You had me under spell right from the start{?}[Ты околдовала меня с самого начала,]

But I don’t have a telepathic heart{?}[Но мое сердце не телепатическое]

Его голос набатом звучит в голове, впрыскивает в кровь что-то сродни наркотику и допингу одновременно. Она понятия не имеет, каковы границы ее силы, о которой говорил Профессор. Понятия не имеет, получится ли у нее вообще. Просто… попытаться ведь стоит, правда? Чарльз всегда говорил ей в детстве: «Ты можешь все, что захочешь, Джин». Вот и проверим. Непривычно уверенный голос в голове звучит чересчур громко. Или то просто ее очередная навязчивая мысль, следствие мигрени и стресса?

Тряхнув головой, Джин поднимает руки вверх.

Первая же эмоция едва не сбивает ее с ног. Словно теплый-теплый свет, которым тебя озаряют софиты.

Обожание.

Затем — ягодный взрыв вкусов: клубника, мед, сладость такая яркая, что зубы едва не сводит, и Джин с трудом подавляет стон, вибрацией уходящий в подкашивающиеся колени.

Желание.

Спустя пару секунд Джин будто заворачивают в уютный плед, согревают и ласкают, отчего хочется зажмурится и едва ли не замурлыкать.

Защищенность.

Blind, I fall into the line{?}[Ослепленный, я ведусь на уловки]

That’s waiting just to get you{?}[В ожидании заполучить тебя,]

But I don’t ever know just what we are{?}[Но я не имею понятия, кого мы из себя представляем,]

I don’t have a telepathic heart{?}[Ведь мое сердце не телепатическое]

И в конце этого вихря кружится-кружится уже нечто вербальное, осязаемое, то, что можно пощупать, услышать, понять уже рационально. Низкий хриплый голос говорит, как и тогда: «Передай ей, что мое сердце отдано другой». И пора бы путешествию по подсознанию Логана прекратиться, пора бы разорвать эту связь: Джин и так слишком много знает, настолько преступно много, что бежать по привычке уже не сможет, как и делать вид, что нет этого. Нет у Логана к ней никаких чувств. Между ними вообще ничего нет.

Ага, конечно.

Только вот следующие слова, сказанные глухо-тихим тоном, почти шепотом, заставляют Джин вздрогнуть и чуть не рухнуть на пол от резкой слабости в коленях. От внезапного осознания, которое она не принимала уже давно.

«Ты мне нравишься. Черт, Боже, не знаю, что со мной происходит, но… Джинни, неужели я правда влюблен в тебя? Я… Я люблю тебя».

Джин выбрасывает в реальный мир так же легко, как из сна-кошмара. Руки трясутся. В висках гудит. От внезапно разлившегося по телу жара нестерпимо хочется сдернуть с себя куртку, вдохнуть разгорячёнными легкими воздух и унять бешеное сердцебиение вкупе с частым-частым дыханием. И вдруг раздается едва уловимый щелчок — это что-то в районе груди, разрушенное, разделённое барьерами на части, медленно-медленно встает на место.

А ведь Логан был прав, как всегда. Ей понравилось. Ей больше, чем понравилось.

Решение приходит безумно быстро. Вскочив на ноги, Джин бросается к выходу из самолета. Никто и никогда не мог бы оградить ее от пустоты, кроме того человека, что сам жил с этой пустотой всю жизнь. И его она уже давно нашла. Надо срочно найти Логана. И больше не дать ему никуда уйти.

***

— Девушки любят отчаянных парней, но замуж выходят за надежных. — Игра-провокация — не больше, не меньше. Джин легко находит Логана у самолета: с мрачно-обеспокоенным видом он ходит туда-сюда и нервно дымит сигарой, которую тут же убирает, заметив… нет, учуяв появление Джин. И сейчас они вновь стоят в преступной близости друг от друга, так, что Джин ощущает аромат табака, хвои и леса, исходящий от его кожи. К которой так отчаянно хочется прикоснуться, особенно сейчас, когда Логан кладет руку ей на плечо и мягко, успокаивающе-подбадривающе сжимает, а потом скользит ладонью чуть выше, гладя подушечкой пальца шею.

«Черт, и откуда ты узнал, что мне приятнее именно так?»

His hand brushed up against her, she left it there{?}[Его рука случайно задела её, и она не убрала ее,]

Told him how she felt{?}[Она сказала, что чувствовала,]

And then they locked in a stare{?}[После они пристально посмотрели друг на друга.]

— Разве я не надежен? — в его голосе сквозит такое отчаяние, что на мгновение Джин хочет взвыть вместе с ним. Признаться во всем, сказать, что она видела, слышала, чувствовала, находясь в его подсознании. Что он может сколько угодно считать ее солнцем, а себя — недостойной ее мрачной луной, хотя все совсем не так. Но вместо этого Джин парирует, уже зная, как отреагирует Логан:

— Надежные всегда рядом.

Хватка на плече становится чуть сильнее, взгляд решительнее, и Джин вместе с Фениксом едва удается сдержать улыбку: Логан понял все именно так, как надо.

— Я могу быть надежным.

Don’t want your star-crossed fate{?}[Мне не нужна твоя несчастная судьба,]

You are the sun I am the full moon{?}[Ты солнце, а я полная луна.]

Don’t leave me lost in vain{?}[Не теряй меня напрасно,]

I can be what you want{?}[Я могу быть тем, кто тебе нужен]

Сиюминутный порыв — сильнее доводов и так приглушенного звериного рассудка. Логан подается вперед, крепко целуя Джин, на мгновение позволяя себе забыть обо всем. О Скотте и о Страйкере, о своем туманном прошлом и наверняка не менее ужасном будущем. Все это неважно, пока его настоящее временно озаряет личное солнце, пусть оно и не будет никогда принадлежать ему. Она отстранится, Логан знает это. Едва почувствовав, куда все идет, улизнёт прямо из-под носа, хотя ещё минуту назад будоражила воображение лукавыми улыбками. Они ему лишь показались, почудились. Влюбленный дурак.

I must confess{?}[Я должен сознаться,]

Pull, beg, and plead{?}[Утащить, попросить, вымолить]

That I need your kiss like the ocean needs a breeze{?}[Твой поцелуй, я нуждаюсь в нём, как океан в ветре]

У нее губы — конечно же! — сладкие-сладкие, по ним так приятно вести языком, раздвигать их, наконец-то врываясь в рот, и лишь сдерживать хриплое рычание, рвущееся из горла, все сложнее. Все сложнее не вдавить её в своё тело, не прижать к ближайшему дереву, расстёгивая фирменную куртку, целуя беззащитно открытую шею. Чтобы не сделать то, что он представлял каждую ночь, когда мечтал о ней, а наутро мчался под ледяной душ, стоял там едва ли не часами, стиснув зубы в попытке выжечь её касания, ещё ощущавшиеся фантомным пламенем на коже.

А теперь, кажется, еще секунду-другую удержишь поцелуй — и зубы сведет от чрезмерного количества сахара, только Логан все пьёт и пьёт её, то притягивая к себе за затылок, зарываясь пальцами в пушистые волосы, которые так отчаянно хочется намотать на кулак и оттянуть, то лаская нежную кожу шеи. Вдоль позвоночника будто раскалённый шнур скользит, из-за чего Логан на сдавленный скулёж удовольствия едва не срывается, а джинсы кажутся болезненно узкими и чертовски ненужными.

But their lips met, and reservations started to pass{?}[Но их губы встретились, и вес сомнения стал уходить,]

Whether this was just an evening or a thing that would last{?}[Без разницы, будет ли это только на вечер или нечто большее.]

Either way he wanted her and this was bad{?}[В любом случае, он хотел ее и это плохо,]

Wanted to do things to her it was making him crazy{?}[Хотел сделать это с ней, и это сводило ее с ума.]

Now a little crush turned into a like{?}[Теперь просто к желанию прибавилась сильная симпатия,]

And now he wants to grab her by the hair and tell her{?}[И сейчас он хочет схватить ее за волосы и сказать]

«Только не отстраняйся, только не отстраняйся, пожалуйста, только не сейчас…»

Но… Проходит секунда. Еще одна. И еще. Джин не отскакивает, не обвиняет его, не пытается перехватить его ладонь, скользнувшую по шее. Она… Отвечает. Боги, она отвечает! Замешательство длится ровно секунду, пока рецепторы не улавливают кричаще-яркий запах её удовольствия. Джин сейчас намного больше, чем просто хорошо или приятно, на-амного больше. «Она его не отталкивает, она его не отталкивает!» — эта мысль буквально разрывается в мозгу, мгновенно заставляя к паху приливать всю кровь.