– Карибы?

– Карибы?! – сначала вздрогнула я, но потом с напускным равнодушием пожала плечами. – Пусть будут Карибы.

Лучший способ изменить свою жизнь – это оказаться за тысячи миль от дома. Не самая надежная жизненная позиция с точки зрения новомодных тренингов. Наплевать! Я решила изобрести собственный лайфхак: терапия для продвинутых.

Или просто… двинутых?

– Когда сможете переехать?

– Чем скорей – тем лучше.

Мистер Тернер открыл рот, видимо, желая как-то прокомментировать мое решение, но передумал и, нахмурившись, уткнулся в монитор. Через полчаса я вышла из его офиса, держа в руках полный пакет документов вместе с авиабилетом. Со всем этим я могла отправиться на край Земли уже завтра.

Внезапно меня затрясло от осознания того, что натворила.

Поздравляю, Диана! Ты только что подарила себе самый эпичный подарок на день рождения!

Даже не помню, как добралась до дома и как сообщала новость отцу. Бедный, привыкший к оседлой жизни Гарри Пирс был в шоке от моего решения. Он оставался сидеть в своем любимом, потертом кресле весь оставшийся вечер и не проронил ни слова. Единственное, что менялось в этой застывшей картине, – количество пустых бутылок из-под пива, валяющихся вокруг кресла. Не самое вдохновляющее зрелище, учитывая, что папа всегда был сторонником здорового образа жизни. Что неудивительно для бывшего чемпиона страны по горным лыжам. Пока папа не перешел к фазе отрицания и не начал отговаривать меня или, не дай бог, не устроил скандал, я поспешила в свою комнату на второй этаж.

Теперь предстоял непростой разговор с матерью по видео-чату. Я слушала сигнал вызова, поправляя волосы, и глянула на себя в монитор. Бледность кожи можно легко замаскировать светом от настольной лампы. От ночного освещения мои глаза выглядели теперь не светло-голубыми, а какого-то глубокого синего цвета. Я занервничала, заметив темные круги под глазами. Мама всегда придиралась к моему внешнему виду, будто больше всего на свете ее волновало то, как я выглядела. То, как я себя чувствовала при этом, не имело значения.

– Милая моя! – с экрана мне улыбалась красивая молодая женщина. Она тут же протянула к камере изящную ручку, показывая крупный камень на безымянном пальце. – Порадуйся за мать, она станет Александрой Ди Коста!

Я искренне обрадовалась. Наконец ее охота за крупным итальянским богачом увенчалась успехом! Она так долго шла к этому! Ее титаническим усилиям можно только позавидовать. Если бы с той же хваткой моя мама занималась политикой – была бы первой женщиной планеты.

– Свадьба планируется только через год, но ты же приедешь ко мне в Позитано? Я уже присмотрела чудесный собор в центре…

– Ты же православная! – я не удержалась и закатила глаза.

Мама небрежно махнула рукой. Наверняка она специально так театрально жестикулирует, чтобы лишний раз похвастаться кольцом.

– И что теперь? Если бы ты знала, какая важная шишка Эмилио среди… – она придвинулась к экрану и прошептала, – среди мафиози! Да, да, дорогая! Мне кажется, он у них главный! – а потом мама продолжила говорить прежним голосом, – так что свадьба будет помпезной, с кучей гостей и по всем канонам. Хватит с меня скромных посиделок, как у какой-то эмигрантки.

Про эмигрантку и посиделки – это она про свадьбу с моим американским отцом, если что. А я-то всю жизнь наивно думала, что это была самая романтичная свадьба на свете!

– Ты будешь моей подружкой невесты. Нам надо подобрать эскизы твоего платья, ах, боже мой, все увидят, какая ты у меня красавица!

Внезапно она перестала щебетать и присмотрелась ко мне:

– У тебя волосы отросли?

Я неловко собрала их в пучок, не зная, что ответить и как вообще вставить хоть слово.

– Тебе нужно сделать перманентное выпрямление, только посмотри на эти кудри, как спутанные пружины! У моего знакомого есть родственник, он как раз живет в Аспене, у него свой салон…

– Мам! – наконец не выдержала я. – Мне не нужна стрижка, я все равно завтра уезжаю!

– Уезжаешь? – мама серьезно уставилась на меня. – Вы с Гарри не поладили? Погоди, я позвоню этому идиоту и скажу все, что о нем думаю…

– Мам, мам! – остановила я ее тираду, не без труда пропуская мимо ушей оскорбления в адрес отца. Я никогда не хотела вникать в их взаимоотношения и не становилась на ее сторону. Уверена: в разводе виноваты только ее амбиции. – Пожалуйста, перестань! Папа здесь не причем, я уже давно хотела уехать. Завтра я вылетаю в Доминиканскую республику.

– Ох, ну и славно, – обрадовалась она, – загар тебе не помешает, детка!

Не прошло и секунды, как она сменила тему, снова блеснув бриллиантом.

– Эмилио говорит, что мы можем поехать в Канны или отправиться в круиз на медовый месяц, не знаю даже, как будет с погодой, это же конец ноября… может, даже декабрь…

Тяжело выдохнув, я решила, что дальше говорить о переезде бессмысленно, и попыталась вникнуть в насущные проблемы матери. Свадьба ведь куда важнее жизни дочери, так ведь?

После разговора я никак не могла отделаться от неприятного осадка на душе. Чтобы как-то отвлечься, начала собирать вещи. Все необходимое уместилось в один небольшой чемодан и рюкзак. Я оставила их у дверей своей комнаты и не спускала в гостинную, чтобы не задевать папу напоминанием о моем отъезде. Джей Ди уже завалил меня сообщениями. Мы давно планировали отпраздновать мой день рождения в новом ночном клубе. Джей Ди был настроен затанцевать меня до обморока и еще не знал о переводе в Доминикану. Пока я собиралась в клуб, мысленно сочиняла, как именно сообщу лучшему другу эту новость.

В такси я открыла страничку сайта «Паркер Доминикан Резорт», чтобы изучить информацию об отеле, в котором буду теперь работать. Но не смогла толком ничего прочесть и сохранила все на телефон, чтобы заняться этим позже. Я уставилась в окно, наблюдая за вечерним курортным городом. Всюду снег, туристы, гуляющие по улицам, веселье и смех. Мне нравился Аспен. Здесь я провела первые восемь лет детства, пока мама не увезла меня к себе на Родину в Россию. А после окончания школы я снова сюда вернулась, но так и не смогла почувствовать себя здесь своей. Все, что так любила в детстве, стало теперь другим.

Или я стала другая…

Как только широкие стеклянные двери «Бутси» распахнулись, я словно попала из снежного курорта в другое измерение. Под ногами сотрясался пол, сердце подпрыгивало от ударов сабвуферов, уши закладывало от громкой музыки, а глаза слепили яркие огни.

В центре танцпола Джей Ди вытворял такое, что даже у меня, видавшей виды зрительницы, отвисла челюсть. Как только он заметил меня в толпе, тут же грациозно подошел и протянул руку:

– Давай встряхнем этот зал?

– Я не думаю, что это хорошая…

Джей Ди прокрутил меня вокруг своей оси, не дав закончить предложение, подхватил под спину и резко наклонил вниз. Я рассмеялась.

– Полегче! Моя нога!

Сначала я улыбалась, но потом вспомнила про события сегодняшнего дня и мгновенно скисла. Друг тут же развернул меня к себе лицом и подозрительно взглянул в глаза.

– Ты не выбила себе повышение, я так понимаю? – серьезно спросил он, а я лишь рассеянно моргнула. – Немедленно к бару!

Что со мной произошло, когда я сделала заказ и повернулась к другу, словами не передать! Слезы тут же навернулись на глаза, и как я ни пыталась сморгнуть их и предотвратить истерику, она все равно случилась. Я разревелась, как самая последняя плакса.

– Ну, крошка… – пропел голос над ухом, пока я бесстыдно уткнулась лбом в барную стойку и сотрясалась от рыданий. – Отдел бронирования – не единственная вакансия, на ней свет клином не сошелся.

– Ты меня убьешь! Я сделала кое-что сгоряча… – ревела я без остановки.

– Что бы ты ни натворила, все равно это не переплюнет того, что ты согласилась выйти за Фишера!

– О, ещё как переплюнет, – хныкала я, поворачиваясь к другу, – я уезжаю.

Выпучив глаза, Джей Ди резко перестал гладить меня по волосам.