Он нажимает на ручку двери, та с щелчком поддаётся и плавно отворяется. У Юске нет ни малейшего желания разбираться с этим балаганом, и теперь Итан больше не его проблема. Мерзкий осадок скопился и осел где-то в груди. Больше всего он не любил, когда ему врут, умышленно, злонамеренно. Видимо, внешность парня слишком впечатлила его, раз он позволил подобному случиться. Стареет? Нужно придумать, что сказать в клубе, иначе шуточки от Джона он будет слушать до скончания веков.

— Всего хорошего, — он проводил Рэя с Итаном холодным, разочарованным взглядом и закрыл за ними дверь, даже не дав опекуну мальчишки что-либо сказать в ответ.

Замок на двери щелкнул пару раз. Юске прислонился спиной к металлической поверхности и запрокинул голову, прикрывая ненадолго уставшие глаза. Ему до сих пор не была понятна причина, по которой Итан устроился в клуб и выдавал себя за студента. Ему были нужны деньги? Судя по его модным шмоткам и костюму его «злющего пса», эти двое далеко не бедствуют. Тогда зачем? Зачем всё это притворство? И действительно ли Юске хотел знать ответы на эти вопросы? Не проще ли просто забыть об этом и жить дальше? Он почему-то был уверен, что мальчишку больше не увидит. А если тот и заявится в клуб, то его даже на порог не пустят, уж Юске позаботится об этом и даст соответствующие распоряжения прямо с завтрашнего утра. Возможно, всё-таки стоит навести о парне справки? Узнать, кто он и что он на самом деле? Вряд ли, Итан представляет опасность для кого-то из друзей Ямады, но… Никогда не знаешь, откуда может прийти беда. Нужно быть готовым ко всему. Даже к тому, что сероглазый блондинчик играл влюблённость в Юске только ради того, чтобы нанести ему удар в спину. Господи, а ведь он поверил во всё это, повёлся, как наивный дурак.

Губы растягиваются в саркастической улыбке, и он запускает пальцы в волосы, ероша их на затылке.

— Идиот, Ямада… Какой же ты идиот… Так позорно облажаться на такой мелочи, просто неслыханно, — Юске качает головой и медленным шагом идёт в ванную. Желание смыть с себя это мерзкое чувство обманутого человека, которого провели вокруг пальца, слишком сильно. Но даже после душа это ощущение никуда не пропадает. Оно остаётся с ним на протяжении всей ночи и встречает вместе с ним утро.

Где-то ближе к одиннадцати он звонит в клуб и даёт соответствующие распоряжения по увольнению и запрету на вход. Виктор хотел было узнать подробности, но Юске его объяснениями не осчастливил. Позже позвонил Джон и задал ему те же вопросы. Отмахнуться тем, что парень просто не прошел стажировку, на этот раз ему удалось. Но от встречи с друзьями вечером он предусмотрительно отказался. Врать им в лицо он не хотел, да и рассказывать правду тоже. Это не тот тип людей, которые бы оставили без внимания подобные выходки, у них слишком много врагов. Остаётся только надеяться, что со временем интерес к исчезновению Итана из клуба сойдёт на «нет», и парень окажется достаточно умным, чтобы больше не попадаться Юске на глаза.

Итан

Официально это было худшее утро в жизни Итана. Так плохо он себя не чувствовал даже, когда проснулся на следующий день после обнаружения тела отца. Несчастная жертва алкоголя была погребена под толстым слоем одеяла и стыда, а еще тошноты, головной боли, обиды на весь белый свет и в частности на одного гадкого и чрезмерно заботливого Рэя, чтоб его собаки в зад всю оставшуюся жизнь драли. Ну вот зачем он приперся? Если бы не внезапное появление на пороге квартиры Юске прилипшего как банный лист к Итану няньки, то, возможно, тот сейчас бы нежился в чужой кровати, а не страдал в своей. Хотя, с учетом того, что он едва не заблевал хозяина той самой гипотетической кровати, маловероятно, чтоб прям нежился… Итан досадливо застонал и спрятал вновь загудевшую голову под подушку. Блин, ну с хера ли так стыдно-то. Мало того, что напился, испортил чужое имущество, так в довершение всего Рэй самым бесстыжим образом раскрыл все его прикрытие, выставив перед предметом обожания глупым ребенком. Итан свернулся клубочком под одеялом и горестно всхлипнул: Юске теперь был от него не ближе луны, и примерно на таком же расстоянии маячили шансы поквитаться с убийцами отца, потому что Рэй сумел похерить и этот план. Вот же мудачина тупая.

А когда Итан ближе к вечеру, наконец, нашел в себе силы, чтобы спуститься вниз и взять хотя бы воды, тупая мудачина с нескрываемым удовольствием сообщил, что ныне молодой мистер Томпсон избавлен от неподобающей его статусу необходимости ходить на работу и «подметать чужое говно». Хотя при виде бледно-зеленой физиономии Итана и темных кругов под глазами Рэй ощутил укол совести, все-таки стоило помочь пацану справиться с тяжелым похмельем, но что поделать, если тот категорически отказывался с ним теперь разговаривать, пусть учится на своих ошибках самостоятельно, раз такой гордый. Итан же с мстительной радостью подумал, что не зря ночью заблевал еще и салон машины Рэя, так ему и надо, и, вскинув подбородок, поспешил обратно в комнату.

В телефоне обнаружилась куча сообщений от Марио, который сначала переживал, как Итан себя чувствует, а после недоумевал, почему его уволили. Причем самым позорным образом, не соизволив даже сообщить лично. Итан немедленно решил заявиться в клуб, чтобы потребовать разъяснений у бывшего босса, но был остановлен у входной двери флегматичным:

— Куда собрался? Если туда, куда я думаю, то ты действительно малолетний идиот, думаешь, твой разлюбимый начальничек будет счастлив лицезреть твое милое личико после всего, что ты устроил? Ты уволен, забудь, — ага, а ты добавил, сволочь.

***

Но, как ни крути, Рэй был прав, и это бесило. Визит в клуб пришлось отложить, но телефонные звонки-то никто не запрещал, поэтому Итан едва не оборвал чужой номер. Но Юске трубку не брал, как и не отвечал на сообщения, которые Итан с ослиным упорством продолжал слать ему на протяжении нескольких дней. Юске молчал, а Итан, не привыкший так легко сдаваться, был вынужден в итоге смириться с тотальным игнором. Но ненадолго.

***

Пришлось вернуться к учебе, потому что план великой мести провалился, поиски убийц отложились на неопределенное время, а щедрые пожертвования в школьный фонд все равно не могли заставить директора закрыть глаза на все прогулы. Впрочем, даже находясь на уроках физически и лениво выдувая пузыри из жвачки, в своих мыслях Итан витал далеко за пределами школьного класса. Он продолжал мечтательно вспоминать Юске (а особенно их единственный поцелуй, от чего щеки начинали предательски гореть), периодически ему названивать, не обращая внимание на отсутствие ответа, и постепенно пришел к неутешительному выводу, что, кажется, успел влюбиться по самые помидоры. Ну или как это называется? Юске определенно был краш, и никогда прежде не испытывавший ничего подобного Итан пытался найти объяснение своему непривычному состоянию: если раньше кто-то ему нравился, и не важно, человек или вещь, Итан незамедлительно получал это. Просто говорил «хочу», и никто не смел отказать ему. Но с Юске так легко не получилось. Итана никогда ни к кому и ни к чему не тянуло с такой силой, и он злился, потому что не мог ничего сделать с собственными желаниями, которые, к сожалению, впервые столкнулись с невозможностью исполнения. Сколько раз за прошедшие с того злосчастного вечера дни Итан порывался заехать в клуб, чтобы найти предмет своей горячей влюбленности и вытрясти из него всю душу, потому что нет на свете человека, осмелившегося так нагло забивать на него, Итана, но все же останавливался в самый последний миг, потому что к желанию встретиться с Юске примешивалась обида на то, как тот с ним поступил (уволил ни в чем неповинного студентика, ну, подумаешь, вазу заблевал, так теперь еще и молчит, как рыба), а также фамильная гордость. Но Итан чувствовал, что скоро и гордость, и обида сдадутся, поэтому злился сильнее. А винил во всех бедах, разумеется, Рэя. Мало того, испоганил все чаяния на месть, потому что за непродолжительное время работы в клубе Итан так и не сумел узнать хоть что-либо стоящее, кроме того, что у владельца, того самого загадочного Шина, есть мужик, который очень любит бухнуть с начальником охраны, но эта информация никак не приблизила его к тому, чтобы узнать, какие дела могли связывать Шина с отцом. Так еще и лишил шансов заполучить Юске, который, наверняка, продолжает мутить со своей блестящей гонореей. А вспоминая смазливого красавчика, вертящегося рядом, Итан, подверженный неконтролируемым приступам ревности, вообще был готов разгромить все вокруг. Так успел пострадать и телефон, и дверь в ванную, и школьный рюкзак.