– Я даже не смела мечтать, – как то тоскливо произнесла Фен. – Последний раз он съел всю картошку на картофельных бегах.

– Ффух, тяжко было, – сказала Фен, когда машина миссис Уилтон с мордой лабрадора в заднем окне исчезла за поворотом.

– Давай сюда, – сказал Джейк. – Я сооружу что-то типа завтрака.

Перед тем как одется для скачек, Джейк переместил желтый увядший и раздавленный цветок пижмы с верха своего левого резинового сапога на левый же сапог для верховой езды. Пижма предохраняла от зла. Джейк был очень суеверным. Королевская кровь бродяг Ловеллов не зря текла по его венам.[1]

Билли очень нервничал по поводу того, как сказать Хелине о женитьбе. С Рупертом не было проблем. На самом деле и Руперт и Дженни испытывали сильное облегчение от того, что они ужасно нравились друг другу, но физического влечения не испытывали, возможно потому, что были очень похожи по характеру. А Руперт, обеспечив спонсорство, которое дало возможность Билли жениться на Дженни и завести свою конюшню, чувствовал себя зачинщиком всего дела, что смягчало его зависть.

В любом случае ничего быстро не делается. Билли должен подыскать себе дом, и хотя трудно будет оставаться партнерами, если Билли уйдет в профессионалы, Руперт надеялся, что они что-нибудь придумают. Несмотря на возможные финансовые трудности Руперт не собирался становиться профессионалом, пока не сделает еще одну попытку получить золотую медаль в Лос-Анжелесе в течении ближайших четырех лет.

Хелина, однако, была просто убита этим известием. Без Билли непрочное равновесие их семейной жизни несомненно будет разрушено. Он был так ласков с Маркусом и всегда мог улучшить настроение Руперта, рассмешив его. И потом обе женщины не питали расположения друг к другу. Когда Билли и Руперт вернулись из путешествия по Америке, Билли привез Дженни к ним домой на уикэнд. Обе были выбиты из колеи внешним видом друг друга. Дженни не ожидала, что Хелина так красива. А Хелина не думала, что Дженни выглядит так сексуально. Дженни не носила бюстгальтеров, ее одежда всегда была ей слегка узковата, т. к. она не очень беспокоилась о диете, а ее блузки и платья были растегнуты на одну пуговичку ниже, чем следовало бы. Хелина всегда была застегнута до подбородка. После шести лет, проведенных на Флит Стрит, Дженни, в сущности, ничто не шокировало и на обеде в пятницу она смешила до упаду Руперта и Билли малодостоверными росказнями о сексуальной жизни известных общественных деятелей.

Хелина приложила много усилий, чтобы приготовить роскошный обед: блины с крабами в сырном соусе, бараний окорок и превосходный шербет из айвы. Дженни подумала, что подать такие маленькие порции, как это сделала Хелина, – хороший тактический прием, чтобы заслужить репутацию прекрасной хозяйки, так как все гости попросили еще порцию. Дженни, которая не ела весь день, умирала от голода и съела по три порции каждого блюда, расхваливая все до небес. Все выпили очень много. Дженни с удовлетворением почувствовала, что она насытилась.

Как прекрасно, подумал Руперт, отыскать женщину с таким аппетитом. Он никогда не восхищался Лавинией, она была дурочкой. Дженни – забавная и сильная. Это как раз то, что нужно Биллу.

Хелина и Дженни испытывали друг к другу и профессиональную ревность. Дженни стала расспрашивать Хелину о ее повести. Хелина ответила, что она подвигается очень, очень медленно.

– Видишь ли, я придерживаюсь академических взглядов и не хочу создавать что-либо второсортное.

– Почему бы тебе не попробовать себя в журналистике? – поинтересовалась Дженни.

Хелина ответила, что она действительно не может убедить себя заниматься чем-то подобным. Она никогда не читала «Пост», но слышала, что эта газета – очень сенсационна. Дженни уловила в словах Хелины пренебрежительные нотки и заметила, что ее жизненный опыт показывает, что писатель – тот, кто пишет что-нибудь хорошее.

– Я получила книгу, которая выйдет весной. Это сборник интервью, я как раз закончила часть, которую я делала с тобой в конце, дорогой, – обратилась она к Биллу.

Она и Билли были так влюблены, что не могли не касаться друг друга. Хелина тоскливо пыталась вспомнить время, когда они с Рупертом чувствовали то же самое. Попытка повторить медовый месяц после Олимпии не продлилась долго.

Принесли Маркуса, его накормили и все им восхищались. Как такие красивые родители могли произвести на свет такого отвратительного ребенка, – подумала Дженни. Но спросила, может ли она подать Маркусу его бутылочку, сознавая, что этим внушит Хелине любовь к себе.

– Билли сказал, что вы нанимаете нянечку?

– Да, нанимаем девушку. – ответила Хелина. Это даст мне возможность проводить больше времени с Рупертом. Она должна постараться полюбить это самоуверенное, сексуальное создание. – Я так довольна, что вы с Билли поженитесь. – сказала она, когда они остались одни. – Он такой замечательный, но он очень уязвим. Вы будете заботиться о нем?

– Забавно, но Руперт сказал то же самое, – проронила Дженни. – Вообще же я надеялась, что это он будет заботиться обо мне.

Все, кроме Хелины, находили ее изумительной – собаки, конюхи, Маркус, мисс Хокинс, миссис Бодкин – все, кому Хелена, давала подачки. Однажды в субботу вечером Дженни переодевалась к обеду и поленилась спуститься вниз по переходу в туалет. Она подставила стул и взобравшись на него присела пописать над бассейном. Как раз в этот момент зашла Хелина, чтобы перестелить постели, и была шокирована поведением Дженни. И рассердилась еще больше, когда Руперт нашел эту сценку смешной. Дженни, чувствительная как радар, поняла, что Хелина не одобряет ее.

– По ее высказываниям можно сделать вывод, что она или полуженщина, полуребенок, или полоумная, не так ли? – обратилась она к Билли. – Держу пари, она занимается любовью в длинных резиновых перчатках.

Билли засмеялся, но отказался слушать выражение недовольства по поводу Хелины.

– Мы действительно должны поскорее присмотреть себе дом. – сказала Дженни.

Руперт уговорил Хелину устроить в Пенскомбе вечер в честь Билли и Дженни. Он сказал, что поскольку она так великолепно обустроила дом, было бы хорошо, чтобы все знакомые увидели его; ведь они не устраивали вечеров с тех пор, как поженились. Ей не нужно будет ничего делать. Они обратятся к фирме, обслуживающей банкеты, а так как их гостиная недостаточно велика для танцев, они возьмут на прокат шатер. Вечер будет назначен на середину декабря, как раз перед рождественскими соревнованиями в Олимпии; в это время в стране соберутся все зарубежные наездники.

Вокруг списка гостей велись ужасные споры; конечно, должны быть приглашены все наездники, участствующие в соревнованиях.

– Но только не Мелиз Грэхем и не полковник Роксборо. Я не хочу никаких стариков, – сказал Руперт.

– Мы должны пригласить Мелиза, – возразила Хелина – он такой воспитанный.

– Он не был очень воспитанным, когда на прошлой неделе Айвор Брейн неправильно выбрал скаковой круг в соревнованиях за Национальный кубок. Если он появится на вечере, он будет напоминать мне о том, что надо пораньше ложиться спать, т. к. у меня в следующем году соревнования по выездке.

– Ты должен пригласить его, – возразил Билли, – иначе он страшно обидится.

– Ну ладно уж. Но тогда я не буду приглашать Джейка Ловелла. Его толстая жена не пройдет в дверь.

К тому времени, когда в список были внесены все друзья Дженни с Флит Стрит и большинство знаменитостей, у которых она когда-либо брала интервью и которые хоть немного знали Руперта или Билли, а также все самые остроумные друзья Руперта, количество гостей достигло 300. Руперт взялся за окончательный отбор.

– Я спал практически со всеми женщинами из этого списка. Это дает мне ощущение deja vu, – сказал он Билли.

– Ты не спал с Хилари.

– Она не придет.

– Ошибаешься. По словам миссис Б. она будет здесь довольно скоро, на днях.