Неужто Бог так извращает суд и правды нет?
Коль твои дети согрешили, то их нет уже на свете.
И отданы во власть греха, но ты еще имеешь время,
Чтоб помолиться Всемогущему, и если непорочен,
То встанет Вседержитель над тобой и твое семя
Вновь возродиться в детях, и твой дом упрочен
Снова будет, и прежнее покажется ничтожным
В сравненье с тем, что в будущем тебе воздастся.
Спроси у стариков и сам узнай о том, возможно ль
Чтоб вырос на сухой земле папирус, рост не дастся
И тростнику без должной влаги, а высохнет вода,
То и они засохнут, так человек без Бога гнется,
И без надежды угасает и дрожит его природа,
И безопасность паутиной тонкой рвется.
А с Богом расцветает словно сад под солнцем
И оплетает крепкими корнями даже скалы,
Но стоит вырвать его с места – жизнь прервется
И там, где был он, снег лежит лишь талый.
Вот радости пути его, а из земли взойдут другие,
Как видишь, Бог невинного хранит, а не злодея,
И он еще наполнит смехом рот твой за дела благие
И ликованьем губы, и шатры врагов твоих рассеет.
IX
И отвечал Иов: «Да, знаю, правда это, только как
Возможно человеку оправдаться перед Богом,
Коль спорить с Ним захочет, то не ответит Он никак
Ни на один из тысячи вопросов, хоть о многом
Я бы хотел спросить того, кто отличит зерно от плевел,
Но, кто восстал против Него, недолго был в покое.
Он горы двигает, меняя их и разрушая в своем гневе
Колеблет землю, и столпы ее дрожат Его рукою.
И скажет – солнце пропадет, и звезд неисчислимо,
Один Он простирает небеса и попирает волны моря,
Он сотворил созвездья в небе: Ас*, Кессиль* и Хима*
Великое и чудное Он сеет без числа, с чем я не спорю.
Но, если Он пройдет передо мной, Его я не увижу
И мимо пронесется – не замечу, а если заберет,
Тогда кто скажет: «Что творишь»? И я предвижу,
Что гнев не отвратит и все равно свое возьмет.
И я могу ли спорить с Ним и что найду сказать
В невинности своей? Судью лишь буду умолять.
И если бы воззвал, а Он ответил мне, то, как понять,
Что Он меня услышал, коль вихрь послал опять
Меня разрушить и нанести безвинно много ран?
И дух перевести мне не дает и больше горя шлет.
Я победить не в силах тот пришедший ураган,
Судиться с Богом не могу, кто в суд его пришлет?
Хоть невиновен я, но мне вовек не оправдаться,
А коль начну, мои уста меня же тотчас обвинят.
За мною нет вины, но оправданья не дождаться
И знать я не хочу души моей, и пусть меня казнят.
И все одно, и говорю, что жизнь любую прерывает
Бог на земле и непорочный и виновный умирает.
И если грешника бичом разит, отчаянью невинного
Смеется, когда страна у нечестивых, кто виновен
Не сам ли Вседержитель лица судей закрывает?
И дни мои бегут быстрей гонца, добра не зная,
Несутся, как ладьи, орлы, что на добычу налетают
И даже, если позабуду жалобы свои, то осознаю
Что не объявишь невиновным и боюсь страданий,
А, если обвинен уже, тогда зачем борюсь впустую,
Хотя б омылся снежною водой, все ж ожиданий
Не оправдал твоих, и в грязь Ты погрузил густую
Меня опять, и будет вновь напрасен плод стараний.
Гнушаться будут мной даже мои одежды
Не смертный Он, как я, и потому столько терзаний
И не ответить мне Ему, и нет в суде надежды.
И нет посредника меж нами, кто б руку возложил свою
На нас обоих и жезл Его карающий отвел бы от меня?
Чтоб страх пред Господом уж не терзал так плоть мою?
Тогда и говорил бы, не боясь Его, по сути, не такой ведь я.
X
Жизнь опротивела давно мне и в печаль я погружусь
И с горечью в душе скажу я Богу: «Не осуждай меня,
Скажи, что против ты имеешь? Иль больше не гожусь
И дело рук Своих так презираешь, лишь во всем виня,
Иова, своего раба, но нечестивых все же одобряешь.
И разве Твои очи видят то, что человек, а дни Твои
Как и у смертных, и лета, как мужа годы? Ведь знаешь,
Что не беззаконник я, но нет числа грехам моим
И губишь то, над чем трудились столько Твои руки
Из глины вылепил меня, и в прах вновь обращаешь?
Излил, как молоко, сгустил, как творог лишь от скуки?
Дал кожу мне, скрепил костями плоть и защищаешь
Мой дух, но кое что сокрыл Ты в сердце, так задумав:
Как согрешу, то выследишь и не отпустишь этот грех
И, если я виновен – горе мне, но если прав, то ниц упав,
Я головы не подниму от униженья и Твоих потех.
Ты гонишься за мной, как лев, играешь, как добычей
И собираешь обвинителей моих и гнев свой умножаешь.
И с каждым новым днем страданий счет лишь увеличен,
Зачем из чрева вывел Ты меня, коли теперь уничтожаешь.
О, лучше бы из лона сразу перенесся в гроб
И умер бы тогда, когда еще меня никто не знал.
Дни жизни так кратки, так отступи, чтоб смог
Утешится на миг, пред тем, как тьму познал.
XI
И вот заговорил последний друг Сафар, что из Наама
«На многословие твое разве нельзя найти ответ?
И человек многоречивый прав всегда иль речь упряма,
И пустословие твое заставит замолчать весь свет?
Неужто некому стыдить тебя, когда ты так глумишься?
Ты говоришь: «Сужденье верное мое и чист в очах Твоих»
Но, если бы Господь отверг уста свои, то не боишься
Что вдвое больше мог бы понести ты страшных бед других.
И если б тайны мудрости своей Господь тебе открыл,
То осознал, что часть грехов твоих забвению Он предал
И как постигнуть Всемогущего ты мог по своим бедам
Превыше Бог небес, и глубже ада, охлади свой пыл!
Своею мерою Он мерит и она длинней земли и шире моря,
Кого в оковы заключит, на суд, представив, тот уже виновен,
Поскольку видит беззаконие и лживость, кто с Ним спорит
Подобен дикому ослу, который так упрям и многословен.
Но если сердце ты откроешь и прострешь навстречу руки,
То Бог изгонит из него порок и будет дом твой чистым.
Как о воде протекшей вспоминать ты будешь свои муки,
В тот миг покинет стыд лицо и станет взгляд лучистым.
И будет, словно ясный полдень жизнь твоя
И безопасным станет сон, поскольку огражден
И появилась вновь надежда, и снова награжден,
И многие заискивать начнут, попав в твои края.
XII
И выслушав Сафара, отвечал Иов, помедлив:
«Да, подлинно наверно, люди только вы.
И мудрость с вами и умрет, но я не привередлив,
Хотя мой разум вашего не ниже, но, увы
Посмешищем я стал для близких и друзей,
Кто непорочен был и к Господу взывал
