Парень вздохнул и прислонился спиной к бетонной стене. Чёрные очки мешали рассмотреть, но я был уверен, что он устало закрыл глаза. И ведь не боится, что выручку уведут! Хотя, что там уводить — круглая жестянка демонстрировала рублей шестьдесят мелочью и две шоколадные «Бабаевские» конфеты в обтрёпанных фантиках.

Я подошёл ближе и всмотрелся в его лицо. Хоть очки и скрывали глаза, но самую окраину уже начавшего синеть финиша я прекрасно рассмотрел. Да и припухлость скулы показалась во всей красе.

— Эм… Привет! Ты меня, наверное, не помнишь? Я видел тебя вчера… — зашибись, Макс! Конечно, он тебя не помнит! Это же не ты его выступление сорвал, заставив собрать реквизит и убежать, верно?

— Помню, — бесцветным голосом отозвался фокусник, не отлипая от стены и, наверное, не открывая глаз.

— М-да… Ну так вот… Слушай, извини. Я и сам удивился, чего на тебе сорвался. На работе проблемы, настроение отстой, ну и как-то вот… Я не хотел. Извини, ладно?

— Ладно, — как эхо в лесу, честное слово!

Ветер швырнул в лицо горсть мелкого колючего снега, заставляя меня поднять воротник. А вот мальчишке поднимать было нечего. Голая шея беззащитно торчала из тонкой ветровки с круглым воротом. Только руки засунул в карманы поглубже, в поисках тепла. А ведь многие уже перчатки носят… Я вспомнил, какие его пальцы на ощупь — ледяные и шероховатые.

— Давай сходим куда-нибудь? — неожиданно ляпнул я. «Э-э! Ты куда? Макс, тормози!» — проснулся мой внутренний голос.

— В смысле? Я с незнакомцами никуда не хожу, — фокусник наконец-то отлип от стены и весь подобрался, будто был готов снова сбежать.

— Макс, приятно познакомиться!

— Ж-женя, — удивлению мага, походу, не было предела.

— Ну вот, теперь мы знакомы, — я попытался улыбнуться как можно приветливее. — Так что? Просто погреемся в помещении, а то на улице дубак. Давай в ближайший мак? Я угощаю. Надо же возместить тебе моральный ущерб? А то мне реально не по себе, — я убавил звук своего внутреннего голоса, стараясь не вслушиваться в его правильные доводы. Ну а что? Какая мне разница, есть фастфуд дома или в забегаловке. Заодно покормлю этого недотёпу и перестану чувствовать себя виноватым.

— Я не могу вот так вот… Я должен собрать деньги, чтобы сдаться, — пробормотал мальчишка, покосившись на жестянку с мелочью. Я достал из кошелька несколько купюр, в районе тысячи, и положил в казну.

— Так достаточно? Идём? — молодец, Макс! Вчера с разоблачением пристал, а сегодня с гамбургерами прицепился, как банный лист!

Но Женя стоял в нерешительности, вжав голову в плечи в поисках тепла, как нахохлившийся воробей.

— Жень? Давай, решайся. Я не маньяк, и зову всего лишь в ближайшую забегаловку, а не куда-то. Чисто в качестве извинения за вчерашнее. Кстати, кроме вкусных гамбургеров с их фирменным соусом, булочкой с кунжутом и рубленой сочной котлетой, там ещё и обжигающе горячий кофе в огромных стаканах, — не знаю зачем, но я говорил как змей-искуситель.

То ли подействовал мой соблазняющий голос, то ли, что более вероятно, упоминание о горячем напитке, но парень кивнул и в мгновение ока собрал реквизит и столик. Пары минут ему хватило, чтобы убежать, оставив кому-то вещи и выручку, и снова появиться, выжидательно на меня посматривая из-за тёмных очков.

***

На удивление, посетителей было немного, и, подхватив подносы с гамбургерами, кофе и пирожками с ягодной начинкой, мы уселись в угол. Женя сразу обхватил тонкими пальцами картонный стаканчик, явно отогреваясь и, сорвав пластиковую крышку, сделал небольшой глоток. Из-за поднимающегося пара чëрные очки моментально запотели, и я подумал, что сейчас Женя их снимет, но он сделал вид, что ничего не заметил, продолжая прихлёбывать горячий напиток.

— Всë хорошо? Не хочешь снять очки?

— Да, очень вкусно. Спасибо вам! А очки лучше оставить. Это же мой образ, — пробормотал фокусник, открывая картонную коробочку с бигмаком.

Я пожал плечами и подцепил свой бургер. У каждого свои заморочки. Например, однажды в электричке я видел парня, у которого на одежде были защёлкнуты бельевые прищепки. Я не считал, но штук двести точно было. Что он этим хотел сказать, я так и не понял.

Женя вцепился зубами в котлету, и я последовал его примеру. Не люблю подобную еду, но сегодня почему-то было вкуснее обычного, и даже неряшливо капающий соус не раздражал так, как обычно.

— А с кем подрался? — всё-таки любопытство не порок.

— Я не подрался.

— А финиш?

— Это Карен, — как будто это имя мне что-то говорило. Наверное, мой непонимающий взгляд о чём-то сказал Жене, и он пояснил. — Карен — это местный начальник. Крыша. Я сдаю ему выручку.

— Ясно, — конечно, я знал, что нищие, музыканты и псевдогерои на самом деле частички огромного и весьма прибыльного бизнеса, но никогда лично ещё не сталкивался. — А за что он тебя?

— Вечернюю выручку не собрал и представление сорвал. Это вроде как урок, чтобы старался лучше и репутацию не портил. Ну, и чтобы больше не сбегал с рабочего места, — тихо произнёс Женя и опустил голову, а у меня кусок бургера застрял в горле. С усилием сглотнув, я уставился на фокусника.

— Блин, это… из-за меня, что ли? — с трудом выдавил я, но фокусник молчал. — Слушай, Жень, извини. Я даже не думал, что так получится!

— Ничего, — просто произнёс мальчишка и взял пирожок, а у меня аппетит начисто пропал. — Всë наладится. Вы не виноваты.

— Хватит мне выкать. Лучше скажи, как ты вообще тут оказался? В смысле, на станции, — неприятную тему хотелось скорей сменить.

— Через приятеля. Попросился подработать. Не на постоянку, а так, вечерами после колледжа. Денег накопить хочу, — парень явно отогрелся и утолил первый голод. Он сел более расслабленно, а на щеках появился румянец.

— На что копишь? Крутой айфон? Игровой ноут? Подарок девчонке? — дружелюбно подмигнул я. Беседу надо поддерживать, да и мне правда интересно.

— Нет… на другое, — Женя явно не хотел развивать тему. — Скажите… кхм… скажи, а мои фокусы действительно отстой?

— Это моё настроение вчера было отстой. А фокусы неплохие. Не дю солей, конечно, но для уличного представления вполне подходит. Хотя добавить некоторой дерзости было бы неплохо. Только нужно быть уверенным в результате, а этого можно добиться долгими и упорными тренировками. Ты давно этим занимаешься?

— Фокусами? Нет, недавно. Посмотрел у приятеля видео на ютубе, там много уроков. Потом закупил простенький реквизит, вроде пластиковых стаканчиков и конфет, в фикспрайсе, и вот я тут. Тренировался несколько дней. Что-то лучше выходит, что-то хуже.

— Может, попробовать показывать публике только то, что отработано? Во-первых, меньше вероятность сорвать представление неловким движением. А во-вторых, ты сам будешь чувствовать себя уверенней, а люди к такому тянутся. Пусть лучше представление будет короче, но ярче, чем длинное невнятное действо, наполненное косяками. Ты же работаешь с потоком людей. Человек бежит по своим делам, цепляется взглядом, подвисает, кидает деньги и спешит дальше, верно? Мало кто будет наблюдать часами, — я и сам не понял, откуда что взялось, но в моем голосе появилась странная убеждённость. — Ну, и отработку номеров никто не отменял, этому тоже нужно уделить внимание.

Женя молчал и покусывал губу, наверняка задумчиво меня рассматривая. Тонкие пальцы подрагивали на картонном стакане. Интересно, его шершавые руки отогрелись, или стоит выйти на улицу, как накопленное тепло моментально исчезнет?

— Ты прав. Я пересмотрю программу, — признал Женя и открыто улыбнулся, преображаясь на глазах. — Макс, хочешь конфету? У меня есть пара «Бабаевских», — и он вытащил из внутреннего кармана ветровки две шоколадки в потрёпанных фантиках.

«Всё-таки улыбка очень меняет людей», — подумал я, невольно тоже растягивая губы в улыбке.

***

Следующим вечером передо мной встал нелегкий выбор: не спеша подготовить заявку для аукциона, задержавшись на работе до вечера, или уйти сейчас домой, а завтра приехать раньше и остаться на обед. Поколебавшись, выбрал второй вариант, и, на ходу застегивая куртку, вышел из офиса.