Вот, собственно, в такое каверзное для отечества время и пришлось Хачику с Ашотиком завертеться, как те ужи на сковородке. Для большей продуктивности партнеры по-братски разделили между собой весь объем подготовительных работ.

Хачатур, как самый обаятельный и привлекательный, был откомандирован справлять документы, визы и другую бесчисленную «бюрократию», где мзда, очарование и дозированная нахрапистость являлись тем самым «золотым ключиком».

Ашот же, взвалив на себя все тяготы «добытчика», денно и нощно рыскал по столице в поисках намеченного дефицита, оперируя свойственными ему рассудительностью и мудростью. Бюджет, выделенный расчетливым спонсором и скрупулезно им же контролируемый, таял на глазах, грозясь вот-вот выбиться из установленных рамок.

В конце концов все «тернии» были преодолены, формальности утрясены, «контрабандные» товары приобретены, а два «армянских челнока» солнечным июньским утром бок о бок стояли на «стартовой площадке» в столичном аэропорту Шереметьево-2, предвкушая полет к загадочной и манящей «звезде» по имени Индия.

Центральное информационное табло Московского международного аэропорта, светясь и мигая изумрудными огоньками словно падающее домино, перемещало таблички с указанием рейсов, направлений, времени и номерами регистрационных стоек.

– А вот, наконец, и наш самолет… Видишь? «Дели» написано!

Ашот с перекинутой через плечо спортивной сумкой, больше напоминающей баул на лямке, возбужденно потянул груженого под завязку Хачатура к стойке регистрации.

– Да не спеши ты так! Без нас не улетит! – Хачик семенил рядом, отдуваясь под тяжестью двух негабаритных чемоданов времен Гражданской войны, для надежности перехваченных бельевой веревкой.

– Вы что, кирпичи везете? – глянув на грузовые весы, поинтересовалась девушка в красной пилоточке «Аэрофлота», регистрирующая билеты на самолет. – У вас перевес…

– Это – бусы для туземцев! – пошутил Хачик. – Так сказать, подарки угнетенным братьям Третьего мира! А вы с нами полетите, красавица?

– Сколько за перевес? – раздраженно вмешался Ашот, понимая по слащавой улыбке друга, что он уже включил свой фирменный «подкат на кривой козе».

– Нет, я с вами не лечу, – заулыбалась девушка и, проигнорировав вопрос Ашота, вручила Хачику посадочные талоны.

– Очень жалко… – сокрушенно вздохнул Хачатур, провожая взглядом, уезжающий по транспортеру багаж. – Через недельку вернемся и привезем вам самое красивое сари, обещаю!

– Буду ждать! – прочирикала «королева» регистрации и, обращаясь к очереди, совсем другим, «казенным» голосом выкрикнула: «Кто следующий!?»

После набора высоты, негоцианты с наслаждением закурили приобретенное в «дьюти-фри» «родное» «Мальборо» и воодушевленно приступили к обсуждению дальнейшего плана действий, опираясь на обрывочную информацию, полученную у студентов-индусов в родной «альма-матер».

– Пацаны, водку с «колой» будете? – Из-за спинок кресел выглядывали две улыбающиеся физиономии, одна – рыжая и конопатая, а другая – чернявая, с редкими усиками.

– Что, тоже в Индию летите? – весело поинтересовалась рыжая голова.

– Неа, я – в Лас-Вегас! – отреагировал Хачик.

– А я – в Ереван…! – подхватил Ашот.

– Значит, нам по пути – засмеявшись, констатировала чернявая, протягивая два пластиковых стаканчика, – коктейль будете?

– Будем! – хором согласились компаньоны.

Олег, так именовался рыжий, и чернявый Руслан, как выяснилось, были студентами Второго Медицинского института, и в Дели наведывались уже дважды. С собой они, кроме водки («для дезинфекции») и валюты, ничего не везли, а назад в страну, тащили кожаные куртки, исключительно под заказ. Навар, конечно, был не ахти, но и риски с реализацией – минимальные, плюс возможность пару дней (а именно на такой срок они летели) потусить вдали от серого, затрапезного «Совка».

Такой расклад вполне удовлетворял будущих эскулапов. Узнав, что «новички», везут с собой целый обоз всевозможной электроники и механики, они не на шутку всполошились.

– Вы что с дуба рухнули?! – удивленно паниковал Олежич. –Вот уже как полгода, все самолеты из Москвы шмонают. Весь багаж просвечивают, а ваше барахло у них злостной контрабандой считается! Конфискуют, на «раз», еще и штраф выкатят запредельный!

– А если мы «для себя» везем? – попытался предположить Ашот.

– «Для себя» по две бутылки водяры на рыло можно! – со знанием дела констатировал Русик.

– И что же нам делать…? – растеряно поинтересовался Хачик.

– Молиться своему армянскому Богу! Если у них будет пересменка, могут пустить по зеленому коридору. Но это – вряд ли, – «успокоил» Олег.

Молиться оставалось еще часа три, а коктейли и анекдоты переложили грядущую катастрофу на плечи русского «авось».

Аэропорт столицы Индии встретил контрабандистов кафельными грязно-желтыми стенами и полным отсутствием кондиционирования. Как и предполагалось, прибывших без багажа туристов прямиком направили через никем не охраняемый проем в стене с висящей над ним табличкой «green channel». Остальные «колонисты» остались дожидаться выдачи багажа в безликом зале, наполненном несметным количеством разнокалиберных индусов и удушающим, спертым запахом каких-то благовоний.

– Каков план, командир? – поинтересовался Хачик, снимая с транспортера последний чемодан.

– Думаю… – сосредоточенно наблюдая за скапливающимися у закрытой двери пассажирами, отозвался Ашот.

– Может, попробуем через «зеленый»?

– Нет, не получится. Видишь, там двое в форме пасутся…

Дверь, у которой уже собрался целый «рой» с чемоданами и сумками, внезапно распахнулась, и гудящая толпа устремилась наружу.

– Держимся в «хвосте» … – сквозь зубы процедил Ашот, и «обреченные» двинулись следом за остальными. Помещение, куда вливался поток прибывших, представлял собой длинный коридор, который заканчивался раздвижными стеклянными дверями. В нескольких метрах перед ними угрожающе расположился аппарат для просвечивания багажа. Справа от него, уткнувшись в монитор, сидела маленькая индуска в сари и платке, а слева, возле рамки металлоискателя, широко расставив худые смуглые ноги, возвышался «потрясающего» вида полицейский в рубашке и шортах песочного цвета, с автоматом на груди и огромными, в пол-лица, усищами. На голове у блюстителя порядка красовалась молочного цвета чалма, из-под которой два черных, как уголь, глаза прямо так и сверлили вереницу пассажиров с рейса.

Ситуация приобретала положение «цугцванга», а двое «приговоренных», шаг за шагом, приближались к неминуемому, «эшафоту». До интроскопа оставалась еще пара человек, когда дерзкий план прорыва в теории был готов. Шансы на успех были минимальны, но другого варианта не потерять все и еще больше, в природе не существовало.

Хачик поставил чемоданы у ленты транспортера и медленно, благо он был последним, принялся снимать сумку с плеча. Ашотик, до этого стоявший рядом и гипнотизировавший полицейского взглядом, неожиданно, резко обогнув металлоискатель, бросился к нему.

– Мой френд! – в голос заорал он, хватая индуса за руку и отворачивая его в сторону от готового положить на транспортер баул с одеждой Хачика. – …Ай вонт ю сэд ту гоу ту хелп ми! Ты андестенд ми?!

Ошалев от столь неожиданного напора и не поняв ни слова из сказанного, блюститель закона для начала попытался высвободиться. Но железная хватка русского, больше похожего на душмана, настойчиво тянувшего его к выходу, заставила включить противодействие. «Чакраборти» сгреб в охапку сопротивляющегося «умалишенного» и, потеряв всякое терпение, на таком же непереводимом английском пробасил: «Сэр, прошу Вас вернуться и пройти, как положено!»

В это самое время Хачик, бросив баул на ленту транспортера, что есть мочи ногой толкал вдоль него по полу неподъемные «саркофаги». Скрытые от глаз контролерши, они качались, готовые вот-вот грохнуться. Мокрый, как мышь, со стучащим в горле сердцем, он, наконец, пропихнул чемоданы к концу аппарата, затем, проскочив рамку, уже более спокойно подхватил их и, зацепив выехавшую сумку, пулей выскочил из дверей аэропорта.