Отец скомандовал:

– Приготовься. Раз… два… три… отпускаем, – и они с дедом меня отпустили!

Сразу закружилась голова, и я без затей принялся плашмя падать вперёд. Дед с отцом меня, конечно, поймали, поставили ровно, и папка вновь дал отсчёт…

На третий раз я понял, что это надолго. Собрался, и, пусть обливаясь холодным потом, с дрожащими ногами, но стоял. Дед с отцом снова взяли меня за плечи, и отец предложил сделать шаг. Я глубоко вздохнул, чуть приподнял правую ногу и сразу поставил. Получился крохотный шажок. Стал переносить на правую ногу вес, и левая нога как-то сама переставилась дальше, чем я рассчитывал. Для устойчивости решил переставить правую, и опять получился шажок.

Отец и дед направили меня вокруг кровати, и я шёл при их поддержке под лучистым маминым взглядом! Ну, ёлки-палки, для меня это реальное достижение. Папа предложил для первого раза просто обойти кровать. Я доковылял до спинки, повернул налево и увидел его…

Большое зеркало на стене! Я его, конечно, видел раньше, но там не отражалось ничего интересного. А сейчас из него на меня ошарашено таращился тощий, узкоплечий, взъерошенный и очень удивлённый подросток с никелированными трубками, тонкими шлангами и проводами вдоль всего тела. Пацан висел в каркасе, словно его привели в театр, по запарке вместе с курточкой повесили на вешалку в гардеробе и забыли.

Я завис, глядя в изображение… это я? Вот это вот я?!

И собственно, что такое это «я»?

Дед с отцом молча ждали, пока я собой налюбуюсь.

– Тёма, может, тебе лучше на кровать? – с тревогой ласково спросила мама.

На кровать я точно не хотел. Пусть не совсем понятно, что такое «я»… будем считать, что это то во мне, что точно не хочет на кровать. А то, что отражается в зеркале, пусть лучше не скулит! Хотя какая разница…

Я опустил взгляд себе под ноги и напрягся, дав таким образом знать папке и деду, что собираюсь продолжить путь. Сделал шажок-другой, шагнул решительней и остановился. Поднял лицо, оценил дистанцию до цели, спинки кровати.

– Отпустите, – попросил я глухо.

Отец и дед без комментариев убрали руки с моих плеч. Конечно, они были готовы меня подхватить, но я запретил себе думать о них. Стоял сам и не падал. Глубоко дышал, успокаиваясь, набираясь решимости. И в какой-то момент обозлился – ну, что я тут из себя корчу? Вот ведь подвиг – пройти какие-то метры! Смешно и стыдно. И просто шагнул вперёд.

Доковылял до финиша и схватился за спинку кровати, сурово сопя носом. Хватать воздух ртом после нескольких шагов в моём возрасте стыдно. И вовсе у меня не от боли кружится голова, просто тошнит слегка – отвык же от вертикального положения.

Подошла мама, промокнула мне лоб салфеткой. Я нарочито не обратил на это внимания и, держась за кровать, потопал дальше. Ну, не мог мой поход закончиться у спинки! Там просто не залезть на кровать, а прилечь мне всё-таки требовалось.

Отец поставил у кровати стул и сказал:

– Попробуй подняться сам.

Я сразу решил, что обязательно залезу. Поставил на стул правое колено. Грудью упал на кровать и закинул левую ногу. Потом просто перевернулся на спину и наискось оказался на кровати. Опершись локтями, ногами выровнялся и подтянулся на подушку. От боли изображение смазалось, я держался на грани обморока, но без экзоскелета я вообще не смог бы это сделать.

– Молодец, – ровным тоном одобрил дед.

Мама хотела снимать с меня экзо, но я запротестовал. Дескать, мне нужно к нему привыкать, и он мне совсем не мешает лежать. Дед меня поддержал и заявил, что он в целом нами всеми доволен, даже папой недоволен гораздо меньше обычного, и сейчас ему, то есть деду, нужно возвращаться к своим важным делам.

Дед с мамой направились к дверям, а папа чуть задержался и вполголоса проговорил, ни к кому не обращаясь:

– Туалет в коридоре направо, первая дверь.

Я лежал с закрытыми глазами, словно сразу уснул. Все ушли, а я лежал и думал, ну, с чего папка взял, что мне прям очень интересно, где тут туалет! Допустим, действительно интересно… но на мне ж не написано! Меня так просто просчитать? Ну… вообще-то, я и взаправду подросток. Собственно, прямо засранцем не назвали, а остальное предположения.

Главное, что папка в меня верит! Вот и мне не надо сомневаться. Я перевернулся на живот и принялся разворачиваться поперёк койки. Спустил с кровати правую ногу, нащупал пол и добавил к ней левую. Опираясь руками, выпрямился. Постоял, пережидая резкую боль в спине, и сообразил вдруг, что теперь меня ловить некому. Упаду, придётся ползти – а если увидит мама?

С опорой на спинку стула, поковылял к стенке. Толкать стул не получалось, зараза норовил опрокинуться, а переставлять было просто больно. Дошёл до стенки, дальше пошёл легче. Смешная штука – стенка мне почти ничем не помогала. Только, если упаду, будет проще подняться. Но уже это соображение придавало уверенности.

Я без приключений добрался до туалета и снова оказался в дурацком положении. Поверх трусов ведь робо-трусы экзоскелета! Разобрался в рычажках, немного ослабил и смог сдвинуть тряпичные трусы.

С этим точно нужно что-то думать. Ладно, сейчас справился, а если на улице? Я не сомневался, что скоро выйду из дому. Как-то натягивать штаны поверх экзо? Мне бы больше подошла юбка, но у нас тут, к сожалению, не Шотландия. А ботинки? Наверное, тоже нужны просто на два-три размера больше.

Впрочем, что толку ломать голову – об этом нужно говорить с отцом. Сделав дела, я поправил трусы, подтянул захваты экзо и вполне собой довольный отправился обратно. В принципе миссия выполнена, осталось красиво вернуться.

Без приключений доковылял по стеночке до стула, потом со стулом до койки. Залез, улёгся, перетерпел боль и слабость с тошнотой. И продолжил игру на том самом месте, где меня прервали.

Вдохновенно избивал злодеев – ну, реально в тот раз накатило вдохновение – и предвкушал момент, когда мама придёт меня проверять. Значит, придёт она, спросит, как я себя чувствую, и станет пихать под меня судно. А я небрежно скажу, что не хочу. Уже.

Вот поиграл немного, и пришла мама. Спросила, как я себя чувствую. Я сказал, что хорошо, а она взяла судно… и просто с ним ушла. Не, она вообще выносила этот сосуд скорби, но сейчас-то она унесла его пустое! Молча!

Я завис, глядя ей вслед. Это что же получается? Она знает, что я сумел сходить? А может, даже видела? Ну, ёлки-палки! Где были мои мозги! Уникальный девайс у меня на голове, на стенке здоровенная плазма, сам лежу в дорогущем экзоскелете и рассуждаю, а нет ли здесь видеоконтроля!

И как вовремя я об этом задумался! Я покраснел от своих мыслей… нелегко всё-таки быть подростком. Хотя подросток я только с виду, глупостями не занимался. Вот и дальше нужно быстрей взрослеть и расти.

Приняв это стратегическое решение за основу, я успокоился, и текущие жизненные обстоятельства перестали вызывать слишком сильные эмоции. Я поставил себе главную на данный момент задачу привыкнуть к экзоскелету, сжиться с ним.

Лежать в нём оказалось не очень удобно, не для лежания его придумали. Я задал максимальный подъём спинки кровати. Полусидя стало удобнее, но экран зараза уехал на самый верх области обзора. Пришлось задирать голову, что в моём случае хуже трубок под спиной.

Поразмыслив, я сполз с кровати и перетащил стул к противоположной стенке. Так играть стало намного лучше, но вскоре игра остановилась, и на экране появилось напоминание, что пришло время тянуться на рамке.

Я опять полез на кровать, хотя физических упражнений и так, вроде бы, хватало. Но это решать доктору, а мне думать не нужно, только выполнять его рекомендации. Упражнения выполнялись неожиданно легко, с экзо спина болела меньше. Но ведь я всегда тянулся, пока мог пересиливать боль…

В этот раз первыми отвалились руки. Я расслабленно вытянулся, прикрыв глаза. Мышцы ныли и горели. Я подумал, что вот сейчас мне бы не помешал массаж. И что вы думаете? В комнату вошла мама с лысым дядькой массажистом. Может, я умею мысленно управлять вселенной? Гм. Не привлекая внимания санитаров.