он завернул за угол, то нос к носу столкнулся с Торьей.

Министр удивленно приподнял бровь: он тоже не предполагал увидеть Шута на «своей» территории. Несколько мгновений взгляды их высекали искры, подобно двум отточенным клинкам, а потом Торья произнес почти весело:

– Ба, какая встреча! – Не скрывая радости, он сплел свои длинные белые пальцы, как обычно хрустнув ими. Шута аж передернуло от отвращения. Он попытался молча обогнуть министра, но тот уже почуял запах жертвы и не в силах был упустить неожиданную добычу из загребущих когтистых лап. – Нет-нет! Не спеши так, мой мальчик! Ты ведь знаешь, я давно хотел поговорить с тобой наедине…

Шут скривился от омерзения и попытался оттолкнуть руку, что ухватила его за отворот дублета. Но эти пальцы держали крепко. Очень крепко. Шут понял: дрыгаться дальше – значит совсем потерять лицо. Он вдохнул поглубже и произнес тихо, но со сталью в голосе:

– Вам лучше бы убрать руки, господин министр. А то как бы не оказалось, что вы хватили кусок не по зубам, – и посмотрел на Торью так, словно на месте этого человека и в самом деле была какая-нибудь грязная крыса.

– Вот как ты заговорил, дружочек… – внезапно министр отпустил Шутову куртку и вместо того схватил его за подбородок. Костлявые пальцы больно сдавили кожу. Торья приблизил свою крючконосую физиономию вплотную к лицу Шута. От министра пахло настойкой кру и анисом. – А теперь послушай меня, любимчик! Послушай и не вороти свою красивую мордашку. Ты, наверное, все еще думаешь, что бояться нужно только острого железа да злых колдунов… Напрасно, напрасно, – он хищно оскалил редкие кривоватые зубы. – Мне уже известен твой маленький секрет. Твоя тайна, которую ты так старательно прячешь от короля. Запомни, любимчик: один твой неверный шаг, одно лишнее слово – и Руальд очень быстро все узнает.

Шут замер. Он перестал чувствовать. Даже лицо его, стиснутое рукой министра, онемело. Дыхание пресеклось на полувдохе.

«Нет!»

– Да, ваше сиятельство, – охотно кивнул Торья. – Да, узнать об этом было не так уж трудно. Хотя, кроме меня, это пока еще не удалось никому. Наш двор – сборище глупцов.

«Нет… – мысли с трудом ожили в разом опустевшей от страха голове. – Откуда?.. Как? Или… он сам колдун? Старый коршун наделен Силой?!»

Думать об этом было невыносимо.

Торья между тем отпустил Шута. По лицу его все еще гуляла кривая ухмылка. Господин министр откровенно праздновал свою победу и не скрывал этого.