Мужчина истончал подавляющую ауру. От волнения руки дрожали, и я немного расплескала на стол воды.

– Зависит от Вас. Люди не уходят оттуда, где им комфортно и хорошо, есть перспектива. – мой вызывающий ответ ему понравился, потому что полные губы сложились в сексуальную улыбку. Она мне понравилась. – Пётр Всеволодович, я знаю всё о вашем предприятии и, может быть, даже о Вас. С первого курса я регулярно мониторю вакансии и изучаю успехи ваших протеже. Работать в вашей команде – моя мечта. Но ни для никого не секрет, что люди не выдерживают более пяти лет на предприятии. Просто сгорают. Может, из-за многозадачности, а может, из-за вашего характера. Не работала – не знаю… – делаю паузу. Не знаю почему меня проперло на откровенность. Мужчина действует на меня ненормально. – Даже сейчас я говорю всё это, зная, что буду жалеть о сказанном, но уверена, что моего опыта недостаточно на трудоустройство. Я могу предложить Вам преданность, отдачу и реальное желание работать и достигать результатов.

– Смелое заявление. – трудно по реакции мужчины понять, понравился ли ему мой монолог. Он сминает листки и выбрасывает в корзину. – Что же, удивите меня, покажите, что умеете.

Последнее он говорит с сексуальной хрипотцой и меня охватывают сексуальные мысли, которые тут же развеиваются.

– Не смотри так на меня как будто влюблена. – отшучивается мужчина, выдергивая меня из воспоминаний. Такие мужчины как Пётр Всеволодович ничего не видят вокруг себя, он женат на работе и ей хранит верность. Все остальное так – для разрядки.

В офисе я постоянно видела таких, как он, одержимых карьерой и собственным эго. При этом, на мой взгляд мужчины были честны с окружающими их хищницами, они ничего им не обещали, а за проведенное вместе время расплачивались дорогими подарками. Нельзя было их винить в том, что им не нужна была семья.

С первого взгляда на фотографию Баженова в журнале я всё поняла – его интересует только карьера. Мужчина одержим своим делом. Новые факты о нем дополнили картину его личности и объяснили почему он так закрыт от окружающих, но не изменили моего мнения о себе.

– В Вас влюблена только Тамара Ивановна из Отдела закупок, и то у неё катаракта, она не избирательна. – отвечаю в тон ему и поднимаюсь на ноги. Никогда не умела сидеть на одном месте. У меня шило в попе с детства, всегда хочется движения и событий.

– Никак не могу понять, на каком моменте я тебя распустил до такой степени? Язык как жало! – усмехается начальник. В нашем общении появились нотки фривольности. Они конечно же придавали остроты в общение, и может быть при других обстоятельствах мне это доставляло бы удовольствие… Но будучи замужем весь этот флирт мне был неинтересен.  – Вернемся, буду перевоспитывать.

Последнее звучит как-то двусмысленно, но я ничего не отвечаю мужчине. Хотя очень зудит, с удовольствием подсветила бы ему, что я никогда больше не буду с ним работать. Когда вернемся, переведёмся в другой отдел, пусть без меня управляет своими холопами.

Нашёлся тут барин. Даже прощения не попросил за то, что мы попали

В дверь вежливо постучались и потом внутрь вошла всё та же неприятная бабка, от взгляда которой по коже пробежал неприятный озноб. Захотелось спрятаться под одеяло, лишь бы ведьма не смотрела на меня. Для подстраховки я спрятала руки за спину и скрестила пальцы. Бабушка говорила, что это спасает от сглаза.

– Арслан приглашает Вас на обед. – её противным голосом можно было в концлагере пытать заключенных. – И чтобы Вы могли достойно показаться мужчинам на глаза, вот вам новое платье.

За одежду я была благодарна. Платье моё было уже всё в дырах и светить прелестями уже всем на обозрение не хотелось. Если бы мне передали еще новое нижнее белье, я бы вообще расцвела в благодарности. Светить трусами я перед Боссом не собиралась.

Молча приняв платье, я пошла переодеваться. Для меня подобрали сдержанное шелковое платье кораллового цвета в пол. Оно закрывало все интересные части тела, подчеркивая талию и делая меня даже визуально стройнее. Да и цвет подходил мне.

– Я готова. – не желая сидеть на одном месте, я была согласна на что угодно. Лишь бы выбраться из заточения с маленькой квадратурой и такой опасной близостью к Боссом.

Пётр Всеволодович успел натянуть новенькую футболку белого цвета, просвечивающуюся и открывающую вид на рельефный живот и подтянутую грудь с коричневыми сосками.

Интересно, когда он успевает заниматься спортом, ночуя на работе?

– Тебе не идет. – качает разочаровано головой Босс. – Ходишь вечно в балахонах, устрашающих тебя. Вроде ничего такая, симпатичная и посмотреть есть на что, даже потрогать есть за что. А в таких вот нарядах, как тумбочка…

Задыхаюсь от негодования. Глазами даже начинаю искать, чем можно ударить нахала. Он совсем уже осатанел?

Поджимаю губы и толкаю его. Хочется сделать больно подлецу, чтобы стереть с его лица ухмылку и заставить говорить со мной уважительно, как прежде. Не понимаю, какая муха его укусила.

Мужчина начинает смеяться, начинаюсь злиться еще больше. Не выдерживаю и начинаю молотить руками по каменному торсу, обжигая кожу на ладонях. Становится больно. А хмырю хоть бы хны. Ему всё не по чём. Только хохочет громче.

Падла Всеволодович!!!

– Вы вообще, как себе позволяете со мной так разговаривать? – истерю я, молотя по своему начальнику как по боксерской груше, снимая накопивший стресс. – Я Вам цацка Ваша? Мы в этой передряге из-за вашего прошлого, а мне расхлебывай. Сделаете что-то не так, а мне расхлебывай за Вас! Вот постоянно так, эгоист Вы, Пётр! – мужчина перехватывает мои руки с алыми ладонями после хлопков. – Еще и хамите, вульгар…ни..

Босс вгрызается в мои губы, засасывая с силой, просовывая свой язык мне в рот и начиная агрессивно ласкать нёбо. Мужчина берет мою крепость штурмом, растапливая накопившуюся злость. До сих пор не понимаю, как ему удается управлять моими эмоциями!

Я так проникаюсь поцелуем, что не замечаю, как его нахальные руки спускаются по спине на ягодицы.

Его поцелуи по вкусу напоминают пряную вишню. Запретный плод. Сладкий и недосягаемый.

Меня накрывает с головой напористый вихрь, унося в абсолютное блаженство. Как же сладко. Приятно. Головокружительно.

Неужели так бывает?

Остро. Горячо. До дрожи в коленях.

Его руки сминают мои ягодицы, приподнимают легкую ткань платья, оставляя заломы. Пётр Всеволодович нетерпеливо хочет забраться под юбку. Его неуклюжие попытки разобраться с платьем, выводят меня из транса, давая брешь в коконе забытья и заставляя очнуться.

Открываю глаза. Широко распахиваю их и сталкиваюсь с зелеными блюдцами Баженова, прожигающими и задевающими чувствительные струны внутри меня. Вздрагиваю, как загипнотизированная смотрю в них, разглядывая свое отражение.

В руках мужчины я напоминаю похабную сучку в период течки.

Становится жутко стыдно перед Артёмом. Я пытаюсь оттолкнуть Босса от себя и вытолкнуть его изворотливый язык из моего рта. Но Пётр Всеволодович настойчиво удерживает меня рядом с собой.  Его руки покоятся на моей попе, по-свойски обжигая.

– Успокоилась? – спросил спокойно Босс, отлипая от меня, но продолжая стискивать. Его лапы сжимали меня до синяков.

Желания колотить по Боссу пропало, осталась потребность залепить ему звонкую пощечину. За поцелуй. За то, что понравилось.

– Нет. Теперь еще и тошнит, аппетит пропал. – ложь не удалась. На моём лице было написано большими буквами «Мне чертовски понравилось» и "я бы повторила".

Пётр Всеволодович шлёпнул звонко меня по попке.

– Пошли.

Мужчина приобнял меня за талию и потянул за собой, не оставляя ни секунды, чтобы оценить ситуацию и принять собственное решение. В очередной раз он действовал по своему усмотрению.

Артём не был напористым человеком. Наоборот, он был мягким и податливым, всегда уступая мне и позволяя организовать наш быт и жизнь в целом. С одной стороны мне это импонировало, но с другой – иногда не хватало жесткого мужского плеча, как и многим моим знакомым женщинам.