– Знаешь, что я тебе скажу… – Ваэлья усадила принцессу в ее любимое кресло. – Этот урок ты выучила. Теперь попробуй понять обратное. Прими свои чувства как есть. Не гони их и не прячь. Толку от этого мало. Ты и сама, наверное, уже поняла. Если долго копить слезы внутри, однажды они все равно прорвутся наружу. И это может произойти в самый неподходящий момент. И тогда все действительно увидят, что наследница престола – вздорная дуреха, которая на ровном месте может впасть в истерику, – наставница протянула Элее мягкую салфетку. – Утри слезы. И впредь не держи их в себе. Разумеется, придворные не должны видеть твои чувства, но наедине с собой ты больше не будешь их прятать. Пообещай мне это.

Элея слабо кивнула и высморкалась. Дышать сразу стало легче и думать тоже.

– Уже поздно… – вздохнула Ваэлья, – у тебя не так много времени. В следующий раз лучше поплачь, когда будешь дома, а то мы опять не успеем поговорить о главном.

Элея смутилась и сразу взяла себя в руки.

– Матушка, но о чем?

– А ты уже успокоилась?

– Да… – принцесса вздохнула. – Вполне. Извини.

В ответ Ваэлья лукаво улыбнулась и, будто в нерешительности, тронула пальцем губу.

– И впрямь, – рассмеялась она вдруг, – любопытство лечит лучше любых утешений. Ох, Элея! Новости мои таковы, что впору не плакать, а плясать от счастья, – наставница опустилась в кресло напротив принцессы и качнула головой, будто сама до конца не веря своим словам. – Я получила письмо. Вернее сказать, послание. В это трудно поверить, но… На Островах откуда-то взялся маг.

– Маг?! – Элея так порывисто подалась вперед, что нервно дернулся огненный лепесток свечи, стоявшей на столике между двумя женщинами. Тени метнулись от стены к стене.

– Да. Маг. – Ваэлья и сама уже не скрывала волнения, ее голос звучал отрывисто, а пальцы рук сплетались в непредсказуемом нервном ритме. – Очень странный маг, который знает о беде, приключившейся с нашим Патриком. И осведомлен он слишком уж хорошо… Этот человек, – наставница сделала глубокий вдох и взглянула на Элею с улыбкой, дрожащей на губах, – он желает помочь нам… Только скрывает свое имя. И требует полнейшей секретности.

– О боги… – Элея до боли закусила костяшки пальцев, совсем как в детстве. – Матушка, это правда?!

– У меня есть все основания полагать именно так.

Ваэлья осторожно тронула Элею за локоть, и та, опомнившись, отдернула руку ото рта.

– И… когда?! Когда он придет?!

Мир вдруг стал в сотни раз огромней и ярче. Как будто после долгой зимы в темной комнате сняли дубовые ставни с окон… Как будто ворвался свежий ветер, напоенный запахами моря, несущий с собой хлесткие взмахи парусов на ветру и звонкие крики чаек.

– Завтра, – улыбка уже не сходила с лица наставницы. – Завтра ночью.

– Боги… – Элея нервно рассмеялась. – Мне опять придется покидать Брингалин втайне от всех.

– Я знала, что ты не захочешь это пропустить, – усмехнулась ведунья. – Потому и послала за тобой. Завтра Раол вновь придет, после полуночи. Будь готова. А теперь ступай, ступай домой и спи. Новый день не будет легким, тебе нужно набраться сил. Одевайся пока, я позову кучера.

– Матушка! Постой, – Элея ухватила наставницу за руку. – Я не понимаю, как же так? Ведь корабли сейчас почти не ходят. Откуда он взялся?! И… почему именно сейчас?

– Не знаю, дитя… Могу сказать лишь то, что тебе известно и без напоминаний. Ты начала действовать. Теперь река течет в твою сторону. И она несет тебе то, в чем ты нуждалась. Возможно, этот корабль, что готов принять тебя, стал той движущей силой, которая повлекла за собой изменения судьбы. Теперь многое будет переписано…

– И я никогда не стану королевой? – Элея отчего-то вовсе не испытывала терзаний по поводу пророчества Ваэльи. Скорее ей было любопытно.

– Велика вероятность, – невесело усмехнулась наставница. – Но, как знать… возможно, в следующий раз уже Патрик перепишет твою судьбу по новой. Нам неведомы все пути богов.

7

Ваэлья была права: новый день принес столько хлопот, что Элея едва успевала оказываться во всех местах, где требовалось ее присутствие. Гости, живущие на других островах архипелага и просто в дальних уделах Таана, начали прибывать с самого утра, и каждому, невзирая на степень его родовитости, следовало уделить внимание, позаботиться, чтобы покои соответствовали статусу, а сам гость чувствовал себя как дома. Ко всему в придачу ей приходилось выслушивать бесконечные потоки комплиментов – стараниями фрейлин наряды Элеи были продуманы до мелочей и действительно заслуживали внимания. С утра и до начала праздничного пира ей предстояло встречать гостей в одном платье, небесно-голубом с сапфирами, на вечер же было подготовлено другое, еще более роскошное. Сшитое из золотисто-белой парчи и отделанное жемчугом, оно ниспадало до самого пола, скрывая изящные туфельки. Осенние волосы Элеи, диадемой уложенные вокруг головы, оставляли открытыми шею и чуть обнаженные плечи. И под оба наряда полагался корсет… Жесткий, немилосердно сжимающий бока. Элея его ненавидела. Зато дамы были довольны результатом и улыбались пуще самой принцессы, когда за ее спиной раздавались восторженные восклицания на тему «как хороша, будто снова невеста!». Нельзя сказать, будто эти слова особенно радовали Элею – ей уже хватило одного замужества. Впрочем, она понимала неизбежность подобных тем в дворянских кругах. Наследница – и без мужа… Ну и мало ли, что бездетна? На Белых Островах бастарды никогда не считались большим преступлением…

В какой-то момент Элея, поразившись своей беспечной наивности, с внезапным прозрением поняла, что фрейлины неспроста выписывали вокруг нее круги и так старались нарядить покраше. За всеми этими невинными дамскими штучками, как всегда неприметно, маячили длинные руки Совета. А она-то, глупая, полагала, будто вся суета и впрямь только из-за того, что наследница стала на год старше! Какая слепота! Вот как бывает, когда все время думаешь только об одном…

«Меня хотят выдать замуж! – эта мысль была яснее ясного и пронзила сознание обжигающей молнией. – И отец все знает. О боги!»

Она быстро перебрала в уме список приглашенных и с ужасом осознала, что как минимум три почетных гостя могут попытаться сделать ей очень недвусмысленное предложение. Конечно, такие вопросы, как замужество наследницы, не решаются одной встречей и одним днем, но в этом деле ведь главное – положить правильное начало… Элею прошиб холодный пот при мысли о грозящих ей витиеватых речах родовитых господ и их настойчивых попытках пофлиртовать с принцессой. И ведь никуда от них не денешься.

Опасения эти не замедлили обернуться реальностью.

Первым к Элее подошел граф Диорн. Как и все гости из ближних владений, он прибыл в Брингалин ближе к вечеру, когда в тронном зале уже накрывали роскошные столы. Кириан Диорн был богат, молод, красив, даже умен и, как следствие, невероятно высокого о себе мнения. Граф полагал, что весь мир должен ежедневно падать к его ногам, а уж дамы – в первую очередь. Да они, в общем-то, и падали… Только вот принцесса никак не относилась к числу этих соискательниц графского расположения. К сожалению, красавчику Кириану еще предстояло это осознать. И, к еще большему сожалению, Элея должна была донести до него эту мысль так, чтобы ни честь, ни самолюбие графа не пострадали.

Диорн уже успел облобызать руку принцессы и отсыпать очередную порцию комплиментов, когда Элея явственно почувствовала исходящее от него то самое намерение заложить фундамент более интересных отношений. Логическое мышление и чутье не подвели: Диорн был из числа тех троих, кого она сразу определила как вероятных женихов.

На цветистые слова Кириана надлежало отвечать столь же утонченными фразами, ни в коем случае не лишающими претендента надежды. Элея подобным фокусам была прекрасно обучена, но, боги, как ей не хотелось опять начинать эти нелепые игры…

Положение спас непонятно откуда возникший придворный лекарь. У Тироя всегда была манера появляться неожиданно и совершать разные нелепые поступки. В Брингалине нередко язвили: мол, взяв на службу этого человека, король, что называется, попал по двум мишеням одной стрелой – завел себе и лекаря, и шута. Впрочем, Тироя при дворе ценили и уважали, несмотря на его пристрастие к кимину, легкую распущенность и язык без костей. Лекарь никогда не пытался кого-то обидеть, а обязанности свои выполнял более чем хорошо. И когда он вдруг образовался между принцессой и графом, Элея простила Тирою даже те примочки для лица из вонючего бажельника, с которыми ей как-то пришлось пролежать почти полдня.