– «Житие и свершения великого Пахтыхтамая, отца-основателя клана, строителя храма и избранного Богами для битвы с Тарром-угнетателем Герснеи», – медленно, ведя пальцем вдоль строки, прочитала она длиннющее и местами непонятное название.

Рядом с книгой стояли еще четыре. В таких же роскошных переплетах, но других цветов. Наверное, про остальных отцов-основателей. Вот эта, в черной коже, как пить дать про Ар-Раара. Ей никогда не войти в клан черноволосых. Но как же хотелось быть настоящим Ар-Рааром, как и ее отец, которого она никогда не видела. Она мечтала об отце… чтобы он был у нее с рождения, а не вошел сейчас и сказал: «Привет, дочка». Ежели так произойдет, она пошлет его к демонам. Ги-Рза положила серебряную книгу и взялась за черную.

– Это еще что такое?

От громкого окрика Ги-Рза вздрогнула так, что драгоценная книга упала на пол. Не смея поднять глаза, она подобрала ее и дрожащими руками поставила на полку.

– Что кухонная девка делает в библиотеке?

Ги-Рза все же осмелилась взглянуть на обладателя грозного голоса. Перед ней стоял высокий старик с длинными седыми волосами в белой, расшитой серебром мантии, увешанной множеством бус и знаков отличия. Господин Эвайн. Первый жрец. Ки-Тан показывал ей его издалека, да и во время праздничных шествий она его видела. Правда, когда подпрыгиваешь на носочках за широкими спинами более удачливых зрителей, вряд ли поймешь, кто перед тобой.

– Простите, господин, я это… посмотреть.

– Кто позволил? – загремел Эвайн.

Ги-Рза сжалась и ничего не ответила. Чутье подсказывало: что ни скажи, всяко будет плохо. Вот и конец ее работе во дворце. Хорошо еще, если просто вышвырнут на улицу, а не запрут где-нибудь в сыром подвале с крысами. А такой подвал здесь точно есть, однажды она видела, как туда вели какого-то беднягу, она потихонечку проследила за конвоем до самых решетчатых дверей…

– Тебя не учили, что прислуга не смеет праздно шататься по дворцу?

–Нет, господин, – опустила голову Ги-Рза. Ей об этом действительно никто не сказал. Видно, не посчитали нужным объяснять очевидное.

– Я передам господину Шмяти, что ты заслуживаешь наказания, – строго сказал Эвайн, – иди за мной, я велю часовому отвести тебя туда, где тебе место.

Фух, немного полегчало. Вроде бы, ее не вышвырнут и не посадят в тюрьму, а только накажут. Да, теперь уж ей точно не отвертеться от чистки котлов. Да и ладно, лишь бы не били. Да даже и бьют пускай, лишь бы не сильно.

Ссутулившись и опустив голову, она пошла на три шага позади Эвайна. Они прошли по коридору лишь несколько шагов, как вдруг Эвайн резко остановился. Ги-Рза едва не врезалась в него.

– Поклонись и стой тихо, – прошипел первый жрец и сам склонил голову.

В библиотеку направлялась сама светлейшая в сопровождении своего помощника.

Ги-Рза не смогла удержаться, чтобы исподволь не взглянуть на главную женщину Мааданда. Красивая, роскошно одетая. Но того ослепительного великолепия, что показалось ей издалека, вблизи не было. Ги-Рза немного разочаровалась: Матерь народов, а выглядит как человек. Еще и живот… Даже светлейшая занимается такими же гадкими делами, что и куртизанки на Северном Холме.

– Доброго дня, светлейшая, – подобострастно проговорил Эвайн, – как ваше здоровье?

Госпожа Симлайна на миг остановилась.

– Благодарю, господин Эвайн, вашими молитвами все прекрасно.

– Ги-Рза, – не удержавшись, прошептал Ки-Тан. Когда светлейшая удивленно посмотрела на него, он склонил голову и продолжил, – госпожа Симлайна, это та самая девушка, которая… о которой вы просили позаботиться. Я взял на себя смелость предложить ей работу во дворце. Она приставлена к кухне.

– Та самая девушка, – выдохнула Ги-Мла, и тон ее сразу стал материнско-ласковым, – подойди, дочка. Как ты себя чувствуешь?

Едва дыша, Ги-Рза шагнула вперед, пытаясь изящно подобрать оборки платья, а не деле собрав всю юбку в нелепый комок.

– Я это… уже прошло.

– Госпожа Симлайна, – прошипел ей в ухо Эвайн.

– Гос-пожа Сим-лайна, – окончательно растерявшись, пролепетала Ги-Рза.

– Не бойся, – светлейшая поманила ее рукой, – иди ближе. Скажи, нравится тебе работа?

– Нет… Ну, то есть да, – Ги-Рза облизала губы, – это хорошая работа, мне нравится. Да, хорошая.

– Мечтаешь научиться готовить изысканные блюда, стать старшей на кухне, – улыбнулась Светлейшая, – со временем заменить господина Шмяти?

Пару мгновений Ги-Рза удивленно хлопала глазами.

– Ну… это… не знаю.

– Значит, тебе не снится, как ты пробуешь кушанья, устраиваешь разнос стряпчим, удивляешь всех своим мастерством. А что тебе снится?

– Что я чемпион на всенародных играх! – вдруг выпалила Ги-Рза. Пусть уж светлейшая сразу посмеется и отправит ее обратно на кухню, чем изводить странными вопросами.

Эвайн так и прыснул за ее спиной, но госпожа Симлайна строго посмотрела на него.

– Вот теперь я вижу блеск в глазах. Довольно необычная мечта для девочки. Пойдем с нами, расскажешь побольше о себе и своей мечте. Господин Эвайн, передайте с кем-нибудь, что на кухне эта девочка больше не работает.

– Конечно, Светлейшая, – поклонился Эвайн с таким видом, точно более почетного поручения не мог и пожелать.

Ги-Рза вытерла о юбку вспотевшие ладони и встретилась взглядом с Ки-Таном. Юноша незаметно подмигнул ей, и она вспомнила его рассказ, как он прямо из помощников конюха оказался слугой светлейшей. Видать, чудеса и правда случаются время от времени.

***

Эвайн заискивающе улыбался, теребя ленточку на свитке, который держал в руках. Бакар, глядя на него, вспоминал, с каким надменным видом первый жрец сообщал им, что светлый верхал Ксайлан занят и никак не может принять Ар-Раарских правителей, пока Бикир с риском для жизни разыскивал невесту, в то время как с ней развлекались в подземелье товарищи Эвайна. Многое изменилось с тех пор. Теперь митверхал Ар-Рааров входил во дворец Пахтыхтамайев по-хозяйски, не спрашивая разрешения. Правда, все же заглядывать в самые дальние уголки считал невежливым.

– Начинай, Эвайн, не тяни, – сказал Бикир, когда ему надоело гонять туда-сюда по руке толстый серебряный браслет, – я, конечно, всегда счастлив видеть рядом своего брата, и все же сегодня он пришел по твоей просьбе.

Эвайн откашлялся и подарил правителям еще одну подобострастную улыбку.

– Я бы никогда не посмел беспокоить вас по пустякам, господа близнецы, но мне докладывают о действительно тревожных событиях.

– Тревожными событиями занимается моя тайная канцелярия. Эвайн, – заметил Бакар, – а дело жрецов – нести народу божественный свет.

– Все так, господин митверхал, – торопливо согласился Эвайн, – и я уже отправил господину Пэккеру все необходимые сведения, и все же я подумал, что вам лучше будет услышать информацию из первых уст. Под угрозой может оказаться и храм, и божественное слово, и спокойствие Мааданда в целом.

Бакар, приподняв бровь, посмотрел на Бикира.

– В Мааданде происходит что-то ужасное, а правители до сих пор об этом не знают.

– Подожди, – оборвал его Бикир, – продолжай, Эвайн.

– Благодарю, светлейший, – поклонился Первый Жрец, – если вы помните, много лет назад я говорил вам, что далеко не все население уверовало в возвращение Троих и продолжает поклоняться великому скайларлу.

– Да-да, что нет никаких доказательств возвращения богов, что Ксайлан погиб за истинную веру, а Ар-Раары коварно воспользовались и прочий бред, – кивнул Бикир, – но вроде бы, эти сплетни постепенно затихли?

– Мы тоже думали так, господин, – склонил голову Эвайн, – жрецы храма проповедовали во всех, даже самых отдаленных уголках Мааданда, нам удалось добиться больших успехов в просвещении граждан. Однако, как выяснилось, приверженцы старой веры просто затаились и все это время готовили переворот.

– Переворот?! – одновременно воскликнули близнецы.

– Невозможно, – сказал Бакар через мгновение, – такого благоденствия, как сейчас, Мааданд не видел много лет. В чьей больной голове могло зародиться желание все это разрушить?