«Ещё одна крыса, — подумал комендант. — Думает, я не знаю, что оружие из резерва пропало — нормальные автоматы на безвестные ржавые заменил. А кому оружие может понадобиться? Или бандиты, или ордынцы. Прижать бы тебя, да сил маловато».

Комендант выдохнул, поняв, в каком напряжении был всю встречу. Враги тут не Расим и Дмитрий, те-то по-своему честные. Нет, враги вот эти, торгаши и администраторы, которые медленно, но неутомимо пожирали город.

— Какой вопрос? Ты же не совестить меня остался? — сказал комендант раздражённо.

— Да нет, не по пайкам вопрос. Тут другая история. Со склада, который в помещениях охраны, медь пропала, — сказал Ильфат.

— А что ты у меня спрашиваешь, у Грека и спроси, — прищурился Комендант, — я при всём желании туда доступа не имею.

— Ну я же только спросил, вдруг что знаешь, — сказал Ильфат, мерзко улыбаясь, — ну или твой ручной законник найдёт.

Комендант похолодел. Значит, он уже знал. Ну а что, позвонить в Уфу тут каждый мог. Интересно, знали ли остальные? Комендант выгнал сунувшуюся было с вопросом Карину и без сил упал в кресло.

Василь проснулся.

Он оглядел погруженную в полумрак юрту и понял, что же его выдернуло из дремы — как лошади просыпаются от одного запаха волка, так и его захлестнуло адреналином от чувства опасности.

Сквозь прутья решётки он увидел, что охранявший их казах склонился над полом — под ним наливалась лужа крови. Свет жаровни освещал фигуру в белой шубе, держащую в заломе руку ордынца. Казах уронил голову и обмяк, его тело с глухим стуком ударилось об пол. Это был единственный звук, который Василь услышал после пробуждения. Алёна перевернула тело, проверила пульс и подошла к клетке.

На ходу она стянула белую маску с головы, освободив косу пшеничного цвета. Василь видел, что ей непросто далась погоня за ордынцами — под глазами появились тёмные круги, сквозь кожу на висках проступили вены. Жалеть её было некогда, да и вряд ли стоило — для неё нападение на караван было неожиданным праздником, когда можно дать волю инстинктам. Алёна счастливо улыбалась — вместе с ножом в руке это выглядело пугающе.

— Ну что, соскучился по мне? — спросила она игриво.

Василь с яростью посмотрел на девушку.

— Где второй, который нас охранял? — рявкнул он.

— Я думала, ты мне рад будешь, а ты ругаешься, — сказала Алёна обиженно.

Василь проигнорировал реплику, молча глядя ей в глаза.

— Казах ему нужен… Да там же он, где и второй, в их казахской Валгалле! — Алёнка хищно улыбнулась, обнажив клыки. — Ну и ещё два охранника снаружи. Даже не заметили, как я подобралась.

— Хорошо. Открой клетки, притащи одежду и оружие, — приказал Василь.

Алёна вернулась к телу казаха, достала с пояса ключи и отперла клетки. Недовольно взглянув на Василя, она неслышно выскользнула за порог, впустив в юрту морозный воздух. Законник выбрался из клетки, подошёл к убитому казаху и раздел его. Вся передняя часть куртки была пропитана кровью и Василь раздражённо зашипел. Через несколько минут вернулась Алёна, таща ворох снаряжения — она шла, особо не таясь, что вызвало очередной приступ желчи Василя.

— Расшумелась, — проворчал он, — тебя собаки не спалили?

Алёнка покачала головой и бросила охапку на пол. Василь взялся за другую куртку, но и та была в крови.

— Шерстя. Твою мать! — зашипел Василь. — Зачем горло вскрываешь?! Могла бы и в почку бить! Всю одежду кровью загадила.

— Зато так они не орут! — ответила Алёна зло. — Почку попробуй ещё через стёганку достать.

— Эвенки остались на ночёвку с ордынцами? — спросил Василь, облачаясь в заляпанную кровью одежду.

— Нет, ушли. Сняли лагерь и ушли.

— Уверена? Могла бы и проверить, может, они где-то близко, — занудливо отчитывал он девушку.

Василь взял в руки дубину, сделал несколько замахов. Первая мысль была бежать, но он отмёл её. Без эвенков шансов, конечно, прибавилось, но уйти по-тихому… Нет, не выйдет. Ночью, если бы Алёна послушалась, у них была бы фора до утра. Тем временем Искандер вылез из клетки и осторожно высунул голову на улицу, изучая обстановку — Василь посмотрел на него с одобрением.

В первый момент, когда Василь увидел Искандера, он подумал, что Люций гнал туфту, не мог быть этот доходяга лучшим бойцом в охране. Позже, в дороге, Василь изменил мнение. Парень был жилист и вынослив, без споров уходя в разведку на сутки или перенося на ногах ночную вахту. Ещё от капитана охраны ждешь какой-то изворотливости, коварности, но Искандер был прямым и жестким.

— Что делать будем? — спросил молодой охранник.

«Хороший вопрос», — подумал Василь. Если Алёна вынесла четырёх ордынцев, значит захватчиков осталось одиннадцать. Наверное, дрыхнут по юртам. План прост — пустить вперёд Шерстю и дать ей сделать, что она умеет и любит больше всего.

Оружия хватило на четверых — себе Василь взял дубину и лук, Искандер копьё, а один из погонщиков, которого звали Ковыль, нож. Два мужика, имена которых он уже забыл, обнимали скулящих жён и отводили взгляд. Василь скривился — народец ему попался ссыкливый, надежды на них было мало. К воинству законника присоединился и Ким, взяв дубинку, а на культю намотал оленью шкуру с пола.

— Как ты выжила? — спросил Василь у Алёны, проверяя оружие. — Толстомордый сказал, что тебе две стрелы вогнали и с обрыва скинули.

— Стрелы-то вогнали, — она потянулась и поморщилась от боли, — да только у меня стёганка под шубой, так что заработала царапину под лопаткой. Ну а с обрыва я сама сиганула, чтобы третью стрелу не получить.

Василь вспомнил стёганку, которую Шерстя не снимала даже во сне — та была из толстой ткани в много слоёв и легко могла остановить стрелы или удар ножом. Он вспомнил, какими глазами на экипировку глядел Ильфат, кладовщик Сибая, — в пересчёте на еду, одежда Алёны стоила тысячи пайков. Как там стенал один из японских полководцев? Коку, это сколько человек съедает риса за год. Вооружить копейщика стоит сотню коку. Мечника — две сотни. Сколько же риса у меня лежит под ногами! Сейчас не средневековая Япония, но ценности мало изменились — на стоимость одежды Алёны можно было кормить обычную семью лет десять.

Сейчас Василю нужно было как-то заставить её сделать грязную работу. Если ей приказать, они лишь фыркнет презрительно и скажет, что давайте мол, ребята, сами.

— Я рад, что взял тебя, — сказал он Алёне и та счастливо улыбнулась. Девчонка, ей богу — словно и не вскрыла у него на глазах горло казаху. Василь наклонился ближе, чтобы слышала только она.

— Шерстя, что думаешь, справимся?

— Мы? — фыркнула она. — Да я одна справлюсь, не мешайте только.

— Ладно, иди. Мешать не будем. Но, если что, зови, — Василь отпускал её с лёгким сердцем. Ему даже было немного жаль казахов — не ту добычу они взяли, ой не ту.

— Ты что, одну её отпустишь? — спросил Ким у Василя.

— Ой, какой мальчик заботливый. Не бойся, всё хорошо со мной будет — рассмеялась Алёна и послала Киму воздушный поцелуй. Она уже натянула перчатки и маску, так что это выглядело странно — как будто воздушный поцелуй послал бесформенный сугроб. Затем она выскользнула наружу, не издав и звука — Василь мог только позавидовать умениям девушки.

— Что делать будем? — спросил Искандер.

— Ждать. Если она говорит не мешать, так и сделаем, — ответил Василь.

Он высунул голову из-под полога — снаружи была безлунная, плотная темень. Влажный, липкий туман глушил звуки — хорошая ночь, заботливая, подумал Василь. В воздухе чувствовался запах дыма, выгребной ямы и ещё один тонкий аромат, который он сразу и не распознал — лёгкий запах секрета рыси. Так вот почему собаки даже не вякнули. У входа в юрту он увидел пятно крови, наскоро забросанное снегом. Василь представил, как Алёна поднимает тело и уносит, даже не запыхавшись, и ему стало смешно, что Ким переживал за неё.

— Так, этого от двери оттащите, — приказал Василь, указав на труп казаха, — все, кто не с нами, ложитесь на пол. Чтобы вас не задело, если стрелять начнут. Ким, Искандер, вы встаньте справа от двери, я с другой стороны, а Ковыль за мной. Если кто заходит, я стреляю первый, а там… Как пойдёт.