Виктор осторожно посадил катер в центре небольшой бетонной площадки, в нескольких сотнях метров от входа. На гигантском плато неподалёку от здания стояли отслужившие свой век корабли — музейные экспонаты, давно отработавшие своё.

— Давно я тут не был, — пробормотал Ефремов, выходя из шлюзового люка.

Заблокировав катер, они двинулись к зданию. Воздух на планете был достаточно чист, хотя довольно разрежен и холоден. Но дышать уже можно было свободно. Учёные обещали, что ещё через пару десятков лет он будет не хуже того, что был на Земле. Сомнительно, учитывая, что атмосфера отравлялась быстрее.

Гигантское плато Олимпа возвышалось над казавшимися крошечными зданиями, хотя до него было ещё несколько километров. Давно затухший вулкан разрастался вверх и вширь, закрывая всё вплоть до горизонта. Он и из космоса смотрелся большим, а здесь просто подавлял своим величием. Но зато ощущения от этого зрелища были непередаваемы. А Виктор вспомнил свой давний подъём на Эверест.

Ефремов, судя по всему, тоже был рад вернуться сюда перед долгим полётом. Виктор мало расспрашивал его о том времени, но прекрасно знал, что учёный был в числе первооткрывателей инопланетных руин. Впрочем, роль его была небольшой, и вскоре группу оттеснили более опытные специалисты — археологи, и спешно сформированные отряды ксенологов, для которых наконец-то нашлась практическая работа. А Ефремов, по его словам, был одним из тех, кто всего лишь обнаружил руины. Впрочем, в дальнейшем он тоже отдал немало времени их исследованиям, хотя и ничего не добился на этом поприще, как и его сотрудники.

— Здесь так тихо, — с удивлением сказала девушка, осматриваясь вокруг, и закрывая голову капюшоном комбинезона.

— А я не хотел шумихи, — улыбаясь, ответил Ефремов. — Мало кто знает, что мы сюда прибыли. Кстати, могу вам устроить экскурсию!

— Ну, вы будете самым ценным экскурсоводом в истории, — сказала она.

— На самом деле, весь рассказ может уместиться в полчаса. Ведь ничего конкретного мы и не узнали, всё одни догадки… — он чуть недовольно дёрнул уголком губ.

Здание музея, заново отреставрированное после попадания случайной бомбы во время войны, вблизи поразило их своей монументальностью. Тёмные колонны, огромные арки и двери будто сошли со страниц книг по древней истории Земли. На родной планете свободное место было дефицитом, а тут можно было возводить подобные постройки, не заботясь о площади. Да и вряд ли на родной планете остались ещё настолько древние строения, все они были уничтожены войнами или фанатиками. Величественных зданий Шумера, Индии и других древних цивилизаций больше нельзя увидеть на Земле. А музей, казалось, собрал все эти стили воедино. Получилась сплошная эклектика, но, как ни странно, выглядевшая гармонично.

— Сегодня тут почти никого нет, — сказал учёный с улыбкой. — Вообще здешние работники народ занятой, так что мы редкие гости. Да и большинству это просто-напросто скучно сейчас… Жаль. Но что же, нам ещё лучше!

Ефремов не терпел повышенного внимания к своей персоне ни раньше, ни сейчас, став руководителем одного из самых амбициозных проектов человечества.

— Погодите, вы не слишком торопитесь? Хотелось бы осмотреть и ракеты, — не вытерпел Виктор, нагоняя их. — Я тут ещё не был. Последний раз я только читал в новостях о кораблях, которые привозили сюда, но тогда их было всего несколько штук.

— Я только за, — пожал плечами Ефремов.

— Я тоже с удовольствием, — поддержала их девушка, обернувшись к нему и закрываясь от порыва ветра с песком. И первая устремилась к плато.

История его основания была непростой. Первым экспонатом стал полуразрушенный корабль «Витязь», который почти месяц держал оборону над одной из столиц объединённой России, закрывая от ударов мирное население. Естественно, после войны победители не хотели видеть его в музее и наложили запрет на установку памятника. Однако под давлением некоторых активистов были вынуждены отступить. Время было другое, не тот случай, чтобы проводить новые репрессии. Земля восстанавливала силы, да и новоявленной хунте было не до того, чтобы бояться осколков некогда большого государства. На границах постоянно вспыхивали мелкие восстания и бунты, и военные махнули рукой на музей, дав ему полную автономию. Конечно же с отделением Марса и после войны с Землёй музей и вовсе расцвёл.

С тех пор здесь устанавливали легендарные корабли, которые внесли наибольший вклад в дело исследования Солнечной системы и к настоящему времени их набралось уже два десятка. Некоторые практически новые на вид, другие потрёпанные космосом и боями.

Они подошли к плато, у края которого высилась небольшая обзорная площадка с лифтом, способным вместить несколько десятков человек, и поднимающая на достаточную высоту, чтобы разглядеть всё плато.

— Смотри, это «Драккар», боевой крейсер сопротивления. Надо же, — сказала Аня, указывая вдаль. — Я думала он меньше. Туда можно пройти?

— Нам можно, только смысла мало, — ответил Ефремов. — Легендарная вещь, я даже был на нём, вот только сейчас там ничего не осталось, только корпус и механика, так что ты будешь разочарована.

— Поднимемся лучше на лифте, — оглянулся Виктор.

— Почему бы и нет, — кивнул Ефремов.

Вакуумный лифт стремительно поднял их наверх, прижимая ветром, на большую площадку, ограждённую поручнями.

— Красота, — сказала девушка, восхищённо смотря вниз, на раскинувшуюся долину.

По мнению Виктора, особой красоты не было, а вот величие чувствовалось. Множество кораблей посреди пустыни медного цвета под заходящим солнцем, далёким и холодным. Да, определённо, даже на него, человека, повидавшего космос, это производило впечатление.

— Вот мой «Вихрь», — сказал Виктор, указывая вдаль и чуть улыбаясь. — Я ходил на нём в рейс, сам ещё только начинал летать, но он и тогда уже был старым. Обучение там проходили. Надо же, я и понятия не имел, что он стоит здесь.

— Мне тут даже нравится, — потихоньку сказала девушка, чуть придвинувшись к нему, — а мы и не удосужились за всё время прилететь сюда.

Виктор тоже чувствовал какой-то стыд перед памятниками освоения космоса, которые стали никому не нужны.

— А это «Урал»…

Анна послушно посмотрела на тяжёлый планетарный корабль. Несмотря на небольшие размеры, несколько десятилетий назад он наводил ужас на врага, выстояв в неравном бою против трёх крейсеров.

Наверняка тут можно было рассмотреть ещё какие-нибудь легендарные корабли, знакомые Виктору, и он бы с удовольствием поговорил об этом, но спутникам просто хотелось любоваться видом.

— Идём в здание, — окликнул Александр пару, когда прошло минут десять. — Тут скоро станет очень прохладно к вечеру. Да и вы сами виноваты, неужели не могли здесь побывать раньше?

Несмотря на терраформирование, тёмное время суток на Марсе было ещё слишком холодным для длительного нахождения снаружи, температура резко понижалась и к тому же временами дул пронизывающий ветер. В этом месте планеты, неподалёку от основных городов, было теплее, но всё равно чувствовалась надвигающаяся прохлада. Впрочем, экипажу в их экипировке ветер не был страшен, а Александр видимо просто хотел побыстрее закончить свои дела. Так что Виктор нажал сенсор спуска, пообещав себе в случае возможности вернуться сюда ещё раз.

В музей они прошли не через главные огромные ворота, а служебным входом, где Ефремов приложил свой пропуск. Внутри их ждали большие, плохо освещённые залы.

— Это запасники, — пояснил Ефремов. — Тут редко кто бывает.

Вдалеке негромко жужжали обслуживающие роботы, громыхая чем-то.

Залы музея показались им бескрайними. Здесь в основном была выставлена техника времён первых полётов за пределы орбиты Земли, хорошо им всем знакомая. Тяжёлые неповоротливые механизмы, ступени ракет, всё это, давно тронутое временем, мрачное впечатление произвело на людей. Кладбище машин эпохи былого величия и освоения космоса… То время давно забылось. Никто, кроме историков не интересовался экспонатами, и их убрали сюда, как объяснил им с горечью учёный.