Я лениво кивнул, не поворачивая головы.

– Мне кажется, он что-то задумал.

– Бог с ним, Марк. Пока с королем спит моя сестра, можно ничего не бояться. У нее больше шансов убедить его, нежели у герцога.

Я улыбнулся, оценив шутку, но отвечать не спешил.

Возможно, так оно и было. До поры, до времени. Только вот Его Величество давно уже не прислушивается к словам супруги, отдавая предпочтение другим советникам.

– Я вечером буду в гостевых покоях. Сыграешь мне?

Молодой мужчина подмигнул и уверенным шагом направился прочь, оставляя после себе ауру непринужденности. По крайней мере, мне стало спокойнее. А сыграть ему перед сном – не проблема.

***

– Чем обязан, миледи?

Ко мне вплотную приблизилась невероятно красивая, молодая и грациозная девушка. Роскошное изумрудное платье ярким пятном выделялось в серой массе. Даже король скользнул взглядом по гостье.

– Может быть, пригласите меня на следующий танец?

Бокал вина в ее руке скромно намекал, что хорошее настроение она себе создавала сама и неудивительно. Почти все кавалеры были заняты, а их дамы голодными волчицами взирали на любую потенциальную соперницу.

– Буду рад, леди Ламия, – отозвался я с улыбкой, демонстрируя свою радость всем, кто с нескрываемым любопытством смотрел в нашу сторону.

– Вы ведь понимаете, мистер Смитон, что все женщины в этом зале мечтают потанцевать с вами, – кокетливо заметила она, делая шаг навстречу мне.

– Вы мне льстите, миледи, – одарив Ламию новой улыбкой и разглядывая мутные, темно-зеленые глаза, я предложил ей руку, уводя в центр зала. Эта музыка не предполагала моего участия, поэтому я мог позволить себе немного расслабиться. – Я всего лишь второй желанный мужчина после Его Величества.

Ламия мелодично рассмеялась, чуть запрокинув голову. Ее взгляд преобразился, в нем мелькнули хищные огоньки. Прижавшись теснее, она впилась ногтями мне в плечо. Во второй руке у нее был бокал с недопитым вином, которое она легким движением влила в себя и небрежно отдала пустой сосуд прислуге.

– А ты явно не знаешь, что такое “скромность”, – горячо прошептала она, с нажимом проводя ногтями вниз по моей руке. Даже сквозь ткань я чувствовал, как кожа рвется, словно старая тряпка, как расходятся края и начинает сочиться кровь.

Многие задавались вопросом: как простому музыканту удалось расположить к себе королевскую чету, придворных, слуг и даже светских лиц. Отвечать на это я не спешил – трепетно хранил свой маленький секрет. Только не все были мною очарованы.

– Беру пример с тебя, – так же тихо ответил я на дерзкий выпад Ламии, прижав ее к себе непростительно близко. Девушка выдохнула – слишком громко для приличной леди, – и улыбнулась: холодно, вызывающе.

– Плохо стараешься, Марк, – произнесла она, продолжая улыбаться. – Грядет нечто ужасное, – прошептала Ламия едва слышно, совершенно внезапно, без какого-либо вступления, чем озадачила меня. Но почти сразу ловко вывернулась из моих объятий. И я понял – почему. – Удачи.

– Ваше Величество, – мгновенно поприветствовал я королеву, которая почти бесшумно приблизилась со стороны черного хода. Ламия испарилась, словно ее и не было здесь. Но, откровенно говоря, девушка со своими планами меня совершенно не интересовала. – Вы так бледны… Все хорошо?

Глупый вопрос, я понимал это, но не мог не спросить. Этикет и большое количество людей, включая самого короля, не позволяли мне взять Ее Величество за руки и увести подальше.

– Нет.

Я не мог не заметить ее взгляда, брошенного в сторону государя. Его Величество, как и полагалось истинному правителю, окружил себя юными нимфами, которые счастливо смеялись над всеми его шутками. Герцог, конечно же присутствующий на празднике, стоял подле короля, но улыбался двум фрейлинам, которые всячески пытались его охмурить. Эти томные взгляды ни с чем не спутать.

– У меня большие проблемы, Марк.

– Я слышал, сочувствую.

– Мне нужна помощь.

Я мимолетно посмотрел в сторону короля, надеясь, что ни он, ни герцог не наблюдали за нами. Не хотелось оказаться в кандалах, зная нрав Его Величества. Но даже при таком раскладе, я не был уверен, что мы могли поговорить откровенно. К счастью, мне повезло быть веселым и самым дружелюбным музыкантом, который нередко беседовал как с королем, так и с его супругой. И обычно разговоры шли об искусстве.

– К сожалению, я не могу, – негромко ответил я, не глядя на королеву. – Это невозможно.

– Разве?

Она высокомерно заломила бровь, словно позабыв, что обращается ко мне с просьбой. Будь на ее месте любая другая женщина, я бы даже не отреагировал. Не стал бы отвечать.

Но Ее Величество была слишком хороша.

Слишком прекрасна.

Слишком величественна.

Я медленно повернул голову, разглядывая темные глаза. Разве мог я отказать этой женщине с холодным взглядом? Властной, непоколебимой, знающей себе цену.

Опустив глаза ниже, я задержался на бледных губах, плотно сжатых от напряжения. Мне захотелось впиться в них поцелуем, но обстоятельства не позволяли. Мое сердце, черствое и черное, как ночь, сжималось от жалости. Отчаяние на прекрасном лице королевы сводило с ума. Хотелось помочь ей, прямо сейчас и прямо здесь, но это невозможно. Я в сотый раз напомнил себе, что должен держаться. Бездонные глаза манили, очаровывали и затягивали в омут.

Нельзя вестись на этот глубокий взгляд.

Нельзя вестись на эти чувственные губы.

Нельзя вестись на простые чувства, которые она вызывала во мне.

Я не понимал, как у нее получалось так ловко манипулировать мной. Как удавалось одним взглядом подчинять мою волю, ломать принципы, рушить внутренние устои? Я был попросту бессилен перед этой чарующей красотой, перед чувственными губами, которые шевелились, произнося слова, перед темными глазами, полными боли и отчаяния, но такими глубокими и красивыми…

– Марк…

– Тише, моя королева, – прошептал я на выдохе. Она невольно могла сболтнуть лишнего, привлечь ненужное внимание. Смерти я не боялся, но вот кандалы и пытки были мне противны. А Ее Величество вряд ли обрадовалась бы походу на эшафот. – Нам стоит поговорить в другом месте.

– Сейчас?

Мне нравилась ее настойчивость, уверенность, целеустремленность.

Она была молода и полна сил, желала изменить мир. Еще будучи простой фрейлиной ныне покойной королевы, она наметила цель и добилась ее – заполучила короля. Ее не волновало, что у королевской четы росла дочь. Дочь – это разменная монета, которую можно лишь выгодно выдать замуж, чтобы заполучить что-то в ответ: земли, армию, расположение. Дочь – это всего лишь дочь, и ничего более. Даже не наследница, ведь негоже передавать трон девочке, которая априори ничего не смыслит в военном деле, не понимает политику и не может принять здравое решение.

Королева мечтала родить сына, подарить королю наследника, чтобы он забыл про первую супругу и дочь, неугодного ребенка, пускай и отчасти любимого. Его Величество всегда неоднозначно относился к ней: то осыпал поцелуями и подарками, покачивая на коленях, то отсылал как можно дальше, вместе с матерью. То искренне любил и называл своей принцессой, то осыпал проклятиями бывшую супругу, а дочь нарекал бастардом. Весь двор слышал эти двуличные всплески эмоций, держа мнение при себе. Поэтому, когда нынешняя королева дочь, все затаили дыхание. Но государь оказался милостив, заверив супругу, что у них еще будут дети.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.