Лицо Юске выплыло из сиреневого марева, как спасительный маяк для потерпевших кораблекрушение. Какой же это был приятный сон: босс не ругался, не хмурился и не поджимал строго свои красивые губы. Он был теплый, мягкий и от него вкусно пахло. Как от сладкой ваты, что мама покупала Итану в парке аттракционов. Итан блаженно улыбнулся. Вот бы спать и не просыпаться, потому что тогда Юске будет рядом все время, а не скроется за дверью своего кабинета, как это происходило на протяжении последних пяти дней, так что Итану начинало казаться, что тот его специально избегает.

Ой, еще и раздевает сам? Этот сон определенно нравился Итану все больше, а раз это сон, то он ведь может делать все, что захочет, да? Да.

Вот Итан и сделал. Во сне все должно быть по его (в обычной жизни тоже), но во сне-то ему точно никто не посмеет сопротивляться. Перед глазами все плыло, и лицо Юске то и дело пропадало за облаками розовой ваты, так что сфокусироваться на нем было трудно.

— Да не мельтеши ты, — невнятное бормотание Итан сопроводил, как ему показалось, весьма изящным жестом — едва не заехав Юске по уху, он схватил его рукой за воротник рубашки и резко потянул на себя, чтобы воплотить, наконец, свою сонную фантазию.

Это был не первый поцелуй Итана, но первый, заставивший его и без того слабые коленки окончательно подкоситься (в который уже раз за вечер, впрочем). Будучи в полной уверенности, что спит, он ни капли себя не сдерживал, позволив вылиться всем накопленным эмоциям в одно долгое прикосновение к чужим желанным губам, и целовал напористо и жадно. Пока его самым наглым образом не прервали, настойчиво отстранив.

— Ты что творишь?! — Юске, тяжело дыша и мелко подрагивая, легонько встряхнул блаженно и недовольно пялящегося на него Итана, напомнившего в этот момент ребенка, у которого отобрали конфету.

— Почему ты… разгова….риваешь? Ты…в м-моёёёёём снеее…

— Какой, блять, сон?! Ты напился, балбес, — Юске устало вздохнул, опустив на мгновение взгляд, потому что было не так просто прийти в себя после того, что пробудил в нем этот внезапный страстный порыв.

— Ты настоящий… ик? — как же хотелось продлить мгновения того прекрасного сна, который оказался и не сном вовсе, и понимание этого заставляло Итана стремительно как трезветь, так и краснеть.

— Нет, игрушечный.

Итан машинально ткнул чужое плечо пальцем, словно проверяя, правду ли говорит Юске, а, встретившись с его помрачневшим взглядом, тихо ойкнул, прижав ладони к губам.

Он что, только что по-настоящему поцеловал его? Вот прям так взял и по самому взаправдашнему п о ц е л о в а л?! Сам! Первый! Да еще и за рубашку хватал! Хотя поцелуй был таким сладким, что впору мечтательно зажмуриться, но вместо этого Итан вдруг почувствовал, как на него неотвратимо накатывает тошнота и с ужасом бешено заозирался вокруг.

Одновременно с тем, как его вывернуло в схваченную с тумбочки декоративную вазу, в которой хозяин, по всей видимости, хранил ключи (больше не будет), раздался настойчивый стук в дверь.

— Да, блять, — Юске, у которого начинали сдавать нервы, со злостью распахнул ее, готовый прибить на месте ночного гостя, кем бы он ни оказался, но стоящий на пороге гладковыбритый шкафоподобный мужик в безупречно сидящем костюме, заставил его немного отложить план скорейшей расправы. — Дядя, вы кто?

— Рэй! — испуганный писк где-то за его спиной вынудил обернуться — Итан сидел на полу, обнимаясь с многострадальной вазой, и с ужасом пялился на мужика.

— Мы едем домой.

— Так не собака что ли?

— Итан, мы едем домой, — мужик решительно вошел внутрь, не дожидаясь особого приглашения, а у Юске задергался первый глаз.

Итан, мучимый тошнотой, вновь склонился над вазой, а мужик, тот самый злющий Рэй, склонился над ним, заботливо поддерживая за плечи и с видимым негодованием зыркнул на Юске.

— Ты зачем ему надраться так дал? А еще начальник называется. Он же дитя неразумное, не видел что ли?

— Рэй! — Итан утер рот тыльной стороной ладони и толкнул разъярившегося няньку, чтобы тот замолчал.

— Он уж достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать такие решения, — Юске окинул их холодным взглядом и оперся спиной о стену, складывая руки на груди. Спрашивать, как этот Рэй нашел их, он не стал. Догадывался, что тот ответит что-то вроде «птичка нашептала».

— Итан, вставай, — Рэй потянул несчастную жертву алкоголя наверх, но того скрутил очередной приступ тошноты. — Ну твою ж мать. Ты тут блевать всю ночь собираешься?

— А что если и так? И утро тоже, — мелкий огрызнулся, устало откидывая голову назад, но его болезный вид, казалось, нисколько не смущал Рэя. Он был намерен во чтобы то ни стало отвезти Итана домой, потому что тот совсем не осознавал, в какую опасную игру заигрался.

========== Часть 5 ==========

Юске

Интересное представление. Джон не просто так называл Юске пройдохой (об идущем в пару этому эпитету слове «престарелый» мы сейчас дружно забудем, не о том речь). Внимание к деталям, чуткая интуиция, намётанный глаз, хитрость и изворотливость, гибкий ум — всё это позволяло Юске в прошлом выполнять свою работу лучше, чем кто-либо другой. Несмотря на отличную физическую подготовку тела и атлетическое сложение, в его деле далеко не мышцы были инструментом и оружием, а скорее мозги. То, что незваный гость был не так прост, он понял сразу. Бойца всегда видно, у них особая манера расположения к собеседнику, они никогда не повернутся спиной, если только случайно и по глупости. «Дядя Рэй» не был обычным офисным сотрудником, в этом Ямада был уверен. Для этого его костюм чересчур хорош, а пиджак подозрительно свободен в области грудной клетки. Такой крой Юске встречал только у тех, кто носит под одеждой наплечную кобуру. Любопытно, а она сейчас на нём? Или оставил в бардачке машины, чтобы не попасться? Как вариант, этот мужик мог работать в охранном бизнесе, но каков процент вероятности, что это действительно так, и он на самом деле совершенно безобиден? Десять каштанчиков из ста, что он не принадлежит к криминалу?

Юске сощурился, продолжая подпирать стену и внимательным взглядом осматривать Рэя.

— Значит, так, — когда он подал голос, Итан уже проблевался дважды в его вазу для ключей. Отвратительно, конечно, но неприятность эту он как-нибудь переживет. — Ты, приятель, кем этому пацану приходишься? Отец, дядя, брат, сват? Может быть, любовник? Я так понял, живёте вы вместе.

— Лю… что?! — Рэй, завязывающий шнурки на кедах Итана, заметно охренел только от одной такой мысли. И эти ужас и брезгливость, промелькнувшие в его глазах, не остались незамеченными. — Я его опекун, этой информации тебе должно быть достаточно.

Тут впору скосить взгляд возмущенных карих глаз на маленького засранца, терзающего весьма недешёвый предмет интерьера в руках.

— Значит, всё-таки несовершеннолетний. Понятно, — Юске прекрасно понимал, что от парня он нужной и, главное, правдивой информации сейчас не добьётся, а всё потому, что он банально в говно и вряд ли что-то соображает. А значит, все вопросы следует адресовать Рэю. — Ты был в курсе, что он мало того, что по городу расхаживает с фальшивым удостоверением личности, так ещё и на работу по нему устроился? В ночной клуб? Гей-клуб, если быть точнее?

Мужик замялся и бросил короткий взгляд на пацана, которого удерживал за плечи, чтобы тот не упал. Искреннего негодования и возмущения не последовало, Итан на молчаливый взгляд Рэя ничего, кроме пьяного улюлюкания, выдать не смог, видимо, опять включил режим Спящей красавицы. Стало быть, Рэй знал. Юске криво улыбнулся и расцепил скрещенные на груди руки, подходя к двери.

— Не стоит беспокоиться, с завтрашнего дня он у нас больше не работает. Мне не нужны проблемы, — пальцы сомкнулись вокруг железной дверной ручки, — думаю, так же, как и тебе, ведь подделка документов — это подсудное дело. Своё «дитя неразумное», — он намеренно использовал сказанные Рэем эпитеты, — советую сторожить получше, если ты так беспокоишься о его благополучии и здоровье.